Пират. Безумный мир 1

Глава 21

На пронзительно синем небе, на котором не было ни тучки, жарко светило Солнце. Песок под ногами тихо шелестел, когда срывался с носков сапог. По большому счету, самого песка было немного, сантиметра два три, чтобы скрыть черный камень внизу.

В этот день было бы отлично снять осточертевшую одежду, искупнуться в освежающе прохладном море, после чего развалиться на одном из песчаных пляжей, наслаждаясь ласкающими кожу лучами местного светила, попутно попивая какой-нибудь алкогольный коктейль с зеленым зонтиком.

Когда Князев представлял себе идеальный отпуск, в нём всегда фигурировал этот маленький, но столь важный зеленый зонтик. Надо ли говорить, что у него так никогда и не было ничего из вышеперечисленного? Всегда находились более важные дела, а потом у него недоставало парочки таких же не менее важных вещей, как ноги.

Вот и сейчас, вместо всего вышеперечисленного Андрей медленно кружился вокруг поворачивающегося на месте жреца Кровавых богов, рискуя недожить и до середины дня.

Элиас, осознав, что Джек Блэк сам не пойдет в атаку, издевательски сменил стойку, убрав клинок с плеча, и поднял его над головой острием по диагонали вниз. Было видно, что держать тяжелый меч для Боса совершенно не трудно.

Особенности этого мира с каждым новым уровнем силы вмешивались все сильнее.

Зрители затаили дыхание, никак не торопя бойцов, позволяя им выбрать лучший момент для атаки.

Длинный меч и сабля — противники, которые когда-то намертво сцепились в песках очень далеких и жарких стран.

Тот же, кто интересуется темой холодного оружия, и уж тем более мечей, должен знать насколько же впечатляюще разнообразной может быть история и эволюция клинков.

В зависимости от того, как менялся мир, так менялись и мечи.

К примеру, те же «двуручники» получили своё самое большое распространение в эпоху копий и начала заката рыцарства. Длинные, тяжелые «шпалы» позволяли самым сильным и умелым бойцам ландскнехтов и швейцарских наёмников крушить и ломать леса копий, чтобы добраться до «мякотки».

Тяжесть меча опять же играла важную роль при сражении с тяжело бронированной целью. В этом деле фламберг имел преимущество из-за формы клинка. На металл брони оказывалось большое давление.

Однако с развитием огнестрела доспехи оказались недостаточно эффективны. Даже если пуля не пробивала броню, она так встряхивала внутренности ее обладателя, что он думал о чём угодно, но не о продолжении боя.

Когда же появились тяжелые мушкеты — это и вовсе стало неактуально.

Таким образом броня начала исчезать, а, следовательно, тяжелые мечи оказались тоже не нужны.

Иронично, но не смотря на длину и возможный урон при ударе, двуручники имели один недостаток, который перекрывал всё.

Они были очень медленными и тяжелыми, из-за чего противник, вооружённый куда более лёгким оружием, имел куда больше шансов выйти победителем в случае боев один на один.

В этом плане, казалось, Андрей находится в более выигрышной позиции, но это лишь казалось. Невероятная регенерация жреца позволяла ему игнорировать большую часть не смертельных ран, в то время как самому Князеву могло хватить и одного удара.

Кроме того, Князев подозревал, что выносливость Боса находится за гранью человеческих возможностей, от чего махать мечом он мог сколько влезет.

Теперь же Андрей внимательно следил за руками Боса. На пляшущее, словно перед носом остриё двуручника он старался не смотреть.

По большому счёту, это очень страшное чувство, видеть в руках другого человека даже тот же нож, который он уже собирается пустить в дело. Многие люди в такой ситуации замирают от страха, что оказывается фатальным.

Благо, Джек Блэк не был обычным человеком.

Долго так продолжаться не могло. Дождавшись, когда Солнце окажется у него за спиной, Андрей резко атаковал.

Стремительный шаг вперёд и сабля рубящим ударом устремляется к левому плечу Элиаса, лишь для того, чтобы в последнюю секунду изменить направление и парировать смертоносный укол Боса сверху вниз, который орудовал мечом, словно коротким копьём.

Руку ощутимо тряхнуло. Жрец оказался очень силён и если бы не мастерство Джека, помогшее перенаправить инерцию, то Андрею пришлось бы туго.

Короткая схватка мгновенно распалась, когда противники разошлись, но Андрей прекрасно понимал, что на длинной дистанции преимущество отнюдь не за коротким клинком.

Не давая противнику расслабиться, Андрей вновь яростно бросился вперёд, изо всех сил давя и мешая жрецу восстановить одну из своих смертоносных стоек.

Опасность! Кончик фламберга опасно чиркнул по песку, взметнув песок. Если бы Андрей не убрал свою правую ногу, то уже получил бы разрубленную ступню, не смотря на плотный, покрытый ворванью сапог.

Однако и сам Элиас вынужден был отвести голову назад, чтобы остриё сабли не полоснуло его по лицу.

Клинки вновь и вновь сцеплялись, скользя и извиваясь в страстном, но смертоносном танце. Попытки ударить руками оба бойца немедленно пресекали. Навыки Андрея оказались тут как нельзя кстати.

Кинематограф научил нас, что сражения ведутся хлёсткими, яростными ударами и в чем-то это и впрямь так. Если посмотреть на бой сабли против сабли, то можно быть завороженным тем кружевом ударов и блоков, которые сменяются с такой скоростью, что трудно разобрать, где начинается один финт и заканчивается второй.

Но с двуручными мечами ситуация несколько иная. Их большой вес мешает бойцам махать ими со скоростью легких мечей. Именно поэтому двуручники освоили совсем другую тактику.

