Старовский раскоп

* * *

Всё-таки случка. То есть, у животных это называется так. Мама достала из своей косметички помаду, румяна и черный карандашик "Искусство". Юте подвели глаза (карандашик тщательно послюнявили), румянами легко мазнули скулы (ватой растерли грубый красный до нежного и цветущего розового), а помада…Нет, не нужно никакой помады, мам, ну зачем?

Драповое пальтишко скучного серого в клетку цвета и мамой связанная шапочка. Какое же всё безобразное…

Ну да ладно.

Клан вымирает. Говорят, раньше в семьях самки, бывало, и по шесть деток приносили, а сейчас один-два — и вся семья. И Юта у мамы с папой одна, и вот этот Виталик, из-за которого мама и вытащила на дурацкий праздник, когда дома лежит учебник недочитанный… Виталик тоже в семье один.

И снег лежал толстый-толстый, под сапожками умятый с прошлогодней листвой и хвоей. И пахло елками и мандаринами. Разливали уже символические фужеры шампанского…

— Юта, ты одна?

— Я… нет… в смысле… с родителями. Одна. Да.

Виталя Артьемьев интересный. Куда интересней немногочисленных худосочных одногруппников. Чувствуется в нем породистое кошачье. А выпитое шампанское заставляло кровь биться в висках приятно и глухо. Впервые за долгое время Юта расслабилась и подумала даже, что мама была права. Мама — молодец. Вытащила в люди.

Виталя улыбался и говорил уже что-то незамысловато-анекдотное…

— Виталя, украду ненадолго твою собеседницу…

Глава Ингмар подошел неожиданно.