Превзойти себя самого. Том 1

— Одолжишь?

Выскочив на улицу, Цайхуа решительно протянула руку к мечу просветлённого. Однако тот никак не отреагировал на просьбу. Лишь в серых глазах мелькнул отблеск удивления. Но когда она, взвинченная уже до предела, развернулась, чтобы уйти, Чэньсин крепко схватил её за руку.

— Что надо?! — вспылила девушка. — Я здесь ни за что не останусь! Пойду, и точка!

— Совсем глупая что ли? — искренне возмутился Чэньсин. — Куда собралась без оружия?

Не дожидаясь её возражений, он легко поднял просветлённую на руки и поставил перед собой на свой меч.

В ушах свистит ветер, сердце заходится в бешеном ритме, болезненной пульсацией отдаётся в висках. Тепло рук Чэньсина, крепко сжимающих талию, медленно заполняет каждую клеточку тела, но его не достаточно, чтобы до конца растопить сковавший Лу Цайхуа лёд тревоги.

Впереди мелькает фигура женщины в чёрном плаще. Словно неуловимая тень, она быстро бежит от дерева к дереву, исчезает и вновь появляется, освещённая дрожащим пламенем свечи. Следы тёмной ци, что она после себя оставляет, источают мертвенный холод и притупляют органы чувств.

Гунъи наслаждается этой игрой, петляет по знакомым тропинкам, стараясь запутать врагов и ослабить их бдительность. Впрочем, юноша в алых одеждах её мало волнует. Самое главное — заполучить эту девчонку, оказавшуюся в неподходящее время в том месте, где её не должно было быть. Никто, кроме Гунъи не должен знать о демонических чашах. А тех, кто узнал, пусть и случайно, ждёт неизбежная смерть.

Женщина намеренно замедляет движение, позволяя нагнать себя, и низко смеётся, когда Лу Цайхуа срывает с неё капюшон.

— Ты!

Чем дольше просветлённая смотрит в лицо этой женщины, тем более знакомым оно начинает казаться. Цайхуа будто смотрит на написанный тушью портрет, залитый водой и размытый. Изображённый на нём человек — давний знакомый, чьё имя давно стёрлось из памяти. Разводы на полотне напоминают о нём, но не позволяют увидеть целиком всю картину.

Чёрные, как сама бездна глаза смотрят насмешливо, морщинки в уголках алых губ становятся глубже, когда она улыбается. На вид ей лет сорок. Быть может, чуть меньше.

Гунъи делает стремительный выпад, однако Чэньсин опережает её. Закрыв собой Лу Цайхуа, он легко отбивает удар и атакует. Просветлённый делает всё, чтобы не подпустить к девушке незнакомку в плаще, однако та отчего-то больше не пытается ей навредить. Лишь победно сверкает глазами и уворачивается от каждой атаки, изредка нападая в ответ.

Совсем рядом раздаются крики мужчин. Резкие, дикие, они напоминают звуки демонической вакханалии. Пространство вокруг вмиг озаряется светом десятков огней. Внутри что-то обрывается и замертво падает, в воспалённом сознании проносятся обрывки странных видений, будто когда-то давно случалось нечто похожее. Из-за деревьев, подобно прорвавшей плотину воде, высыпает толпа взбешённых селян. Увидев Лу Цайхуа, безоружную и до смерти напуганную, они направляют на неё свои вилы.

— Защищайся! — Чэньсин реагирует быстро и кидает ей меч.

— А ты?

Она неуверенно отбивает первый удар, не в силах оторвать взгляд от парня. Даже без оружия он не уступает женщине в чёрном плаще, однако Лу Цайхуа всё равно беспокоится. Незнакомка владеет тёмными техниками, а значит не так уж проста.

— За себя переживала бы!

Сложив руки в печать, он использует один из своих лучших приёмов, однако женщина как ни в чём не бывало смеётся и тенью ускользает вглубь леса.

Цайхуа остаётся одна. Ещё толком не пришло осознание, что происходит, как на неё обрушивается град хаотичных ударов. Толпа окружает плотным кольцом, и девушка едва успевает орудовать чужим мечом с тонким, но удивительно тяжёлым лезвием. Любое промедление, как и попытка сбежать будут стоить ей жизни.

Глаза затуманены жаждой крови. Молодые и старые лица, смешавшись в пёструю массу, искажены в жутком оскале. Все они словно потеряли рассудок.

Защищаться уже почти невозможно, но Лу Цайхуа не решается перейти в наступление. Да, она одна противостоит дикой толпе, однако эти мужчины — обыкновенные люди, не способные ни на что, кроме неумелого размахивания ножами да вилами. Они не причинят ей вреда, если ей удастся взять себя в руки и начать двигаться немного быстрее. Но если она нанесёт им удар, они не смогут себя защитить.

Ноги едва не подкашиваются, когда плечо вдруг взрывается болью. Какой-то мужчина, пока она отбивала другую атаку, нанёс ей глубокую рану. Ткань одеяний мгновенно пропитывает тёплая кровь, в воздухе пахнет отчаянием. Единственный способ выйти отсюда живой — использовать любую боевую технику, но она не может позволить себе навредить простым смертным. Она просветлённая, они — обыкновенные слабые люди. Цайхуа должна сдерживать силу, что не дана от природы другим, и сражаться с ними на равных.

Плечо нещадно болит, подрагивающая от напряжения кисть почти не способна удерживать меч. Прямо сейчас её разорвут на куски. Пусть так, но Лу Цайхуа ни за что не причинит вреда этим людям, не воспользуется преимуществом, которого они все лишены. Ведь одна мысль о подобном вызывает в душе инстинктивный протест и пятнает достоинство. В глазах стоят жгучие слезы. Женщине в чёрном плаще удалось всех обмануть.

Цайхуа ожидает, что тело вот-вот пронзит смертельная боль, однако ничего не происходит.

Совершенно внезапно рядом проносится алая тень. Проходит всего пару мгновений, и толпа рослых мужчин без сознания валится с ног.

А затем на плечи ложатся тёплые руки. Отчаянно крепко Чэньсин прижимает к себе дрожащую девушку и гневно шепчет ей на ухо:

— Дура.

— А не надо было бросать меня!

Она больше не сдерживается и, уткнувшись лицом в его горячую шею, громко рыдает.