Лягушка Благородная

Полное пробуждение Музаки должно было занять довольно много времени, которым в текущих условиях мы не обладали. Союз уже был в курсе о нападении на эту лабораторию, так что появление их боевых частей здесь было вопросом времени. Причём времени довольно скорого. Так что надо было тикáть. Я уже почти скользнула в пробирку за оборотнем, когда с периферии донёсся неприятный высокий женский голос:

— Кто посмел напасть на мою лабораторию? — кричала она. — И как они вообще туда попали?!

— Это же Игнесс Кравей, — произнёс Эскер. — Что она здесь делает?

— А ты угадай, — хмыкнула я.

Бывший Лорд убрал пространство крови и скрыл Раскела. И даже подошёл ближе к нам. Рейзел аккуратно вынырнул из сознания Музаки, вытащив его из циклического кошмара. И все мы обратили ясны очи к резко распахнувшейся двери, в которой обозначилась фигура жгучей брюнетки в белом халате. Она влетела в лабораторию разъярённым вихрем, но шагов через пять замерла и даже сдала назад.

— Кадис Этрама Ди Рейзел-ним, — почти прошептала она. А следом, видимо, опознала Эскера: — Лорд!? — её голос дал петуха.

— Я давно уже не Лорд, — Эскер дёрнул плечом и двинулся к ней. — Итак, Игнесс, где каджу Кравей?

— Отец... — она рухнула на колено и растеряла уверенность в себе. — Он...

— Не заставляй меня влезать в твои воспоминания, — угрожающе понизил голос бывший Лорд.

— Он на пути сюда, — выдохнула Игнесс.

— Тогда мне есть, о чём с ним поболтать, — я не ожидала увидеть на его лице такой жутковатый оскал на месте улыбки. — Каджу-ним, что ему передать?

— Что именем Истинного Ноблесс он осуждён и приговорён к вечному сну, — мрачно выдохнула я.

Эскер отвесил небольшой поклон и с места рванул в коридор с такой скоростью, что человеческий глаз воспринял бы это как телепортацию. Игнес всё ещё стояла на одном колене, только теперь она была похожа на истукан. Казалось, что она забыла и как дышать, и как моргать, и как говорить.

— Кто эта жуткая женщина, Рейзел-ним? — наконец выдавила она.

— Тебе не позволено на неё даже смотреть, — неожиданно холодно отозвался он.

Зрелище дальше было довольно жутким. Её глаза от уголков начали заполняться красным и увеличиваться, веки сомкнулись, а затем из-под них потекла багровая кровь. Игнесс взвыла. Тень легла на лицо Рейзела. Впрочем, мне, как и ему, было горько и грустно.

С той стороны, куда исчез Эскер, донеслись взволнованные неразборчивые возгласы, а затем последовал мощный всплеск силы. Видимо, бывший Лорд привёл приговор в исполнение. Я прикрыла глаза в скорбном молчании. Сегодня Лукедония лишится ещё одного клана. И опять по моей вине. Игнесс, конечно, ещё жива, вот только надолго ли?..

Роктис Кравей был отправлен в вечный сон, и я открыла глаза, дав себе несколько секунд почтить его память. Я ожидала увидеть на лице его дочери хоть тень скорби, но вместо этого её рот растянулся в торжествующей улыбке. Она наконец-то получила то, о чём мечтала с самого предательства отца — оружие духа. Даже жаль, что у неё не будет шанса в полной мере насладиться его обладанием. Я взяла Рейзела за руку, быстро подошла к Игнесс и, коснувшись её плеча, скользнула на остров.

— Рейзел, у тебя будет минут двадцать на неё, — изрекла я, отпуская его ладонь. — Она повинна в массовых убийствах и пытках, а также является первопричиной предательства Роктиса. Полагаю, ты понимаешь, чем это карается, — он кивнул и повернулся к Игнесс.

— Это ты ввела сознание Музаки в циклические воспоминания? — спросил он.

— Мне нужна была страховка на случай, если вы вернётесь к жизни, Рейзел-ним, — усмехнулась она. — Сколько бы вы ни проспали, вы бы не смогли восстановиться для ещё одной битвы с ним.

Мне показалось, что сверкнула молния. В небе ли это была зарница, или такой эффект дали рейзеловы крылья — загадка. Я даже на пару мгновений ослепла. Однако оставаться на шоу с кровавым вихрем я не стала, скользнув обратно к Эскеру. Видок у бывшего Лорда был... Озадачивающий. В его лице сочетались самодовольство с мрачной скорбью. Когда я соткалась из материи мироздания около пробирки с Музакой, он как раз убирал меч. Эскер быстро осмотрелся и приблизился ко мне.

— Здесь больше никого нет, — произнёс он. — В сознании, по крайней мере.

— Роктис успел кому-то сообщить о тебе?

— Не думаю, — он пожал плечами. — Если только у него был контрактор с ментальной связью. Хотя он был так шокирован. Сомневаюсь, что он мог кому-то что-то сообщить.

— Ясно, — я кисло улыбнулась. Не могу сказать, что всё шло прямо без сучка, без задоринки. Скорее, с бревном и заборинкой. — Забираем Музаку, пока сюда не прибыли боевые части Союза.