Так как они не могли постоянно делать полноценные замахи, то, пользуясь длинной своих мечей, они управляли плоскостью и остриём, действуя не столько кистями, а сколько длинной всей руки.

В итоге мечи под их управлением старались ухватить и задержать клинок врага в клинче, чтобы прижаться к нему еще ближе и резко уколоть противника в ту же подмышку или шею, положив бою конец.

Смешливая натура Боса тем временем куда-то делась и теперь они оба старались показать свой максимум мастерства.

Правильная работа ног, заставляла их то и дело отступать, чтобы сразу же сойтись в клинче вновь, разразившись парой тройкой сокрушительных ударов.

Некоторые из них оказывались столь сильны, чтобы от столкновения мечей летели вполне видимые искры. Уверенный в прочности своей сабли Андрей позволял себе достаточно смелые маневры.

Изогнутое же лезвие фламберга так и норовило поймать саблю в ловушку. Тем не менее и самому Элиасу было не просто уворачиваться и отбиваться от так и норовящей ужалить сабли.

Теперь уже удар Андрея принимается на блок, и, как говорилось выше, Элиас цепляет лезвие Сайбер гардой, чтобы наклонить фламберг и проткнуть грудь Джека.

Вот только Бос слишком расслабился, привыкнув, чтобы Блэк орудует лишь одной рукой.

Почувствовав неладное, жрец навалился всем телом и откинул Андрея, однако метнувшаяся змеей левая рука с ножом все же успеха перечеркнуть его грудь длинным разрезом.

— Ух ты, друг, а ты не плох, — улыбнулся жрец, после чего двумя пальцами зачерпнул текущую по груди кровь и слизнул её. — У тебя получилось достать меня. С ножом ты и впрямь умеешь обращаться. Но все это были лишь шуточки. Давай поднимем ставки.

Под настороженным взглядом Андрея, Элиас быстро развернул лезвие фламберга к себе, после чего со вздохом наслаждения провёл волнистой кромкой по груди.

Князев содрогнулся. Он готов был поспорить, что слышал, как металл скрежетал по костям грудины.

В отличие от уже начавшего заживать пореза от ножа, из этой раны вылилось не в пример больше крови, что, впрочем, не сильно волновало Боса.

Стоило же крови покинуть его тело, как она мгновенно вспыхнула темным, красноватым свечением. И это явно был не обычный свет. Ведь не смотря на день, кровавое свечение выглядело столь же ярким, как будто оно происходило ночью.

Секунда и разрез затянулся, не оставив даже следа, зато вот кожа и вены Боса потемнели и вспухли, немного, но вполне уловимо увеличив его в размерах. Элиас с восторгом выдохнул, хрустнув парочкой костей и опустив красные от полопавшихся капилляров глаза.

— Позволь мне показать тебе, почему при слове «флагелланты» в штанишки ссытся даже морская стража!

Однако Андрей его уже не слушал. Весь этот бой он старался настроить связь со своим клинком, возродив то чувство всемогущества, что чувствовал у себя в комнате.

Князев понимал, что Элиас намного сильнее, чем кажется и его надо победить в самом начале, но упрямое чувство так и не шло.

Вот только теперь у него не было выбора, кроме как его пробудить или умереть. И тело сдалось.

«Берегись!» — крик Сайбер и её паника оказались той соломинкой, которой ему и не хватало.

Подняв к небесам фламберг Бос с еле уловимой для глаз скоростью опустил его вертикально вниз. И если бы не скакнувшая к небесам скорость восприятия, Андрей оказался разрублен пополам багровым полупрозрачным лезвием воздуха, прорезавшим весь песок арены и оставившим на камне внизу еле видимый след.

Но расслабляться было рано.

Крутанувшись, словно танцор на льду, жрец перевел инерцию прошлого удара в новый, но уже на уровне груди.

Медлить было больше нельзя.

Уши заложило, когда ноги Джека Блэка с нечеловеческой силой толкнули тело мужчины вперёд прямо в сторону несущегося в горизонтальной плоскости нового разреза.

Князев распластался по земле, позволяя взрывной инерции тащить его вперёд, пока над ним пронеслась сама смерть.

Поднятые первым ударом песчинки еще кружились в воздухе, но разогнанное восприятие мужчины фиксировало их так, словно они падали в тягучем киселе.

Потерявший равновесие после последнего удара жрец, на долю мгновения потерял своего противника, переводя движением фламберга в контролируемое вращение. Но именно это Джеку и было нужно.

Чуть прикрытые глаза Блэка резко распахнулись, и он ударил левой рукой с ножом по земле, подбрасывая себя вверх, а заодно вставая с колен.

Начальная инерция от рывка вперёд еще не закончилась, поэтому расстояние между ними было преодолено мгновенно.

Вытянутая вперед сабля безошибочно понеслась в ошейник. Князев чувствовал подавляющую опасность своего противника, и не собирался с ним играть. Нарушить контур кристаллической взрывчатки и оторвать голову жрецу Кровавых богов, вот был его план.

К несчастью Элиас что-то почувствовал. Не имея возможности остановить укол, жрец наклонился вбок, попутно поднимая левое плечо и принимая на себя всю мощь острого лезвия Сайбер.

В лицо Андрею брызнула кровь. Он чувствовал, как сабля разрезает кожу, мышцы и впивается в кость. Но это не то, чего он хотел!

И Бос немедленно наказал его за ошибку.

Тяжеленный удар кулаком по ребрам заставил его чувства взорваться от боли. Внутри что-то предательски хрустнуло, но лишь Андрей знал, что ему стоило, не вывалиться из боевой медитации.

Следующий удар он пропустил мимо, воткнув нож в протянутую руку и проводя лезвие вдоль кожи, попутно наклоняясь и проходя под новым взмахом двуручника. Ребра плакали от боли, но прямо сейчас боль была меньшей из его проблем.