Отпуск с проклятым

Когда я такое обещала, не помню. Говорила только, что вряд ли смогу. Но это, кажется, теперь уже мало кого волновало. И меня в том числе.

— Хорошо, — произнесла, прежде чем собеседник разжал-таки объятия и, взяв меня за руку, подвел к кровати. Опустившись на ее край и настойчиво потянув на себя, Лур усадил меня себе на колени и, не выпуская моей руки, начал поочередно целовать на ней каждый пальчик.

— Как же долго я об этом мечтал. Просто иметь возможность к тебе прикасаться. Самому! Но даже помыслить не мог, насколько это окажется приятным занятием, — признался мужчина, уже прокладывая чувственную дорожку из поцелуев от запястья до моего плеча.

В то время как Ворти продолжал радоваться и получать удовольствие от своих новых возможностей, я сидела у него на коленях, как на иголках. Словно со стороны наблюдала за тем, что он делал, и никак не могла определиться, что именно при этом чувствовала. Смущение, стыд, неловкость, страх, трепет, предвкушение чего-то большего. У меня никак не получалось расслабиться. Это продолжалось еще несколько минут, пока мое состояние скованности наконец не было замечено.

Тяжело вздохнув, Лур снова отстранился. Стоило ему поймать мой взгляд, как внутри опять начала зарождаться уже знакомая паника. Да ещё это странное противное ощущение, будто я только что согласилась стать безвольной куклой в его руках, с которой он теперь мог делать все, что пожелает. И откуда оно взялось?

— Я сделал, что-то не так? — прищурившись и, кажется, заглядывая теперь мне в самую душу, поинтересовался мужчина.

— Все не так. Прости, но я не могу, — не в силах выносить этот его пристальный взгляд, произнесла, предприняла слабую попытку подняться, и у меня на удивление это даже получилось. Правда, всего на мгновение, после чего я настойчиво была усажена обратно.

Обвив одной рукой мою талию, тем самым лишив возможности снова сбежать, Лур несильно оперся подбородком мне о плечо и, обдав кожу своим теплым дыханием, тихо прошептал:

— Подожди. Объясни, чего именно ты не можешь?

— Все слишком быстро.

— Быстро, значит, — задумчиво повторил собеседник, опустив голову и сосредоточив взгляд на моих лежащих на коленях и плотно сцепленных в замок пальцах. — Ладно, тогда давай попробуем по-другому.

— Что ты делаешь? — спросила, наблюдая, как он сначала ослабил ворот своей рубашки, а потом и вовсе принялся ее расстегивать.

— Вот! Теперь ты торопишься, — насмешливо раздалось в ответ, от чего, судя по жару на щеках, я, ко всему прочему, начала еще и краснеть. — Терпение, моя розочка. Сейчас сама все узнаешь.

Закончив с пуговицами и одним резким движением вытащив заправленную в брюки ткань, мужчина в очередной раз взял меня за руку, поднес ее сначала к своим губам, а потом сразу перемести себе на щеку. Только тут я заметила, что он, оказывается, побрился. Или же просто подкорректировал свою личину, избавившись таким образом от лишней растительности.

— Нравится? — поинтересовался Лур, когда я не удержалась и сама погладила его по лицу.

Так и не решившись ответить, лишь чуть заметно кивнула и уже собралась убрать руку, когда меня остановили и, продолжая надежно удерживать за запястье, заставили спуститься по мужской шее к груди, одновременно то и дело мягко пресекая попытки отстраниться.

— Чувствуешь? — доведя ладонь до того места, где находилось сердце, произнес Луррел. — Оно бьется только для тебя. Тук-тук-тук… В каждом его ударе я слышу лишь твое имя. Алиса, Алиса, Алиса…

Я сидела, слушая сердцебиение, и не могла найти подходящих слов, чтобы выразить то, что сейчас чувствовала. Еще безумно боялась пошевелить рукой, чтобы не спровоцировать мужчину на новые действия. Но, кажется, от меня тут уже мало что зависело.

