Лягушка Благородная

Бонус. Цирковое судилище

Родела вернулась вместе с Эскером в мягкую гостиную. Она чувствовала себя немного странно — будто утратила нечто важное. Нечто, без чего она вполне могла обходиться, но чего ей почему-то не хватало. Она несколько секунд задумчиво осматривала комнату и картины на деревянных панелях. Среди прочих её внимание привлекла вышитая крестиком копия «Звёздной ночи» Ван Гога. Благородная провела тонкими пальцами по вышивке: ей казалось, что это сделала она и не она одновременно.

— Родела? — позвал Эскер. — С тобой всё нормально?

— А… — Истинная Ноблесс тряхнула головой, отгоняя наваждение. — Да. Просто показалось, что… Не важно. По кофейку?

— А Рагар где? — бывший Лорд осмотрел комнату, будто Кертье должен был быть здесь.

— У Раджака гостит, — Родела улыбнулась и направилась в коридор.

В кухне они застали Рейзела, который с невозмутимым видом варил себе кофе. На столе лежала раскрытая книга, на тарелочке рядом находились два печеньица и аккуратно сложенная бумага от маффина. Одет он был в классические чёрные брюки и кипенно-белую рубашку. «Потолочно-белая», — подумала Родела. Сама она была в брючном костюме в стиле сафари, а Эскер так и вовсе был одет в джинсы и незастёгнутую клетчатую красно-чёрную рубашку, под которой красовалась белая майка-борцовка. Они сели за стол, оставив место у книги свободным.

— Вам сварить? — повернулся к ним Рейзел, и оба воодушевлённо закивали. — Капучино? — снова дружные кивки. — Хорошо.

— А ты неплохо справляешься, — улыбнулась Родела спине сына.

— Когда вы раскрыли мне возможность восполнения силы, я посчитал разумным освоить некоторые навыки с помощью телепатии, — отозвался он. — Мне бы не хотелось быть фарфоровой куклой.

— Соглашусь, — кивнула каджу. — Это довольно унылая участь.

— Мне жаль, — неожиданно заявил Эскер. — Жаль, что не изменил Лукедонию раньше.

— Брось, — отмахнулась Родела. — Наше изначальное, да и текущее, предназначение определено не тобой и не Лукедонией. Хотя должна признать, что сейчас здесь намного веселее, чем было раньше.

— Сочту это за комплимент, — улыбнулся бывший Лорд.

— Это он и был, — хмыкнула каджу. — Кстати, Эскер. Там, у Раскреи же в застенках сидит каджу Эгвейн. Ждёт суда.

— Давно? — изогнул бровь он.

— Да уж полгода как, — усмехнулась Родела. — Мы решили, что это твоё право и твоя обязанность — судить того, что предал присягу тебе.

— А если я не хочу? — вздохнув, уточнил Эскер.

— А тебя никто не спрашивает, — хмыкнула каджу.

— Ладно… — протянул он. — Тогда с утра пойдём во дворец. Между прочим, почему ты сама его не судишь?

— Он не сделал ничего, что было бы по моей части, — Родела пожала плечами. — Он спреступничал только против тебя.

— Вообще-то, и против Рейзела тоже, — поправил Эскер.

— Ты не понимаешь — это другое, — усмехнулась Родела. — Неудавшееся нападение не влияет на баланс. А то, что восемь столетий Истинного Ноблесс вообще не было — так это спасибо Рожелу, чтоб ему вертелось.

— И всё равно, он наверняка проделывал те штуки, за которые ты обычно распыляешь, — упрямился бывший Лорд.

— Вот не перекладывай с больной головы на здоровую, — Ноблесс скептически изогнула бровь. — Или во дворец ты пойдёшь в гордом одиночестве.

Эскер поморщился, но больше спорить не стал — всё же Истинная Ноблесс теперь была его каджу на веки вечные, и давать ей повод для продолжительных подколов точно не стоило. Кофе у Рейзела вышел отличный, и они долго пили его, распотрошив запасы печенья и шоколада. Родела сделала себе мысленную пометку пополнить их. Бывшего Лорда она доставила домой среди ночи из-за разницы во времени, так что процесс затянулся. Рейзел поначалу пытался читать, но Родела и Эскер вели увлекательную беседу, так что ничего у него не выходило. Бывший Лорд рассказывал, как провёл семестр в обществе студентов, как было весело и как они устраивали вечеринки.

