Режим бога

* * *

…То общение с главврачом и первая прозвучавшая «МОЯ» песня по радио имели далекоидущие последствия.

Оказывается в санатории был свой ВИА. Ну, как «свой»?.. Администрация санатория нанимала на летний период временных сотрудников, для организации «культурно-массового отдыха, проходящего санаторное лечение, контингента». Во, как!

Музыканты были из Москвы и работали в санатории уже не первое лето. Это я узнал от главного врача. Вот он то и предложил ввести в репертуар санаторского ансамбля «мое творчество»!

Мне, поначалу, не захотелось «заморачиваться», а потом я сообразил, что это отличный шанс «прокатать» готовые вещи и потихоньку «сочинить» новые. Завадский напишет ноты, а там мы еще и записи новых песен постараемся организовать, на халяву-то!

Поэтому уже на следующий день, после такого решения, я начал вызванивать Завадского. Коля откликнулся сразу и пообещал приехать завтра, после обеда.

Утро я, естественно, начал со стадиона. Но из знакомых там встретился только гиревик Олег. «Роковая незнакомка в капюшоне» исчезла… Ну, и слава богу. Не знаю, как теперь вести себя с ней.

Воодушевленный тем, на сколько уже вырос за весну-лето, я теперь основное внимание уделял наращиванию мышечной массы. Здесь тоже были успехи, даже мама это отметила, но если в росте я прибавил пять сантиметров, то в объеме бицепсов подобных успехов, разумеется, не было.

Конечно, на взгляд в зеркало, я стал весьма крепким парнишкой, явно здоровее большинства своих сверстников. Появились отчетливые намеки на мышцы, более того, если их напрячь и встать в «позу качка», то можно даже полюбоваться собой. Но в расслабленном состоянии пока были только «намеки», не более… Увы.

День мой проходил, как обычно: пляж и процедуры, ну, а после обеда приехал Николай с семьей. Сначала все весело обменивались новостями, все-таки несколько дней не виделись! Затем Светлана с дочкой остались с моей мамой, а мы с Колей пошли к главврачу.

Кстати, как я заметил, Саша Завадская уже почти перестала меня дичиться. Может потому, что сам я обращаю на нее минимум внимания.

Ну, что поделать, если и в этой жизни, мне нравились молоденькие девушки… только теперь они должны были быть значительно старше меня! Мдя!

— Витя, ты Алексея с Дмитрием когда последний раз видел? — поинтересовался Николай, пока мы шли знакомиться к главврачу.

— Да, уж неделю назад… когда вы не пошли на аттракционы, и мы отправились туда втроем. Но Леха позавчера звонил. А что?

— Как-то пропали ребята… Непривычно, — Завадский улыбнулся и пожал плечами.

— У них тут сослуживец живет, с которым в прошлый раз Леха накуролесил, да и вообще… — я, сощурившись, посмотрел в чистое голубое небо, — солнце, море, девушки и деньги… следовало ожидать. Фигня, деньги закончатся — придут! — и я рассмеялся.

Завадский странно на меня посмотрел.

— Что?!

— Ты рассуждаешь, как абсолютно взрослый человек — становится не по себе…

— Коля! А что я сказал не правильно?! — я состроил дурашливую гримасу.

— Да, может все и правильно, только не привычно слышать такие речи от ребят твоего возраста.

— Можно подумать ты с ними часто общаешься! — я засмеялся, внутренне внимательно отслеживая реакции Николая, — да, к тому же я просто шибко умный! Этот… как его… Ну, ты же еще сам говорил… А! Вспомнил… ГЕНИЙ!

Завадский улыбнулся:

— Ну, ладно, спишем на твою «гениальность»!

Знакомство с музыкантами «санаторского ВИА», носившим «космическое» название «Аэлита», прошло гораздо лучше, чем можно было ожидать.

Блажь главного врача они, конечно, выполнили бы и так, но лишние «напряги» не нравятся никому.

