Багровая смерть

29

Никки снял рубашку первым. Он был не особо склонен к медленному раздеванию, когда находился в комнате со мной и другими мужчинами. Я не была уверена, в том ли дело, что он не хотел соревноваться с мужчинами, которые раздевались на сцене профессионально, или в том, что если же он показал свою массивную мускулистую верхнюю часть тела, он не чувствовал, что должен соревноваться ни с кем. Я видела, как другие мужчины конфузились или прекращали тягать тяжести рядом с ним в тренажерке, когда он приходил заниматься. Никто из тех, кто даже не качался рядом, никогда не собирался оказаться в одной постели с ним, но, к счастью для нас, ни одного из этих мужчин не было с нами в спальне. Никки всего лишь помогал Сину осваивать тренажерный зал, а Жан-Клод не желал наращивать мускулатуру до размеров верльва.

Жан-Клод подошел к нему сзади, провел рукой по мускулистым плечам и издал звук признательности, чего никогда раньше с Никки не делал. Если точнее, он обнял другого мужчину за плечи и шею; сантиметры лишнего роста позволили ему прижаться лицом к макушке Никки — черные кудри против прямых светлых волос. Они были противоположностями почти во всем, что было неплохо, просто факт.

Никки напрягся. Жан-Клод наклонился и прошептал ему что-то на ухо; когда его губы двигались, верлев расслабился. Что бы Жан-Клод ему не сказал, это его успокоило или порадовало, потому что он улыбался.

Жан-Клод проложил невесомые поцелуи по щеке другого мужчины.

— Тебе незачем устраивать для меня шоу, — сказал Син.

— Я не собирался устраивать для тебя шоу, Син. Я восхищаюсь тем, во что сегодня буду погружать… — И он тянул достаточно долго, чтобы позволить разуму Никки заполнить пробел, прежде чем продолжить: — клыки.

Син смотрел на них сузив глаза.

Жан-Клод обеими руками обхватил эти широченные плечи. Никки ухватился за его руку и потерся лицом о волосы Жан-Клода, будто оставлял пахучие метки. Вампир прижался губами к щеке Никки еще невесомее, проложив цепочку нежнейших поцелуев с щеки на шею. Никки закрыл глаз и отклонил голову в сторону, чтобы сильная линия его шеи натянулась в ожидании. Внезапно вся сила этого мускулистого тела в руках Жан-Клода превратилась во что-то покорное, послушное. Никогда раньше не видела ничего подобного между ними.

Син посмотрел на меня, и снова это была моя подозрительность на его лице, или, может, теперь это была его собственная.

— Они пытаются отпугнуть меня. Не прокатит.

— Не знаю, о чем ты, — сказала я и пошла к другим мужчинам. Дело не в том, что эти двое не касались друг друга, когда Жан-Клод питался от Никки, просто они не касались так, поэтому это было шоу для Сина, но, если мужчины были готовы на это, кто я такая чтобы все портить. К тому же, я сплю со всеми ними, и мне нравилось видеть, как мои мужчины наслаждаются друг другом. Я скользнула руками по голой талии Никки. Прикосновение заставило его открыть глаз, и я смотрела на их лица, ведя рукой по его узкой талии, пока не коснулась рубашки Жан-Клода и его твердому телу под ней. Я поднялась на цыпочки, чтобы поцеловаться. Рука Никки легла мне на спину, а Жан-Клод переместил руку с его плеча, запуская в мои волосы, лаская затылок, так что, когда я целовала Ники, его рука прижимала меня к своей обнаженной груди, а рука Жан-Клода, надавливала для более глубокого поцелуя.

