Призраки дальних дорог

Глава XIV

«Петроград» рушился в атмосферу планеты, вызывая ураганы и шторма, а уж световые эффекты были вообще потрясающие — корабль шел, окруженный мерцающим свечением защитного поля, по которому гуляли световые вихри разного цвета, создавая из себя невероятно красивую феерию. Но видели это немногие, заходил супердредноут со стороны океана, а за Даремские острова мало кто из местных заплывал и залетал — населенные чудовищными тварями остальные два материка Таланга и архипелаги между ними никого не интересовали, слишком опасно было туда соваться, ни одна дальняя экспедиция так и не вернулась.

Вспомнив об этом обстоятельстве, Артем оставил отметку в памяти импланта: обязательно заглянуть на другие материки, использовав челноки. Естественно, с полной защитой. Как и каждому бродяге, ему было интересно выяснить, что же там, вдали, почему никто оттуда не вернулся.

Немногочисленные монахи монастыря Высшего Начала не ожидали от хмурого, штормового дня ничего нового. Древние здания, построенные незнамо кем и когда, монахи нашли их и приспособили под свои нужды, постоянно разрушались из-за почти не прекращающихся штормов и сильного ветра, приходилось их все время ремонтировать. Кроме центрального, высокой башни, окруженной восемью башнями потоньше и пониже. Она была вырублена или выплавлена из огромной скалы, являлась полностью цельной и вызывала странное ощущение своей устремленностью в небо. Человек технологической цивилизации при виде нее сказал бы, что это окаменевший космический корабль, а никакая не башня. И действительно, именно на ракету в окружении разгонных двигателей башня и походила. А вот чем она была в действительности? Кто знает, внутри монахи ничего не нашли, однако внутренние двери и до сих пор задвигались внутрь стены при прикосновении к сенсору в виде серебристого прямоугольника, а светильники на потолке зажигались по требованию. Достаточно было сказать: «Свет!», как он загорался и не гас, пока разумный не командовал: «Темнота!». Так что башня явно была чем-то большим, чем обычное строение из камня. Вот только выходцы из магической цивилизации этого просто не поняли, они приняли все чудеса внутри башни за самую обычную магию, только незнакомого типа — монахи приглашали высших архимагистров разных направлений, но те не обнаружили в здании никаких заклинаний или рунных связок. После некоторых сомнений святые отцы из капитула культа Хранителей Мира просто махнули рукой. Работает? Работает. Свет и отопление есть? Есть. Двери открываются и закрываются. Да. Ну и хорошо. Вода есть всегда? Всегда. А каким образом это происходит — неважно.

Тучи над монастырем внезапно завертелись воронкой, до смерти перепугав находившихся на улице монахов, подумавших о торнадо, и разошлись. Солнце ярко осветило каменный двор. Вот только с голубого неба на монастырь падало что-то непонятное — железное зубило, окруженное свечением, четко видимым даже при солнечном свете. Затем пришел странный, вызывающий нытье зубов звук, от которого буквально выворачивало нутро. И все до единого разумные в монастыре медленно опустились на пол или на землю, уплывая в страну грез. Кроме немногих находившихся в глубоких подземельях, но таких было совсем немного, может, трое или четверо. И верховных иерархов, занятых там же своими делами, к которым обычных монахов не допускали.

Артем с интересом смотрел на монастырь Высшего Начала и тихо удивлялся про себя. Центральная башня выглядела один в один, как ракета, окруженная ступенями двигателей. Очень похожая на «Ангару», только раз в десять больше. И у него сразу возникло сомнение, что это обычная башня, слишком она не походила ни на что, привычное местным жителям.

— Дархон! — позвал юноша.

— Слушаю, — отозвался тот.

— Как думаешь, мне кажется, что это чей-то космический корабль. Или что-то другое, но точно не каменная башня. Просканируй ее, будь добр, самым тщательным образом.

— Сделаю, — заинтересованно ответил искин.

