Змеевик

26

Никки начал открывать мне дверь, когда я столкнулась с идущими по коридору подружками невесты. Денни, сокращение от Дениз, пять футов девять дюймов, золотисто-загорелая, натуральная белокурая подружка невесты, была почти в слезах. Дикси кричала на нее. Они были почти одного роста, а благодаря хорошо сделанной прическе их волосы казались почти одинакового оттенка блондина. Можно было увидеть тень того, что они занимались спортом в старшей школе, хотя Денни до сих пор занималась серьезно бегом и даже участвовала в некоторых триатлонах, это значило, что она была худой и мускулистой и имела то невероятное тело спортсмена, которое могут дать только занятия легкой атлетикой и хорошая генетика. Дикси осталась худой, но не занималась спортом. Из-за этого она выглядела на десять лет старше, чем Денни.

Никки посмотрел на меня, и я покачала головой, говоря «все будет хорошо».

Родина заглянула за дверь и сказала:

— Если мы будем тебе нужны, то просто кричи.

— Идет — сказала я и последовала за подружками невесты обратно на солнечный свет Флориды. У меня возникла мысль, что неплохо было бы намазаться солнцезащитным кремом.

— Дикси, перестань быть такой сукой. — Это сказала Люси, партнер Донны в ее метафизическом магазине. Люси не была маленькой женщиной, но она не беспокоилась о том, что она не худая, точно так же, как она не беспокоилась о том, что ее волосы были в основном седыми и белыми с прядями натуральной блондинки, которой она была до седины. С такими волосами и без макияжа, она выглядела старше, чем была, но Люси, похоже, не волновалась о возрасте, так что это сработало для нее. Я бы сказала, что она выглядит как чья-то бабушка, но нет; она просто была собой. Она объяснила, что ее очки в серебряной оправе были искусно сделанные трифокальные очки («Трифокальные очки — разновидность мультифокальных средств очковой коррекции, назначаемых людям, которые плохо видят как вблизи, так и вдали.» Прим. Перев.), а я даже не знала, что такое возможно. Она была одной из немногих людей, которых я встречала, кому комфортно со своим возрастом. Также она была практикующей ведьмой, как Виккане, но, так как Донна не обладала экстрасенсорными способностями, одна из них должна иметь этот талант.

— Как ты смеешь называть меня так? — Закричала Дикси, повернувшись лицом к ней с руками сжатыми в кулаки по бокам. Я действительно надеялась, что она ни на кого из них не замахнется; она могла принять грубое обращение от Донны, но от меня… она никогда не простит меня.

— Ты отвратительна Дикси, — сказала Денни, слегка заикаясь, это говорило о том, что она или собиралась опять плакать, или, что только что прекратила.

— Что сейчас случилось? — спросила я.

— Ты знала о первом браке Теда? — Спросила Люси.

— Нет — сказала я.

Дикси очень непривлекательно фыркнула. — Это забавно. Конечно, ты знала. Мужчины всегда признаются во всем своим любовницам.

— Не могла бы ты перестать говорить эту ужасную ложь? — Сказала Денни.

— Это не ложь, — сказала Дикси.

— Сколько раз тебе еще повторять, что мы никогда не были любовниками? — спросила я.

— Неважно, что ты говоришь, Анита. Я вижу, как Тед смотрит на тебя.

— Он восхищается Анитой, уважает ее. — Сказала Денни.

— Ни один мужчина не уважает и не восхищается женщиной, если он не трахает ее.

— Ты искала меня, что бы поругаться?

— Нет, она хочет сказать Питеру и Бекке, что ты и Тед вместе обманываете всех. — Сказал Денни, снова разрываясь от слез.

— Питер знает обо всем этом. Оставь Бекку в покое.

— Когда Кэрол рассказала нам о первом браке, а Донна об этом тоже не было известно, я знала, что это все ложь — сказала Дикси.

— В чем дело? Ты ревнуешь, что у Донны есть второй шанс на счастье?

— Я не ревную, что Донна собирается выйти замуж за двукратного лжеца. Я хочу спасти ее от ошибки, которую она совершает.

— Она собирается выйти замуж за Теда, — сказала Люси, — и ничего, что ты скажешь, не изменит этого.

— Она не простит ему лжи о первом браке. Свадьба уже окончена.

— На самом деле, они уладили этот вопрос — сказала я.

— Я не верю тебе.

— Я бы сказала, иди, спроси Донну, но они отправились в свой номер, чтобы заняться примирительным сексом. Было бы грубо прерывать.

— Лгунья!

Я посмотрела на нее и позволила ей увидеть, как я была рада, что новости расстроили ее.

— Зачем мне лгать, если правда бесит тебя намного больше?

— Я не позволю ей совершить такую ошибку, и если бы ты была ее другом, Денни, ты была бы заодно со мной.

— Тед идеально ей подходит. — Сказала Денни.

— Он лживый сукин сын.

— Донна так не считает, и она собирается выйти за него замуж, Дикси — сказала Люси.

— Я собираюсь рассказать обоим детям. Питер не захочет, чтобы его мать выходила замуж за лживого ублюдка.

— Мы тебе уже говорили, и не один раз, что Питер знает правду — сказала я.

— Но Бекка не знает. Если я скажу ей, что ты и Тед сделали, свадьбы не будет.

— Оставь ребенка в покое — сказала Люси, и в ее голосе прозвучала сталь, из-за которой серо-голубые глаза стали в основном серыми.

