Лягушка Благородная

24. Попрыгунья-стрекоза

Когда к особняку пришёл Геджутель, я развлекала себя беготнёй вокруг дома босиком. Я была одета в шорты-бермуды и рубашку без рукавов горчичного цвета с широким ремнём. Должна заметить, что я не просто носилась по росе ради приятных ощущений в стопах — я гонялась за стрекозой. Мне очень хотелось рассмотреть механику её полёта, так что я сама же и гнала её вперёд. Каджу Ландегре подходил к крыльцу, когда мимо него сначала пролетела стрекоза, а следом проскакала я.

— Привет, — я притормозила в паре шагов. — Идём берег смотреть?

— Доброе утро, Родела-ним, — сдавленно отозвался Геджутель. — Кажется, вы заняты...

— Да не особо, — отмахнулась я. — За стрекозой можно понаблюдать и потом.

— Может, вам... — он замялся. — Вам здесь не... скучно одной?

— Как видишь, я нахожу, чем себя занять, — я улыбнулась. — Не должна бы кукухой поехать. Если, конечно, это уже не случилось. Ты уже маршрут выбрал?

— Мы просто выйдем к морю и пойдём вдоль берега, — отозвался Геджутель.

— Хорошо, я только обуюсь.

Надевать какую бы то ни было обувь на мокрые ноги мне не хотелось, так что я скользнула, избавляясь от росы, к нашим тапкам, выудила самые неказистые и резво натянула их. Вышла я как нормальный человек — через дверь, на ходу превращая домашнюю обувь в удобные туристические ботинки. Спустившись с крыльца, я внимательно посмотрела на Геджутеля. Он выглядел вполне спокойным, но мне показалось, что только выглядел.

— Может, по кофе? — нахмурилась я.

— О, не стоит, — он улыбнулся.

— Да мне не трудно, — я пожала плечами. — Ну, нет так нет — всегда можно скользнуть.

Геджутель не ответил, и мы пошли к пляжу. Тому, который я передала всем местным жителям в пользование. Как ни странно, так уже кто-то был. Я увидела две светлых головы вдалеке от берега, в которых через пару мгновений опознала Раджака и Раэля Кертье. Видимо, после заплыва с Рагаром они нашли плавание хорошим дополнением к тренировкам. Что, кстати, так и было, особенно учитывая дистанцию, которую они плавали. На лежаке разместилась симпатичная девушка — у неё были чуть вьющиеся каштановые волосы и большие глаза. Она была одета в серые длинные брюки, белую рубашку и лёгкий плащ. В руках у неё были полотенца. Когда мы с Геджутелем появились на пляже, она вскочила и согнулась в поклоне.

— Довольно странный выбор одежды для пляжа, — улыбнулась я.

— Я здесь только чтобы держать полотенца, Родела-ним, — девушка разогнулась, но всё равно смотрела как-то снизу вверх.

— А как это мешает? — я нахмурилась. — Впрочем, не буду лезть в ваши клановые порядки со своими беспорядками.

— Желаете подождать, когда они вернутся на берег? — уточнил Геджутель.

— Рагар может плавать с рассвета и до полудня, — я пожала плечами, — а у нас вроде бы как дела.

Наша с Геджутелем прогулка была долгой. Мы часто останавливались по пути, находя симпатичное место или хорошую песчаную отмель. В таких местах мы оставляли цветные флажки, преобразованные из камешков. После нашего обхода Геджутель и Раскрея должны были выбрать несколько самых лучших мест, которые потом и надо было облагородить. Разумеется, у пляжей планировалась и иерархия, кто бы сомневался. Мне хотелось оставить какой-нибудь один дикий пляж себе, но потом я подумала, что для уединения у меня всегда оставался остров. Про который, впрочем, уже знало слишком много народу. Причём, все они, в отличие от меня, знали, где он. А я вот могла на него только скользнуть.