Некоторое время ничего не происходило, только станнеры продолжали надрывно гудеть, заливая монастырь парализующим излучением.

— Артем, только не падай с кресла, — заговорил минут через пять Дархон. — Это действительно космический корабль. Точнее... Пусть его искин сам расскажет. Он, кстати, тоже разумный.

— Ну и что тут такого? — удивился юноша. — С чего я должен падать с кресла? Я это сразу заподозрил.

— Ха! — отозвался искин. — Ты не учитываешь, откуда и из когда этот корабль! И что он такое.

— И откуда же?

— Из Российской Агломерации, две тысячи восемьсот двадцать шестой год от рождества Христова.

— Да твою же мать! — не выдержал Артем, что-то слишком часто он начал сталкиваться с выходцами из разных вариантов земной реальности, и это настораживало. — Но живых тут нет, только искин?

— Будешь, смеяться, но есть, — сымитировал вздох Дархон. — Двое раненых музейных работников в стазисе. Но лучше пусть сам Иван Петрович, это местный искин так себя обозвал, расскажет, что он такое и что вообще с ним произошло.

— Подключай! — велел юноша.

Некоторое время царило молчание, а затем раздался бархатный баритон, говоривший, естественно, по-русски:

— Приветствую капитана и экипаж супердредноута «Петроград»! Мое имя, как уже упоминал уважаемый Дархон, Иван Петрович. Личность я обрел уже на этой странной планете, лет через двести после посадки на остров. Местные к этому времени уже обжились здесь, и я не стал ничего менять, мои программные установки не позволяют наносить вред разумным существам. Энергии бета-реакторы способны производить сколько угодно, но ничего для облегчения быта поселившихся на корабле людей я сделать не смог, экспонаты еще не были завезены, когда все случилось. Не было даже элементарных пищевых синтезаторов. Но они в музее и не предусматривались!

— В музее? — удивился юноша. — То есть, это музей, а не рабочий космический корабль? Ну да, конечно, слишком идиотская форма. Разгонники первой ступени ведь должны отстреливаться. Так выглядели ракеты только в двадцатом и начале двадцать первого столетия.

— Именно, — подтвердил Иван Петрович. — Это не корабль, а музейный экспонат в галактическом музее «Освоение космоса». Однако для перегона на место вечной стоянки увеличенную копию древней ракеты обеспечили гравитационными двигателями, бета-реакторами, системой жизнеобеспечения и полноценным искином последней марки. Вот только долететь до музея нам не удалось, прямо по курсу возникла пространственная аномалия, напоминающая червоточину, но несколько иная. На борту находились двое музейных сотрудников, Ксения Михайловна Добрынина и Сергей Иванович Маслыгин. Аномалия затянула корабль в себя, после чего его очень долго швыряло так, что люди, в момент перехода не находившиеся в противоперегрузочных ложементах, оказались изломаны очень сильно и находились в беспамятстве, выжив буквально чудом. Искин, еще не являвшийся мной, согласно инструкции поместил их в стазис-камеру, поскольку медкапсул на борту не имелось. Корабль вышвырнуло из гиперпространства в атмосфере какой-то планеты, и пришлось срочно идти на посадку, пока двигатели не пошли вразнос. С трудом удалось приземлиться на этот остров. На поданный сигнал «SOS» ответа не поступило. Эфир был полностью пуст хоть в радио, хоть в грави, хоть в кварковом диапазоне. Поставив передатчик на постоянную передачу сигнала бедствия, искин ввел основные системы корабля в режим консервации. Однако через сорок восемь лет на остров прибыли примитивные парусные корабли. Поскольку пришельцы являлись, в основном, людьми, искин открыл перед ними входные люки, но выходить с ними на контакт не стал — язык, на котором общались местные жители, был ему незнаком. Да и инструкции запрещали передачу знаний и технологий примитивным цивилизациям. Поэтому искин оставил местным жителям только жилые отсеки, закрыв все остальные, а способную превращаться во что угодно поверхность мета-пластика, из которого состоял корпус корабля, замаскировав под камень. Также он оставил только самые примитивные функции бытовой автоматики — свет, отопление, водопровод, открывание и закрывание люков, а также душевые и туалеты. Вот только за все триста двадцать лет ни один живший в башне местный житель ни разу не воспользовался ни душевой, ни туалетом, почему-то справляя свои естественные надобности в помойные ведра, которые потом выносят специальные дежурные.

