Багровая смерть

4

Я позвонила Эдуарду из своего джипа, потому что наконец-то научилась пользоваться блютусом, и теперь могла одновременно говорить и вести машину. Это было немного похоже на возможность одновременно гладить голову, тереть живот и прыгать на одной ноге, жуя при этом резинку, только гораздо полезнее и выглядит не так глупо.

На третьем гудке я сообразила, что не соотнесла часовые пояса, и вполне возможно, что там у них была чудовищная рань. Узнала ли я что-то, что не могло бы подождать, пока он проснется? Отнюдь. Я дала отбой, понадеявшись, что он спал и не слышал. Я не привыкла, что Эдуард на другом конце мира от меня. До этого мы никогда не находились более чем в пяти часах полета друг от друга. Не думаю, что Ирландия намного дальше, но разница во времени давала такое ощущение.

Я не удивилась, когда поставленная на его звонок мелодия зазвучала в салоне почти сразу после того, как я повесила трубку. Я бы тоже ему перезвонила.

— Да, Эд… Тед, — ответила я.

— Я один в своем номере. Можешь звать меня как захочешь. — Голос у него был низкий и хриплый спросонья.

— Я забыла о разнице во времени. Прости.

— Просто скажи мне, что ты нашла что-то, что может помочь.

— И да, и нет. В Ирландии всегда были вампиры, как минимум последнюю тысячу лет или около того.

Я услышала шорох простыней, когда он сменил позу:

— Ну-ка повтори.

Я повторила.

— Откуда ты узнала?

— Сначала мне сказал Жан-Клод, да и потом, у нас в городе есть один вампир из Ирландии.

— Не знал, что в Сент-Луисе есть ирландские вампиры.

— Он не считает себя ирландцем, несмотря на то, что как вампир прожил там около тысячи лет, плюс-минус пару сотен.

— У вас не так много таких старых вампиров. Это один из Арлекина? — Вот видите, он и правда многое знает о моих делах.

— Нет, это Дамиан.

— Чего? Он разговаривает не как ирландец.

— Как я и говорила, он не считает себя ирландцем. Он говорит, я просто умер там. Он все еще считает себя викингом. Дамиан был одним из тех, кого история называет датскими викингами, вот к ним он до сих пор себя и относит.

— Даже после тысячелетия в Ирландии.

— Ага.

— Ладно, я не обязан понимать побуждения Дамиана. Что ты узнала?

— Его бывшая госпожа, Та-Что-Его-Создала, буквально, нельзя произносить ее имя не рискуя вторжением в свой разум. Она способна на некоторые фокусы, которые могла делать Мать Всея Тьмы и некоторые из старого Совета вампиров.

— Он сказал, или тебе известно из личного опыта?

— Однажды она нас посетила. Она причина кошмара Дамиана, и это распространилось на нас с Натэниэлом. Было почти до одури жутко. Думаю, если бы Ричард и Жан-Клод не могли метафизически держать меня за руку, она смогла бы буквально досмерти нас напугать.

Я услышала, как простыни снова зашуршали. Держу пари, он сидит, прислонившись к изголовью кровати.

— Ты имеешь в виду, до смерти в прямом смысле слова?

— Да.

— Я знаю, что ты встречала других вампиров, которые могли вызвать такой страх.

— Ночные ведьмы, да, но они дилетанты по сравнению с Той-Что-Его-Создала.

— Ты действительно не хочешь произносить ее имя вслух.

— Абсолютно.

— Она тебя напугала.

— Скажем так, я не стремлюсь к повторной встрече.

— Тебя нелегко испугать.

— Обычно нет.

— Почему ирландцы не знали, что у них есть вампиры? — вернулся он к теме.

— Дамиан сказал, что они держали свою численность ограниченной, дюжина максимум, а чаще меньше. Они брали кровь понемногу то там, то тут, а если и убивали, то обставляли дело так, что труп можно было списать на военные действия, диких животных, да просто на жестокие времена. Он сказал, обычно поблизости происходили какие-то битвы или что-нибудь подходящее, чтобы замести следы.