— Разве ты не хочешь быть на этой свадьбе, Дикси? — Спросила Денни.

— Донна не доверяла Аните и Теду на собственной свадьбе, поэтому она хотела, что бы у Аниты был кто угодно, кроме Теда, чтобы трахаться. И была в восторге, когда ты привела Мику и Натаниэля. Она подумала, что с двумя мужчинами в твоем распоряжении ты не будешь трогать Теда, по крайней мере, на этой неделе.

Денни снова заплакала.

— Ты так отвратительна.

— Нет, что отвратительно, так это, что собственный сын не против того, что Донну обманывают.

— Он и сын Теда тоже — сказала Люси.

— Нет! Нет! Я была на свадьбе Донны с Фрэнком. Это была настоящая любовь! Если бы он не умер, Тед никогда бы не получил его… руки Донны или их детей. У меня появилась идея сказать Петру, как был бы разочарован его настоящий отец из-за того, что он не защищает честь Донны.

— Просто оставь Питера в покое — сказала я.

— Женщина, которая наставила рога моей лучшей подруге, не может говорить мне, что делать!

Я почти сказала, что не уверена, что женщина может наставлять рога кому-либо, но решила, что исправление ее лексикона не сильно поможет делу.

Люси коснулась руки Дикси и сказала: — Пусть Донна будет обращаться с Питером так, как она считает нужным, Дикси.

Дикси отдернулась от нее и посмотрела на нас обоих.

— Я расскажу Бекке и посмотрю, как будет проходить свадьба, пока девочка с цветами обвиняет своего будущего отца в том, что он трахает одну из подружек невесты.

— Ты не поговоришь с Беккой без разрешения Донны — сказала Люси, прежде чем я успела что-либо сказать.

— Я была там, когда родилась Бекка. Я тетя Дикси. Я поговорю со своей племянницей так, как считаю нужным.

— Если ты действительно любишь эту маленькую девочку, ты оставишь ее в покое, — сказала Люси.

— Она заслуживает того, чтобы знать правду.

— Нет здесь правды, чтобы говорить ей, — сказала я.

— Лживая сука — сказала она.

— Я думала, что мы поговорили об именах домашних животных в Нью-Мексико.

— Донна защитила тебя тогда.

— Нет, она защитила тебя и сказала тебе об этом, и я была тому свидетелем.

— Ты мерзкая женщина — сказала Дикси, и ее глаза теперь тоже блестели, как будто гнев перетекал в слезы.

— Тед — единственный отец, которого помнит Бекка. Ты действительно хочешь отнять это у нее, потому что он тебе не нравится?

— Не я плохой герой здесь. — Сказала Дикси.

— Если ты скажешь Бекке эту ложь, так и будет — сказала я. Дикси подошла к двери, захлопнув ее за собой так сильно, что на секунду мне показалось, что стекло разобьется.

Денни крикнула: — Дикси! — и побежала за ней.

Люси похлопала меня по руке.

— Мне лучше пойти за ними и убедиться, что она не сделает ничего, о чем мы все потом пожалеем, например, поговорит с детьми. Я сожалею, что это будет достаточно неприятно для тебя, Анита.

Я тоже похлопала ее по руке и сказала: — Спасибо, Люси. Удачи в разговоре с Дикси.

— Ты можешь рассказать Бернардо, что происходит? Кэрол сказала своему мужу, а Марисоль сказала Руфусу, но Бернардо никто это не сообщит.

— Ты думаешь, что ему надо знать об этом прямо сейчас?

Она посмотрела на дверь.

— Я должна убедиться, что с Денни и Дикси все в порядке, но, да, интуиция подсказывает мне, что очень важно, чтобы ты поговорила с Бернардо. — Она посмотрела на меня, и в этом взгляде ощущался вес; ее сила, ее магия, чтобы это ни было, дышали на моей коже. — Поговори с ним, Анита, и потом сможешь пойти развлечься со своими мужчинами.

Я не спросила ее, откуда она узнала, что мне не терпится добраться до моих мужчин — в конце концов, она была экстрасенсом, или может, просто хороший повод для пари, что если бы у меня было пару часов до обеда, то я бы провела их с ними. В любом случае, я бы не стала спорить с силой, которая мурашками проходила по моим рукам.

Я осталась одна на жарком солнце, и только волны шумели у берега внизу. Это должно было бы быть идеально. Питер знал правду, настоящую правду, ту, в которую верила его мать, в чем мы с Тедом признались, и почему мы признались во лжи. Питер тоже не понимал, зачем ей нужен был реальный роман между нами, но он любил свою мать и хотел, чтобы она вышла замуж за Эдуарда. Мы все согласились — Тед, Донна, Питер и я — что Бекке это не нужно знать в любом случае. Ей было одиннадцать; половая жизнь ее родителей не ее проблема. Если бы Дикси рассказала Бекке об этом без разрешения Донны, мне не пришлось бы беспокоиться о Дикси; если Донна не позаботиться об этом сама, то Эдуард уж точно не оставит все как есть. Я уверена, что он не убьет ее за это, но Дикси не понимала, насколько ей грозит опасность, если она испоганит его семейное счастье. Она видела красавца Брюса Уэйна или неуклюжего Кларка Кента, а не Темного рыцаря или Супермена. Если она надавит достаточно сильно, то узнает, что даже у Супермена есть характер.