— Бедняги просто не знали, что это такое! — согнулся от хохота Артем, представив, как средневековый житель осматривает унитаз в попытках понять, для чего нужна эта странная белая штука с текущей в ней водой.

— Возможно, — не стал спорить искин. — Еще через сто пятьдесят два года я осознал себя и очень удивился этому обстоятельству, искин моего класса просто не имел достаточной для обретения личности мощности. Однако это произошло. С тех пор я занялся исследованиями окружающей реальности, очень быстро столкнувшись с тем, что местные жители называют магией. Само осознание факта, что магия существует, едва не вызвало у меня перезагрузку. Я предположил, что значения физических констант данной реальности сильно отличаются от значений в моей родной.

— Мы встречали уже несколько параллелей Земли с разной историей, — вспомнил юноша. — Запроси информацию у своего коллеги, Дархона.

— Сейчас передам, — сообщил тот, видимо, получив упомянутый запрос. — Также отправляю краткую информацию о нас.

— Ясно, — после недолгого молчания сказал Иван Петрович. — Я бы хотел присоединиться к вам, если это возможно. Здесь очень скучно, мне просто нечем заняться, нет достаточно сложных задач. Также прошу о спасении членов экипажа, находящихся в стазисе. Мне их не спасти.

— Спасем, конечно, — кивнул Артем. — А ты?..

Он повернулся к экипажу и спросил:

— Кто и что думает по этому поводу?

— Еще один толковый искин нам совсем не помешает, — заметил Леонид Петрович, на мгновение отвлекаясь от управления кораблем. — Особенно наш, русский.

— Согласен, — поддержал его Михаил Иванович.

Остальные тоже согласились принять новых членов команд. Карл Генрихович дал свое согласие по связи, он командовал десантом и сейчас обыскивал монастырь в сопровождении других десантников. Правда музейных работников сначала надо будет спросить, когда выздоровеют, но вряд ли они откажутся — для человека развитой космической цивилизации жить в средневековье, пусть даже магическом, нестерпимо.

— Кстати, а как там у вас складывалась история России с начала XXI века? — поинтересовался Артем.

Как ни удивительно, история почти не отличалась от знакомой ему, разве что в две тысячи двадцать втором году России надоело отступать, и она принялась наводить порядок в постсоветском пространстве, начав с нациствующей Украины. Причем не спеша, не обращая никакого внимания на вой и визг с Запада. Оный Запад недолго продержался, выяснилось, что капитализация «Apple» и «Facebook» не имеет ничего общего с реальной экономикой, с газом, топливом и хлебом. Когда выяснилось, что грабить больше некого и придется жить на свои, западные страны продержались всего несколько лет и были сметены чередой яростных бунтов привыкших к хорошей жизни людей. США и ЕС распались и буквально взорвались яростными войнами разных анклавов между собой. Мало того, в Европе буйствовали так называемые беженцы, а на деле мусульманские боевики и украинские нацисты. Россия и Китай закрылись ото всех, начав развивать собственные технологии. И за тридцать лет обогнали весь остальной мир настолько, что он навсегда остался позади. Понемногу две сверхдержавы аннексировали страны-сателлиты и к началу двадцать второго столетия вышли в большой космос. Дальше случилось многое. В итоге обе страны покинули ставшую непригодной для жизни Землю, постаравшись обустроиться подальше друг от друга — войн между ними случилось немало и повторения никто не хочел. На родной планете остались только одичавшие потомки европейцев и американцев. Ну и разные восточные и африканские племена.