— Имеет смысл.

— А еще он сказал, что в тюрьме поблизости не волновались, когда кто-то умирал раньше времени, если только не они платят тюремщику за лучшее обращение.

— Тысячу лет назад тюрьмы и больницы были излюбленным местом для пропитания вампиров, и он прав: никто бы не придал большого значения чуть большему количеству смертей.

— Большинство вампиров, которых я знаю, не стало бы питаться в тюрьмах и больницах. Там недостаточно привлекательные жертвы, я думаю. Мне известно, что Совет Вампиров никогда так не делал.

— Они были аристократами, Анита. Они могли охотиться на крестьян, и никто бы не задавал вопросов, ну или никто, кто имеел значение. Было множество благородных людей, использовавших простой народ как дичь, и никто ни о чем не спрашивал.

— Я знаю только двоих таких благородных, которых в этом обвинили — Элизабет Батори и Жиль де Ре, но по крайней мере Батори поймали, потому что она сделала плохой выбор, сделав своей жертвой дочь мелкого дворянина. Только де Ре предстал перед судом, не имея благородных жертв.

— Я всегда думал, что один из них должен был быть связан с вампиром.

— На самом деле вампирское сообщество думает, что Жиль де Ре продал свою душу дьяволу после того, как его подругу Жанну д’Арк сожгли заживо. Это поколебало его веру в Божью благодать.

— Понимаю, — произнес Эдуард.

— Мы оба знаем, что даже если дьявол хотел его душу, побуждения, которые сделали его педофилом-убийцей, должны были присутствовать всегда.

— Да, но он использовал свою веру в Бога, чтобы не действовать в соответствии с ними. Церковь веками использовала теорию о том, что если ты молишься об избавлении от педофильных побуждений, то нужно стать священником.

— Ага, поспрашивай жертв педофилов-священников и монахинь, сильно ли это помогает.

— А я и не говорил, что согласен с этим утверждением.

— Извини. Я выросла католичкой, так что это мое больное место.

— Иногда я забываю этот момент.

— Какой?

— Что когда-то ты была хорошей маленькой девочкой из католической школы.

— Вообще-то, я не ходила в католическую школу.

— Что, и никаких клетчатых форменных юбок?

— Нет. Извини, что разочаровываю.

— Ну, по правде говоря, школьницы — не моя тема.

— Почему-то иначе даже и не думала.

Я услышала улыбку с того конца телефонной линии, когда он ответил:

— Не думаю, что каждый из нас проводит много времени, интересуясь причудами другого.

— Не-а, — согласилась я.

— Так почему Та-Кого-Нельзя-Называть внезапно сорвалась с нарезки вместе со своими вампирами?

— Дамиан не считает, что это она.

— А это могут быть какие-то из ее вампиров, зверствующие без ее ведома?

— Он уехал всего пять лет назад, Эдуард, и говорит, что она убила бы любого из своих вампиров за такую неосторожность.

— Вампиры легализованы в большем количестве стран, чем когда-либо раньше, Анита. Почему она все еще прячется, если не делает таких вещей?

— Судя по всему, она такая же, как и многие действительно старые вампиры. Она не верит, что новые порядки устойчивы, и когда люди снова начнут убивать вампиров, она все еще будет скрыта в своей крепости в Ирландии, недосягаемая и нетронутая.

— Тогда старая группа Дамиана больше не единственные вампиры в Ирландии.

— Она была достаточно сильна, чтобы веками держать других вампиров подальше. Если ей не под силу остановить новую волну, то, как считает Дамиан, она теряет силу.

— Что заставило бы ее превратиться из достаточно страшной, что ты даже не хочешь называть ее имя, до позволения кучке новых вампиров бесчинствовать в Дублине?

— Дамиан понятия не имеет.

— А ты?

Я размышляла об этом, проезжая по темным ночным кварталам, направляясь к району старых складов, который, благодаря «Цирку Проклятых», превратился в привлекательную туристическую зону.