Геджутелю очень понравилась та бухта, из которой уезжали шпиёны Кромбелла. Я была с ним согласна — благодаря густой растительности в части пляжа была естественная тень, а песочек был очень мелкий. Я даже не удержалась и залезла в воду. А потом затащила и каджу Ландегре. Он, впрочем, сопротивлялся не долго — ровно до того момента, пока я не обратила его одеяния в плавательные шорты. В итоге он решил, что это место, скорее всего, будет пляжем только для каджу. Я ехидно поинтересовалась, как быть с Рагаром и Эскером, и он, на мгновение задумавшись, определил, что весь мой клан приравнивается к каджу, так что вряд ли кто-то будет против их присутствия.

Почти всю дорогу морская гладь была чиста, и никаких кораблей в прибрежной зоне не было. Этот факт приятно радовал до самого вечера, когда до завершения полного круга по берегу оставалось идти ещё часа полтора. По крайней мере, так считал Геджутель. Мы с ним вывернули из-за небольшой скалы, которую пришлось обходить по колено в воде, и увидели его. Огромный эсминец метров в сто пятьдесят длиной был едва ли в полукилометре от берега. Ровно там, где кончался барьер Мергаса и где он мог находится, не цепляя дно. Такая близость после требования Лорда была, мягко говоря, возмутительной. Я подняла камень с земли, подавила навязчивое желание запустить им по эсминцу, и превратила его в рупор.

— Вы находитесь в территориальных водах суверенного государства, — крикнула я. — Назовитесь.

— Говорит капитан корабля Сэмюэль Смит, — раздалось с эсминца. — «Решительный» находится здесь по приказу Совета Старейшин Союза для наблюдения за агрессором.

— Насколько я знаю, Лорд потребовала покинуть территорию, и данный ею на это срок истёк, — прокричала я. — У вас десять минут, чтобы убраться, или мы будем вынуждены применить силу.

Выглядело, должно быть, весьма забавно: с девственно чистого берега огромному эсминцу угрожал подросток в компании старика. Разумеется, мои слова не восприняли всерьёз. А их начальству следовало бы дать им инструкцию типа: если кто-то с берега кричит вам убираться — убирайтесь. Но вместо шума двигателя, который должен был оттащить эту посудину прочь отсюда, я услышала конский гогот. А затем с негромким скрежетом в нашу сторону повернулись пушки на носу корабля. Оглушительно грохнуло двойным выстрелом, и к нам с Геджутелем устремились снаряды весьма внушительного калибра. Пролетели метров десять и рванули, наткнувшись на барьер, расплывшись огненно-дымным фейерверком. Прошло не больше минуты, прежде чем на берегу появился сам Лудис. Он озадаченно посмотрел на эсминец, потом на нас.

— Вас посмели атаковать, Родела-ним? — изумился он.

— Да, — я улыбнулась. — Твой барьер прекрасно сработал. Мне кажется, корабль даже получил некоторые повреждения.

Дым рассеялся, и стало видно, что разрыв двух снарядов слегка повредил борт, но в целом эсминец был на плаву. Однако это ничему не научило капитана Смита — ещё три пушки разворачивались туда, где только что разорвались два снаряда.

— Если у тебя плохое ружьё, — раздался голос капитана, — делай больше выстрелов.

Ну, удачи, чё. Снова оглушительно грохнуло и снова снаряды разорвались в том же самом месте. Лудис озадаченно посмотрел на меня. Я только пожала плечами. В отличие от экипажа корабля мы оба отлично видели, что никакого урона, даже крошечного, барьеру они не нанесли. Даже стало интересно, на каком снаряде до них дойдёт вся безнадёжность этой затеи. Впрочем, было кое-что ещё, что меня беспокоило. Лорд ведь предупредила довольно чётко — кто не покинет территориальных вод, будет атакован и убит. Так почему здесь остался целый эсминец? Я всмотрелась повнимательнее. Возможно, Союз хотел проверить какие-то свои разработки боем. Снаряды себя пока не очень показывали, но может, там что-то по защите интересное установлено. Я чуть нахмурилась и полезла в умы экипажа. Народу на корабле было всего ничего — видимо, сослали тех, кого не жалко. Никому, кроме капитана, о требовании Лукедонии убраться известно не было, а у него был приказ провести испытания барьерных систем. Никого, кто знал, что это за системы и как они устроены, на эсминце, разумеется, не было. Капитан мог только включить их, что он, собственно, и сделал. Весь экипаж был удивительно серьёзен и сосредоточен. Что вызвало у меня игривое настроение, естественно.