Я целовала его, до тех пор, пока мой пульс не забился у меня в горле. Запыхавшись я отстранилась назад, и повернулась к склоненному к плечу Никки, Жан-Клоду. Мне пришлось вытянуться, чтобы достать до него через тело Никки между нами, но его рост в сапогах и я стоящая почти на носочках позволили нам поцеловаться. Никки обнял меня за талию. Я почувствовала, как он опустился, будто немного согнул колени, и тогда он приподнял меня, чтобы мы с Жан-Клодом продлили поцелуй. Я могла оставить мои ноги болтаться в воздухе, либо могла поднять одну назад, что я и сделала. Жан-Клод придерживал меня рукой за шею, но на этот раз притягивая меня к своим губам. Одной рукой я обнимала вампира, а другой верльва. Мой язык скользнул между его клыками, и он углубил поцелуй. Никки крепче обнял меня за талию, удерживая прижатой к его груди, освободил другую руку и подхватил меня под задницу.

— Я делил Аниту с Микой и Натэниэлом одновременно. Если Жан-Клод не планирует поцеловать Никки, то я видел все шоу.

Мы с Жан-Клодом разорвали поцелуй, посмотрели друг на друга, потом на Никки. Никки повернул голову не ко мне, а к другому мужчине, предлагая поцелуй, которого никогда прежде не разделял ни с одним из других мужчин в моей жизни. Жан-Клод посмотрел на него, улыбнулся, а затем склонился к его губам. Я все еще находилась в их объятиях, настолько близко и плотно, что могла не только наблюдать за процессом, но и принять участие, если бы сообразила, как пристроится третьей.

Рот Никки двигался, вкладывая в поцелуй больше, чем просто прикосновение губ. Жан-Клод откликнулся на рвение, играя свободной рукой со светлыми волосами, пока отвечал на поцелуй. Вид их поцелуев возбуждал меня, но от того, что я находилась так близко, низ моего живота скрутило так сильно и туго, что это удовольствие граничило с болью. У меня сперло дыхание, вынуждая разомкнуть губы и сделать вдох, будто я собираюсь задуть свечу.

Другая рука коснулась моего лица, заставив меня обернуться, и обнаружить Сина. Он впился в мои губы, пока двое мужчин были заняты друг другом. Поцелуй Сина был таким же страстным, как и всегда; если его и беспокоило что-то, что делали другие, это никак не проявилось, когда он обнял нас троих. Я не боролась с рвением его рта, когда Жан-Клод перенес свою руку с моего затылка, чтобы обнять Сина и плотнее прижать к нашим телам. Никки согнул руку вокруг моей талии, почти впечатав меня в свою грудь, и дополнительно приложенной силы оказалось достаточно, чтобы вырывать из меня нетерпеливые звуки, которые Син слизал и, наконец, слегка укусил.

Я чувствовала силу Жан-Клода, как ветер ранней весны, граничащий с зимним холодом, но обещающий приход тепла и цветов. Когда-то это был только холод могилы, но чем больше я связывалась с верживотными, тем теплее становилась его энергия. Я отстранилась от Сина, и двое других мужчин сделали тоже самое. На краешке нижней губы Никки была багровая точка. Глаза Жан-Клода источали сплошное сияние синевы.

Мой голос был хриплым, как я сказала:

— Тебе стоит быть осторожней с французскими поцелуями с вампирами, Никки.

Он слизал свежую кровь с губы и ответил:

— Я еще не привык к клыкам.

— Кровавые поцелуи, как сладкие медяки во рту, — прокомментировал Жан-Клод.

— Ну ты и завернул, — сказал Никки.

— Жан-Клод всегда находит, что сказать. Думаю, это фишка французов, — сказала я.

— Non, ma petite, mon lionne, я просто вдохновлен такой щедростью.

— Вы же знаете, как Натэниэл любит укусы, верно? — спросил Син.

Мы все посмотрели на него.

— Я видел поцелуи, которые заканчивались с куда более кровоточащими губами, чем это.

— Тогда нам придется стараться лучше, согласен, Никки? — спросил Жан-Клод.

— Ага, мы же не хотим, чтобы мелкий разочаровался.

— Не называй меня мелким.

— Докажи обратное, и я перестану.

— Как?

Никки улыбнулся, чертовски-близкой-к-дьявольской-улыбкой.

— Есть у меня пара идей.