Однако, как выяснилось в первую же минуту, Завадский хорошо знал одного из музыкантов — бас-гитариста Алика, коренного ленинградца, с которым они были знакомы еще по ресторанной «халтуре». Потом Алик переехал в Москву к жене, а теперь вот играл в «Аэлите», в которой его жена — Валентина работала солисткой! Таким образом, наше представление сразу прервалось на радостные восклицания и обнимания.

Мы с главным врачом постояли, некоторое время чужие на этом «празднике жизни», а потом, Михаил Афанасьевич, снова завладел вниманием творческой аудитории и, все-таки, официально представил нас с Колей, а так же рассказал слушателям о своей «гениальной задумке»…

…Короче, никаких проблем с адаптацией в коллективе у нас не возникло! В «Аэлите» было двое гитаристов, клавишник, саксофонист и двое солистов. Сам коллектив ВИА жил на частном секторе, репетировал в актовом зале санатория, а, по вечерам, пять раз в неделю, выступал на открытой летней сцене танцплощадки.

Если Коля был для «аэлитовцев» свой и понятный, то я являл собой, не больше не меньше, как настоящее «малолетнее чудо в перьях», песни которого, оказывается, поют признанные звезды советской эстрады.

Разумеется Николай честно рассказал коллегам, что пока записана и исполнялась по радио только одна моя песня, но фамилии Сенчиной, Пьехи и Боярского, взявших мои песни, произвели сильное впечатление.

Сами музыканты были готовы с радостью обновить свой репертуар, но хотели иметь представление, что за песни пишет «сопливая одаренность». Да и главный врач был человеком осторожным, поэтому поставил непременным условием личное утверждение «продукта» моего творчества.

Законное любопытство присутствующих взялся удовлетворять Завадский. Ему тут же организовали место за клавишными и приспособили микрофон.

— Витя, тоже возьми микрофон, будешь подсказывать, если слова забуду, а припев давай вместе…

Мимоходом высказанное указание Николая вогнало меня дрожь. Реально. В дрожь…

Я никогда раньше не пел на публике, даже если её, этой публики, меньше десяти человек. Да, я пел при Бивисе и Сенчиной, когда представлял «Маленькую страну». Но это было сидя в зале, я не пел, а «напевал», а самое главное — я был «на взводе», от перепалки с Бивисом. И то что, более менее, безболезненно можно сделать в запале, не то же самое, что стоят на сцене и петь в микрофон!

Обуздав нервы, и изобразив на лице милую улыбку, я выдал:

— Коля! Я боюсь выступать перед публикой и, кстати, чего-то в туалет потянуло. Не думаешь, что это может быть связано между собой?!

Завадский меня уже знал, поэтому только усмехнулся — остальные затряслись от хохота! Громче всех смеялся Михаил Афанасьевич.

— Тогда не бери в голову, петь буду я, — Николай легко отмахнулся от проблемы, — стой рядом и подсказывай слова, если что…

Я встал чуть сбоку от Завадского, чтобы мой голос не был слышен в микрофон и приготовился.

Исполнять мы договорились «Городские цветы», и песня условно «мужская», и по сольной партии проще, да и выбора особого пока не было. Не «Теплоход» же Николаю петь, или «Маленькую страну»!

Первые аккорды синтезатора заполнили зал. Николай склонился к микрофону:

В городах, где зимою не видно зари,
Где за крышами спрятана даль,
По весне, словно добрые духи земли,
Прорастают цветы сквозь асфальт.
Мы с Завадским остались на сцене вдвоем, музыканты и главный врач спустились в зал и стояли сейчас у рампы.
Оттого ль, что загадка какая-то есть
На Земле у любой красоты,
Оттого ль, что родился и вырос я здесь,
Я люблю городские цветы.