У меня была идея прихватить его вместе с пробиркой, вот только тогда надо было прихватывать и весь этаж, потому что без систем обеспечения условно бывший Лорд оборотней задохнулся бы просто-напросто в том, в чём он там плавал. Так что я скользнула сначала в пробирку, затем обратно, перекинув Музаку через плечо. Он был довольно-таки тяжёлым, особенно учитывая бессознательное состояние, однако для меня это проблемой не было. Взяв Эскера за руку, я скользнула на остров.

Рейзел уже закончил. В воздухе ещё мерцали алые пылинки, но крылья он уже убрал. Над нами светил яркий месяц, где-то вдалеке по тучам гуляли зарницы. Море слабо плескалось о камни. А звёзды... Как будто я заглянула в бархатный мешок с бриллиантами.

Поскольку одет Музака был в одни плавки, пришлось использовать мелкие камушки, чтобы трансформировать для него брюки и футболку. Более того, я расщедрилась на кеды. И даже обратила кусок валуна в кресло-мешок. Не валяться же ему ближайшие несколько часов прямо на камнях, в самом деле. Идиан, конечно, повалялась, но совсем недолго. А тут дело другое, спешки не терпящее. И Рейзел не спешил. Проникнув в сознание старого друга, он с лёгким удивлением сообщил, что поддержка ему не нужна. В принципе, мы могли оставить их наедине, но риск буйства после пробуждения всё же был, а втроём мы вполне могли сдержать его, не навредив.

Месяц медленно полз по небу. Было скучно и медленно. Чтобы не отвлекать Рейзела, мы с Эскером молчали, что только растягивало время ещё больше. Я уже успела снять туфли, закатать брюки и опустить ноги в воду, всерьёз задумавшись о полном погружении. Возможно, стоило бы проделывать подобное в дневное время суток и там, где было хоть что-нибудь, но у меня в данный момент не было особого выбора. Я как раз успела окончательно заскучать и снять жакет, и уже было потянулась к узлу банта на шее, когда Музака очнулся. И он не просто очнулся. Он ОЧНУЛСЯ! Это ознаменовалось дичайшим рёвом и выбросом огромной силы. Краем глаза я заметила, что Эскер уже принял боевую стойку с мечом наголо. Я же сделала пару шагов в сторону Рейзела, силой поправляя одеяния, включая и брюки, и туфли, и жакет. Не то чтобы меня сильно заботил внешний вид в такой ситуации... Хотя нет, он меня сильно заботил: я не могла предстать перед единственным другом Рейзела в закатанных брюках и босиком. Благородная я всё-таки или где?

Итак, мы приготовились к эпической битве. Несколько секунд казалось, что она вот-вот разразится: в глазах Музаки не было и тени сознания. Но вот прошла ещё секунда, потом ещё, и его взгляд начал обретать осмысленность. Оборотень внимательно посмотрел на Рейзела, а затем издал душераздирающий вопль, упав на колени. Он уронил голову на ладони и завыл. Рейзел растерянно стоял рядом. Я вздохнула, покачала головой и решительно подошла к Музаке, опустилась на колени и подставила своё плечо. Он был так охвачен своим горем, что не стал разбираться, кто это такой добрый, а просто сжал меня в объятиях и уткнулся носом куда-то в область ключицы, заливая шёлк слезами. Не самый плохой исход, чего уж там.

Без понятия, сколько времени ему понадобилось, чтобы хоть немного справиться. Но наконец он ослабил хватку и отстранился, только теперь дав себе труд взглянуть на меня. Серые глаза расширились, и он перевёл вопросительный взгляд на Рейзела.

— Это Кадиа Этрама Ди Родела-ним, моя матушка, — представил он меня. У меня даже ничего нигде не дёрнулось. А должно бы...

— Разве это возможно? — удивлённо произнёс оборотень.

— Как видишь, — я поднялась на ноги. — Я рада познакомиться с тобой, Музака.

— Как давно? — он снова перевёл взгляд на Рейзела.

— Чуть больше восьми столетий, — ответил он. — Я тоже недавно проснулся.

— Эшлин? — оборотень облизнул внезапно пересохшие губы.

— Музака, — я снова опустилась на колени и доверительно взяла его за руку. Потому что Рейзел потеряно отвёл глаза и явно не в состоянии был сказать что-нибудь вменяемое, — мне очень жаль, что твоя дочь погибла. Мне очень жаль, что заговор оборотней и благородных воплотился в настолько жестокий план. И мне бесконечно жаль, что я ничего не могу сделать теперь.

— А могли тогда? — он посмотрел на меня довольно резко, но вот руку мою сжал.

— Если бы я тогда не спала, возможно, удалось бы разрешить саму причину той трагической цепочки событий, — признала я. — Правда, тогда ты бы и мать Эшлин не встретил... Но если бы да кабы, то в носу б росли грибы, на губе варилися б да сами в рот катилися, — скептически добавила я.

Музака хмыкнул, чуть улыбаясь, и мы с ним поднялись с камней. Только теперь, казалось, он заметил Эскера и удивлённо выгнул бровь. А затем осмотрелся и совсем озадаченно нахмурился.

— Моё почтение, Лорд благородных, — изрёк он в сторону Эскера. — Где мы и что происходит?

— Брось, я больше не Лорд, — улыбнулся тот. — Я теперь член клана. Мы перенесли тебя на этот островок, чтобы избежать разрушений и жертв. Любых жертв.

— Как изменился мир... — растерянно произнёс Музака.

— Рейзел, — позвала я, — сейчас мы вернёмся к Франкенштейну. Надеюсь, твой друг позволит ему себя осмотреть. А у меня ещё масса дел на сегодня...