— Ты была права, когда говорила, что они будут разительно отличаться от того, что мы здесь устроили, — усмехнулся он. — Откуда тебе это было известно?

— У меня свои маленькие женские секретитки, — уклончиво отозвалась Родела. Она подумала, что кроме её потрясающей способности к телепатии было что-то ещё — что-то, чего она больше в себе не ощущала.

— Откровенно говоря, это не совсем то, во что хотелось бы втягиваться, но мы исправно ходили на все такие встречи, — вздохнул Эскер. — Чтобы не выделяться. В универе считают, что мы с Рагаром браться.

— Ага, близнецы, — усмехнулась каджу.

— Ну уж, — свёл брови бывший Лорд. — Мы не настолько похожи. А вот вы с Рейзелом вполне могли бы так себя называть.

— Нам нет нужды, — мягко заметил Рейзел.

— Разумеется, — кивнул Эскер. — Так вот, знаете в чём меня обвинили на одной из вечеринок? В том, что я не завожу себе девушку.

— Эм… — лицо Роделы озадаченно вытянулось.

— Мой одногруппник мне заявил, что девчонки отказывают другим парням из-за того, что у меня никого нет, — он усмехнулся. — Как будто это имеет какое-то принципиальное значение?!

— Ну, — протянула каджу, — для кого-то очень даже имеет. Пока ты свободен, у каждой есть шанс. А если бы у тебя была девушка, так считали бы уже не все.

— То есть, ты советуешь? — сощурился Эскер.

— Ты дурнулся? — вытаращилась на него Родела. — Я тебе про восприятие, ты мне про плотское. Если тебе и впрямь это доставляет неудобства — старый добрый ментальный контроль тебе в помощь.

Бывший Лорд с размаху впечатал развёрнутую ладонь в лоб со смычным шлепком: дошло, что можно всем было и невесту внушить, и своё присутствие на вечеринках, хотя и не ходить туда — всё равно о них никто ничего толком потом не помнил. Кроме Эскера, разумеется, и Рагара, приходившего за компанию. Да и узнать, что на вечеринке было, никакой проблемы не было — это для учёбы телепатию было нельзя, а для такого дела никто не запрещал. Бывший Лорд залился краской смущения от того, что не подумал об этом сам. Снова.

Утренние солнечные лучи скользнули по водной глади океана и ласково коснулись берегов Лукедонии. На густой траве выпала хрустальная роса. Было свежо и тихо. И ни одного корабля, насколько хватало глаз. Остров казался заповедным, лишённым всякого разумного присутствия, как и цивилизации. Впрочем, быть может, присутствие благородных было куда более разумным, поскольку уникальная экосистема этого места осталась совершенно нетронутой. Маленькое кухонное окно не впускало достаточно света для глаза человеческого, но тем, кто там сидел это было и не нужно. Серые сумерки скрыли ночные светила, и Эскер, держа чашку кофе — третью или четвёртую — повернул голову к окну. Он едва заметно кривился, махом допил и резко встал.

— Утро, — сообщил он. — Не будем откладывать.

— Ладно, — Родела плавно поднялась. — Рейзел, ты пойдёшь?

— Давай, будешь свидетелем обвинения, — усмехнулся Эскер.

— Я всё проспал, — отозвался младший Ноблесс.

— Так потому и проспал, — хмыкнул бывший Лорд. — Давай. Что тут одному киснуть?

— Вот это больше похоже на аргумент, — улыбнулась Родела. — Ты переодеться во что-то более подобающее не хочешь?

— Ну, во-первых, — Эскер склонил голову набок, — я могу морфировать одежду так же, как и ты. А во-вторых, я и так хорошо выгляжу, разве нет?

— Ага, — саркастически протянула Ноблесс. — Стильно, модно, молодёжно… Ладно, идём. Пока роса не высохла.