— Можно я немного поколдую? — когда молчание между нами затянулось, неожиданно попросил Лур.

Не найдя достаточно веской причины ему в этом отказывать, снова едва заметно кивнула и принялась ждать, что же он задумал теперь.

— Смотри на меня, — напомнил мужчина, и, когда я в очередной раз послушалась, ощутила, как его пальцы коснулись моего затылка. А потом с легким нажимом медленно прошлись вдоль позвоночника до поясницы, тем самым заставляя меня невольно выгнуться, и сразу отправились в обратный путь.

— Сейчас я сделаю почти то же самое. Готова?

— Ты меня пугаешь, — честно призналась я.

— Не бойся. Я живу и дышу тобой, а потому никогда намеренно не сделаю тебе ничего плохого.

— Все равно ты меня пугаешь.

Эти слова вызвали у мужчины улыбку. Да такую красивую, что я даже залюбовалась, на мгновение позабыв про его руку, уже начавшую медленно спускаться вниз, на сей раз даря мне просто-таки невообразимое удовольствие. Словно по коже во все стороны от его пальцев разбегались сотни крошечных слабых разрядов. Они едва ощутимо покалывали, пощипывали и обжигали одновременно. Но больше всего щекотали. И по мере того, как рука мужчины неумолимо опускалась все ниже, становились только ещё приятнее. Когда же она добралась до поясницы, а граничащее с возбуждением удовольствие достигло предела, я, не сдержавшись, сильнее прогнулась в спине и, запрокинув голову, тихо застонала.

Стоило охватившей все тело сладкой истоме чуть спасть, а мне вернуться в реальность, как обнаружилось, что все кнопки на моем одеянии были уже расстегнуты. А проделавшая это рука медленно, но верно двигалась все выше по бедру.

— Запомни, Алиса, как только ты закроешь глаза, отвлечешься на что-то другое или просто-напросто забудешь о нашем уговоре, я буду творить то, что мне вздумается.

Вовремя вспомнив, что имел в виду Лур, повернула голову и, нахмурившись, снова встретилась с ним взглядом, всем своим видом демонстрируя, насколько сильно недовольна его своеволием. Но не успела даже подумать, что бы такого колкого сказать, как его рука снова добралась до моей поясницы и меня захлестнула очередная теплая волна удовольствия. По ее прошествии я и вовсе обнаружила себя лежавшей на кровати под Луром, осыпающим мою шею и грудь множеством мелких, едва ощутимых поцелуев.

— Остановись, — прошептала, снова оказавшись не готова к столь кардинальным действиям с его стороны.

— Почему? Тебе же нравится, — и не думая отвлекаться от своего занятия, поинтересовался соблазнитель.

— Нравится, но…

— Но что? — перебравшись на живот, отозвался мужчина. Хорошо, хоть скрытую под топом грудь проигнорировал. Пока. Но то немногое, что еще было на мне надето, едва ли долго останется на своих местах. Нужно было что-то придумать и срочно, раз донести мысль, что я пока морально не готова к столь близким отношениям, так и не получилось.

— Лур, поцелуй меня! — выпалила, когда, одарив своим вниманием мой живот, мужчина целенаправленно двинулся ниже.

— Что? — видимо, посчитав, что ослышался, и таки отвлекшись от своего приятного занятия, переспросил Ворти.

— То, что слышал. Поцелуй.

Небольшая заминка, на протяжении которой кое-кто, кажется, не на шутку задумался, как именно ему сейчас следовало поступить. Но только мне показалось, что вот сейчас он отступит и таки оставит меня в покое, как оказалась вновь подхвачена за талию, поднята с кровати и сразу усажена мужчине на ноги. Поняв, что ему, возможно, неудобно из-за того, что теперь так настойчиво упиралось мне в бедро, попыталась отодвинуться, как тут же по-хозяйски была возвращена обратно.

— Далеко собралась? — насмешливо поинтересовался Лур.

— Просто не хочу тебя лишний раз провоцировать, — опустив взгляд и снова начиная густо краснеть, пояснила я.