Я попросила Лудиса убрать барьер там, где они так старались пробиться. Он пожал плечами, едва заметно качнул головой и выполнил мою просьбу. В созданную им дыру влетели три снаряда под общий возглас ликования с эсминца. Я медленно подняла ладонь. Коснувшись моих пальцев они, естественно, взорвались, и я поглотила высвободившуюся энергию. Чтобы столько собрать, на вулкане надо было бы проваляться часов восемь, а то и девять. Как только огонь и дым исчезли в моей ладони, не оставив ни на мне, ни присутствовавших каджу ни следа даже копоти, веселье на эсминце мгновенно испарилось. И уж совсем им стало не по себе, когда следующие три снаряда снова разорвались о барьер перед самым их бортом. А на меня окончательно накатила волна веселья. Быть может, переполнявшая меня сила слегка пьянила. Или даже не слегка.

Для начала я решила устроить эсминцу болтанку. Тоннами воды управлять было непросто, зато весело: огромный корабль швыряло как щепку. Само его движение я не особо контролировала, так что несколько раз он смачно впечатался в барьер. Люди на корабле что-то кричали, падали и отдавали команды. Вообще, ситуация была не из приятных. По сути, в соответствии с указанием Лорда, корабль должен был быть затоплен. Но я же не Союз, в самом деле, чтобы за просто так людей убивать. Даже если у нас тут с ними как бы военный конфликт. Впрочем, в том, что эсминец окажется на дне в обозримом будущем, сомневаться не приходилось. Наигравшись с волнами, я заставила море успокоиться, и с корабля теперь доносились только приглушённые стоны тех, что попадал и поотбивал себе руки, ноги и зады.

— Кажется, данные вами десять минут прошли, — жутковато улыбнувшись, изрёк Геджутель. — Позвольте мне применить силу.

— Ага, — я кивнула и поднесла ко рту свой рупор. — Десять минут истекли. Мы вынуждены атаковать ваш корабль. Можете попробовать сдаться.

— Не хотите их убивать? — изогнул бровь каджу Ландегре.

— Я, в принципе, вообще не хочу никого убивать, — я пожала плечами. — Но я сказала, что они могут попробовать, но не сказала, что это как-то поможет.

Он кивнул и повернулся к кораблю. Рубиновые глаза вспыхнули огнём, Геджутель оттолкнулся от песка и, набирая скорость, помчался прямо к эсминцу над морской гладью. В паре метров от кромки воды он будто прошёл через небольшое облако, и на его руках возникли латные перчатки из воронёной стали с золотой окантовкой. Он держал мощную пику, которая по размерам была больше запущенных в меня снарядов — и в длину, и в диаметре. Геджутель ещё немного ускорился, легко прошёл барьер, будто его и не было, и исчез в эсминце. Ну, просто он пробил в борту огромную дыру и скрылся внутри, так что я не видела, что он там делал. Защита никак от него не защитила. Вот от слова совсем.

На корабле что-то громыхало, слышались автоматные очереди. А Геджутеля было не видать. Я начала беспокоиться — вдруг его там ранили и вот-вот утащат на опыты. Мне этого совершенно не хотелось. Я посмотрела на Лудиса. Он тоже явно беспокоился за каджу Ландегре. В этот момент что-то рвануло примерно в середине эсминца, и две его половинки стали медленно уходить под воду. Оттуда доносились крики и вопли, я слышала шум заливающей палубы воды и топот армейских ботинок. Геджутель материализовался на крыше рубки в крайне элегантной позе и с крайне довольной гримасой наблюдал рук своих дело. Я думала, стоит ли спасать этих вояк от верной смерти в пучине или не стоит. Запах крови чуяла даже я, причём, аж с берега, так что, надо полагать, и акулы себя ждать не заставят. И я всё же решила вытащить живых на берег. Я же не живодёр из Союза, в конце концов.