Родела покосилась на окно: оно было слишком узким, чтобы суметь выбраться наружу через него. Почему-то мысль скользнуть вызвала у неё необъяснимое отторжение, и она направилась к двери. Прихватив сандалии в руку и оставив тапки в калошнице, Ноблесс вышла из особняка и спустилась с крыльца. Арзак просыпал дорожки мелким белым песочком, так что ходить по нему было всё равно, что по пляжу. Роделе это нравилось, но роса на траве лежала не круглосуточно. Она сошла с дорожки и посмотрела на Эскера. Он держал свои кеды так же, как она сандалии — в руке. И тоже был босиком. Рейзел, оставшийся на дорожке один, только удручённо вздохнул.

Путь во дворец был на самом деле не таким далёким, чтобы так долго идти. Впрочем, они дошли бы куда быстрее, если бы не отвлекались: понаблюдать за бабочками, послушать пение птиц, собрать букет полевых цветов для Раскреи, вернуть выпавшего птенца в гнездо… В общем, что бы только не делать, лишь бы не идти. В итоге путь занял несколько часов, и когда они наконец добрались, был уже почти день. Благородные во дворце церемонно кланялись высоким гостям, стараясь не показывать своих шокированных лиц. В то время, когда вся Лукедония строго соблюдала дресскод — чёрный, серый, белый и немного золотого, бывший Лорд шагал по каменному полу босиком, в синих джинсах и клетчатой рубашке. И его это ни капли не смущало.

Раскрее, видимо, донесли о визите отца, Роделы и Рейзела, потому как она встретила их у входа в тронный зал вместе с Геджутелем. Каджу Ландегре не сумел скрыть ужаса при виде Эскера — к Роделе он уже более или менее привык. Но от Лорда, которому он так долго служил, Геджутель никак не ожидал такого.

— Раскрея, моя дорогая, как твои дела? — ласково спросил с порога Эскер, протягивая дочери букет. — Мальчики тебя не донимают?

— Папа! — возмутилась она, едва заметно покраснев. — Я ведь уже взрослая!

— Конечно-конечно, — улыбнулся бывший Лорд. — А дела как?

— Дел много, — улыбнулась она ему в ответ. — А вы с чем пришли? Что-то случилось?

— Родела говорит, что у тебя сидит Урокай. Это так? — Эскер посерьёзнел.

— А, точно… — будто только вспомнив об этом, отозвалась Раскрея. — Сидит. Ждёт суда.

— Ну, вот и давай его мне сюда, — осклабился бывший Лорд. — Я займу ненадолго трон?

— Да, конечно, — кивнула Раскрея. — Геджутель, распорядись, чтобы его привели. И пригласи всех каджу.

— О, так мероприятие будет публичным… — криво усмехнулся Эскер и двинулся по залу.

Он медленно и степенно поднялся к трону, бросив на него взгляд, как на врага народа, а потом сел. Потом поморщился и принялся елозить в поисках удобного положения. Оно всё никак не находилось, и он в итоге развернулся боком — так, чтобы положить голову на один подлокотник, а ноги перекинуть через другой. И кармана джинсов он извлёк смартфон, поморщился из-за отсутствия сети и запустил игру. Родела закатила глаза, поднялась к трону и встала за головой Эскера. Рейзел бросил на Эскера многозначительный взгляд, который бывший лорд успешно проигнорировал, и встал рядом с матерью. Раскрея замерла в шоке.

— Отец… Что ты…

— Я всегда был эксцентричным, ты же знаешь, — он перевёл на неё слегка насмешливый взгляд. — Так что я прямо чувствую, что должен творить всякую эксцентричную ерунду.

— Это перебор, — еле слышно выдохнула Лорд.

— Перебор был бы, если бы он тут себе сморфировал бассейн с морской водой и плавал в нём, как цветок в проруби весь суд в своём круге, — скептически заметила Родела. — А так он всего лишь непривычно разлёгся на троне.

Она шевельнула пальцами, и брошенные у трона кеды вместе с носками обратились короной из червлёного серебра с крупными рубинами, которая через мгновение прижала пшеничные пряди Эскера к голове. Бывший Лорд тут же залихватски сдвинул её набок.