— Если что, я умею себя контролировать. Поэтому провоцируй сколько хочешь, — явно найдя все происходящее забавным, весело отозвался мужчина.

— Умеешь, значит? А по произошедшему сегодня утром так и не скажешь, — не удержавшись от издевки, напомнила я.

— Прости, — сразу нахмурившись при упоминании об инциденте, уже менее весело отозвался собеседник.

— Ничего. Проехали, — уже пожалев, что снова подняла эту тему, отозвалась я, прежде чем поинтересоваться: — Ну так что, будешь целовать или нет?

— Ты правда этого хочешь? — прищурившись и внимательно заглянув мне в глаза, решил удостовериться Ворти.

— Да.

— Почему?

— Чтобы понять, откуда взялись столь жуткие образы, — призналась я.

— Мия тебе что, не?.. В смысле, разве вы с моей сестрой это не обсуждали?

— Почему у меня такое впечатление, будто вам двоим известно куда больше, чем мне?

— Я расскажу, если дашь посмотреть то, что сама увидишь, — тут же выставил свое условие Лур.

— Идет. А теперь целуй, — потребовала я, боясь, как бы самой не передумать. Особенно если учитывать, насколько жутким оказался прошлый опыт. Я усиленно старалась о нем не думать. Но разве можно забыть такое.

— Опять торопишься, — с насмешкой в голосе заключил мужчина и, прежде чем я успела что-то на это ответить, окинул с ног до головы таким горячим голодным взглядом, что у меня внутри все сжалось при мысли о недавних приятных ощущениях.

Вот как ему это удавалось? Снова и снова смущать меня.

— Алис, помнишь правила? — аккуратно убрав налезшие мне на лицо, ставшие теперь крайне непослушными пряди волос, спросил Лур.

— Угу, — глухо отозвалась я.

— Тогда посмотри на меня.

И я снова его послушалась.

— Ничего не бойся, — без труда прочитав в моих глазах страх, попытался успокоить меня мужчина. — Я рядом. И мы одним глазком. Ты даже не успеешь ничего почувствовать. Только увидеть.

— Угу, — снова промычала, когда Ворти взял мое лицо в ладони и со всей нежностью, на которую только был способен, посмотрел на меня.

— Расслабься. Все хорошо, — прошептал он, едва коснувшись своими губами края моих. — Что бы ты там ни увидела, это уже в прошлом.

Еще одно мимолетное касание и еще. А потом случился он. Страстный и горячий, прямо как пламя, в котором я, истошно крича, сгорала живьем.

— Тш-ш-ш. Все-все-все. Ты здесь. Ты со мной. Слышишь меня? — резко отстранившись и тихо нашептывая слова утешения мне в губы, спросил Лур.

— Да-да, — упершись руками ему в грудь, тяжело дыша и стараясь унять бешеное сердцебиение, отозвалась я.

— Вот и хорошо. Еще?

— Да, — заявила с уверенностью и тут же провалилась в очередное видение. Я все падала и падала, до адской боли, до хруста в костях ударяясь об острые выступы скалы. Где-то перед глазами, что застилали одновременно слезы и кровь, то и дело мелькал кусок оборванной веревки от страховки. Тело безбожно болело сразу в нескольких местах, а кричать уже не осталось никаких сил. Земля неизбежно приближалась. Еще пара секунд и…

— Тихо-тихо. Успокойся, — быстро прервав поцелуй и утешающе поглаживая меня по спине, не переставал повторять Лур. — Уверена, что стоит продолжать?

— Да, — прохрипела сквозь подкативший к горлу ком и тут же пожалела, стоило столкнуться с очередным видением. А точнее — мчавшимся на меня с огромной скоростью автобусом.

— А-а-а! — услышала свой собственный крик. Так и не сумев вырваться из крепких объятий, уткнулась в грудь мужчины лбом и тихо, протяжно завыла.

— Ну, все-все. Все позади. Этого больше нет. И будь я трижды проклят, если допущу, чтобы подобное ещё раз повторилось, — зло раздалось у меня над ухом.