«А поет он так и получше Боярского. Так может и я смогу?.. Нет, правда. Надо будет попробовать. И свое движение на сцене надо будет посмотреть. Со стороны», — мысли лихорадочно мелькали калейдоскопом. Совершенно неожиданно, в первую очередь для самого себя, я наклонился к микрофону. Припев мы исполнили дуэтом:

Городские цветы, городские цветы,
Вот опять я кричу вам сквозь грохот и дым,
Городские цветы, городские цветы,
Навсегда завладели вы сердцем моим.
Городские цветы, городские цветы,
Навсегда завладели вы сердцем моим.

Уже по ходу исполнения, особенно пока куплет Николай пел один, я пытался по лицам слушателей понять нравится ли им песня.

Солистке Валентине нравилась точно, она мечтательно улыбалась и в начале каждой новой строки наклоняла голову, как-будто пела вместе с Завадским. Её мужу — Алику, похоже, песня нравилась тоже. Он положил руку на плечо жены и тоже улыбался.

Главный врач, однозначно, был наш, он соединил ладони на уровне подбородка и пальцами как-бы изображал хлопки, в такт музыке. У остальных же музыкантов лица были более нейтральны и сосредоточены.

…Городские цветы, городские цветы,
Навсегда завладели вы сердцем моим.

Когда музыка смолкла, я был уже спокоен, как удав. Последний куплет нам подпевала вся группа и главный врач. Хлопали они тоже вместе!

— Ну, кого я вам привел?! А?! Довольны? А поначалу кривились! Кривились, кривились! Я видел! — Михаил Афанасьевич был возбужден и весел. Он бегом поднялся на сцену и потряс руки сначала Николаю, а потом мне. Впрочем, меня, от избытка чувств он еще и обнял!

— Молодец, молодец… Тебе обязательно нужно продолжить сочинять песни, это же как душевно пишешь… И музыка красивая! И петь учись — певцом известным станешь!

Я старательно кивал головой и изображал саму скромность.

Слушатели захотели продолжение концерта, но Николай объяснил, что остальной репертуар «женский», а для «мужского» мелодии есть, но надо переложить на ноты.

— Это не проблема, — авторитетно заявил Алик, — пара дней работы и все партии у нас будут.

По тому, как бас-гитарист стал оценивать фронт работы и определять её сроки, у меня сложилось впечатление, что «рулит» в «Аэлите», как раз старый знакомый Завадского.

«Что ж, очень кстати».

Николай тоже заверил Михаила Афанасьевича, что пары дней для подготовки трех-четырех песен нам хватит:

— После этого, если вы одобрите, то будем их исполнять на музыкальных вечерах.

Главный врач поднял вверх указательный палец и изрек:

— Если остальные песни такие же, то никаких проблем с одобрением не будет. Творите ребята, будет нужна помощь, Витя, ты знаешь, где меня найти…

После столь недвусмысленной фразы, демонстрирующей, кому он тут собрался помогать, Михаил Афанасьевич, собственно, и откланялся…

Ну, два дня не два, а вечером четвертого танцплощадка ведомственного санатория «Салют» МВД СССР впервые услышала «мои» хиты!

Солисты ВИА «Аэлита», сами того не подозревая, привнесли в ЭТОТ мир «нетленку нового гения поп-культуры»!

Сергей — второй солист «Аэлиты», исполнил «мужские» песни «Городские цветы» и «Семейный альбом» (Завадский и «мамонты» мою шутку оценили!). Валентина спела «Теплоход» и «Карусель» (которую пела… ну, или будет петь Успенская. А скорее всего, уже и не будет!).

Сергей и Валентина хотели исполнить по две новых песни, поэтому мне пришлось раскручивать «Selgа» и доставать из нее айфон. Откровенно говоря, я особо не заморачивался и выбрал «Карусель», как первое более-менее подходящее. Песенка казалась так себе, да и Успенская мне никогда не нравилась. Но для санаторских танцев сойдет…

Завадскому и музыкантам «Аэлиты» песня очень понравилась, все в очередной раз восхитились моим «таким взрослым талантом». А довольная Валентина даже расцеловала в обе щеки.