Римская империя. Рассказы о повседневной жизни

2

Рано поутру Одоакр с товарищами двинулись дальше. Путь лежал под гору и шел диким ущельем, в глубине которого клокотал и пенился, скача по камням, неширокий еще горный поток. Скалы сдвигались все теснее. Становилось мрачно. Воины почти перестали разговаривать.

Там, где между речкой и скалами осталась только узкая тропинка, воины вдруг были остановлены громким окриком:

– Стой!

Из-за поворота высыпали на тропинку с полсотни людей дикого вида, вооруженных чем попало, и загородили воинам дорогу. Десятка три таких же молодцов спускались со скал, чтобы отрезать им отступление.

– Скамары! – сообразил бывший соратник Аэция.

– Долой оружие, или вы погибли! – раздался тот же голос.

– Это мы еще увидим, – сказал Одоакр и скомандовал: – По двое в шесть рядов, половина – лицом сюда, другая – лицом назад, наклоните копья и вперед. Мы пройдем по тушам этих скотов.

– Лучше не нужно, – совсем другим тоном заговорил начальник банды. – Опустите оружие, дети. А ты, Одоакр, не горячись. Я узнал тебя по голосу, старый товарищ.

Из рядов вышел дюжий германский воин, шлем которого был покрыт кабаньей головой с оскаленными клыками. Одоакр вгляделся в него и воскликнул:

– Это ты, Гунимунд! Как ты сюда попал?

– Долго рассказывать. Ты оставил меня умирающим на Каталаунском поле, а встретил во главе скамаров Норика. И хорошо, что встретил. Ты думаешь, вы бы пробились? Через минуту вас всех погребла бы лавина. Взгляни наверх.

Предполагаемый портрет Аэция. Резьба по слоновой кости

Одоакр посмотрел, и ему стало жутко. Над тропинкой повисло несколько гигантских камней, каждого из которых было достаточно, чтобы раздавить весь маленький отряд. А из-за камней выглядывали суровые лица скамаров, готовых по команде столкнуть вниз эти страшные орудия.

– Мы не побоялись бы здесь целой армии, – продолжал Гунимунд. – Тут я король, и горе тем, кто не признает моей власти, будь то хоть римский император.

– И много у тебя народу?

– Пока крестьянам будет житься так, как живется теперь, моя армия не оскудеет.

– Разве сильно бегут?

– Десятками. Если бы я хотел, у меня через месяц набралось бы несколько тысяч человек. Только что я с ними буду делать? Их ведь кормить нужно. Подожду еще немного. Когда власть ослабеет совсем, тогда я наберу хорошее войско, выйду из этого ущелья и пойду искать себе владений. Разрушается ведь большое царство. Много лоскутов полетит во все стороны. Какой-нибудь попадет и на мою долю.

– Так ты уверен, что империя разрушается?

– Поброди по этой империи, сколько я, и ты перестанешь задавать такие вопросы. Ну, а теперь прощай. Дорога, видишь, свободна. Больше вас тревожить не будут. К вечеру выйдете в населенную долину.