— Анита, ты все еще там?

— Здесь, Эдуард, просто задумалась. Я не знаю. Вампиры или набирают силу, или слабеют. Сила, которую я почувствовала несколько лет назад, не собиралась угасать.

— Если Та-Кого-Нельзя-Называть не является причиной, но и не может все это остановить, то что происходит?

— То, что прибыло в Ирландию, должно быть сильнее ее.

— Что может быть сильнее ночной ведьмы, которая способна наслать страх через полмира?

— На ум приходит Мать Всей Тьмы, но она мертва.

— Мы ее убили, — сказал он.

— Да. — Я не уточнила, что, по сути, большая часть заслуги лежала на мне, но, если бы Эдуард не прибыл с подкреплением, вместо нее умерла бы я, так что «мы» убили ее. Нанести смертельный удар, не признав всех людей, которые помогли расставить все по местам и разрулить ситуацию — просто не достойно.

— Тогда что еще — или кто — силен достаточно, чтобы заставить Ту-Кого-Нельзя-Называть отступить?

— Ты ведь знаешь, что это Та-Что-Его-Создала, да?

— Знаю, но это прозвище прикольнее.

— Не знала, что ты фанат Гарри Поттера.

— Мы по очереди читали про него Бекке, когда она была маленькой. К концу серии она уже могла читать нам вслух.

— Понимаю, почему ты любишь книги, — сказала я.

— Так как, что может быть достаточно жутким, чтобы испугать Ту-Кого-Нельзя-Называть?

— Я не говорила, что она испугалась, Эдуард.

— Пугающие люди сдают назад только по одной причине, Анита.

— И это?..

— Когда они встречают кого-то еще более пугающего, — объяснил он.

— Или вы достигнете понимания, как мы с тобой, когда мы просто работали вместе, но еще не были друзьями.

— Верно, но не думаю, что у древних вампиров есть товарищи по работе.

— На самом деле нет, — согласилась я.

— Как я могу связаться со старым мастером Дамиана?

— Никак.

— Она должна что-то об этом знать, Анита.

— Я разделила с Дамианом воспоминания об этой женщине, и ты не захочешь находиться с ней один на один.

— Я могу позаботиться о себе.

— Я знаю, но если ты не собираешься ее убивать, то держись от нее подальше.

— Она серьезно тебя запугала.

— Да, Эдуард. Серьезно.

— Но мне по-прежнему нужна информация от нее или кого-то из ее группы.

— Я поговорю с Жан-Клодом и Дамианом и с другими. Посмотрим, удастся ли найти кого-нибудь, с кем можно поговорить, чтобы не встречаться с ней лично.

— Последним вампиром, которого ты настолько боялась, была Мать Всея Тьмы.

— Что должно подсказать тебе, почему я не хочу, чтобы ты лез к ней, пока я за тридевять земель от тебя.

— Думаешь, мне нужно подкрепление?

— Я думаю, оно нужно любому, кто выступает против нее.

— Приму к сведению, — сказал он, и мне не понравилась его интонация.

— Пообещай, что дождешься меня, прежде чем пытаться ее отыскать.

— Здесь мрут люди, Анита.

— Они для меня незнакомцы, а ты — нет.

— Ты просто не хочешь объяснять Донне и детям, почему меня больше нет.

— Прямо пи@дец как не хочу, так что потрудись не умереть, пока я не там, чтобы прикрыть тебе спину.

— Я пытаюсь добиться, чтобы они пригласили тебя на это дело, но у них тут серьезные зарубы на тему некромантии.

— Ирландцы так гостеприимны ко всем типам магии, кроме моей. Круто.

— Я попробую протащить тебя сюда в обход полиции.

— Говори.

— Нет, скажу, когда удостоверюсь, что получится, а может, поделюсь с тобой, когда ты скажешь, как связаться со старым мастером Дамиана.

— Отлично, храни свои секреты. А я пошла на свидание.