If we could turn back time

Глава четырнадцатая. Торг уместен

31 июля 1989 года. Лонгботтом-мэнор

Утро Джерома началось в деловом настроении. Совы принесли ворох писем с новостями по заказам из лавки, которые он бегло просматривал, сидя в любимом кресле у окна до завтрака. Из-за для рождения Невилла он на пару дней выпал из рабочих процессов, и, судя по объему корреспонденции, дел накопилось прилично. А впереди ещё Лугнасад, на который в этот раз прием организовывали Лонгботтомы.

Восемь праздников Колеса года, что отмечали приверженцы друидизма и просто древние чистокровные семейства, уважающие магию и воздающие ей данное, включали в себя Самайн, Йоль, Имболк, Остару, Бельтайн, Литу, Лугнасад и Мабон. Почти год прошел с Самайна в поместье Малфоев, и Лонгботтомы посетили приемы и принимали участие в ритуалах, посвященных всем предыдущим праздникам, словно наверстывая упущенное за долгие годы затворничества после болезни Фрэнка и Алисы.

Даже до появления в их доме Лавгудов Джером решил, что стоит провести прием по поводу этого праздника в их мэноре, чтобы помимо традиционных ритуалов провести ещё парочку на родовом камне над Невиллом, сразу после его дня рождения. Состояние памяти внука в отношении магических наук угнетало, и больше всего раздражало то, что его зелья давали лишь временный эффект, поэтому Джером собирался обратиться к ритуалам на магии крови. Пусть он не мог найти объяснения этому феномену, но хотел перепробовать все доступные ему методы для решения проблемы.

А теперь он понимал, что дел у них прибавится, так как будут проводиться точно ещё один или два ритуала. И если насчёт помолвки детей он был уверен на сто процентов, то вопрос вассалитета ещё предстояло обсудить, поскольку он предлагал его разово, пытаясь завлечь Пандору бонусами, которые могут предоставить Лонгботтомы ей и её дочери, но миссис Лавгуд, вероятно, приняла это предложение всерьез. И сегодня им предстояла долгая беседа, чтобы обсудить все детали и условия и убедиться в серьезности её намерений.

Он поднял взгляд из-за утренней чашки кофе на светловолосые фигуры: Пандора и Луна были похожи почти как две капли воды, за вычетом цвета глаз — Пандора имела светло-голубые, цвета неба в ясный солнечный день, тогда как серебристо-серые глаза Луны казались отражением её небесной тёзки. Джером проследил взгляды, которые Невилл кидал на Луну, понимая эмоции, которые тот испытывает. Он сам множество лет подряд смотрел на Августу тем же взглядом влюбленного мужчины.

В семье Лонгботтомов всегда женились по любви, и чаще всего по взаимной. Джером выбрал Августу, и они были счастливы в браке всю жизнь. Фрэнк с Алисой также души друг в друге не чаяли. А вот Элджи и Энид были исключением из правила, где любовь в начале была односторонней — Элджи куда больше занимали растения, и поняв, что он не интересуется отношениями, его родители нашли ему невесту среди его знакомых, которая испытывала к нему чувства. Для Элджи его супруга была скорее подругой, самой близкой и лучшей, но он даже спустя столько лет не мог сказать, что любит её по-настоящему. И судьба не одарила их ребенком — они были хорошими партнёрами, коллегами, друзьями, семьёй, но так и не стали родителями.

А если изучить историю рода Лонгботтомов: пообщаться с портретами и зарыться в дневники — можно было заметить закономерность. Все несчастные браки в их семье всегда знаменовали тупиковую ветвь. И не важно, был ли это брак по расчету или лишь у одного из партнёров действительно были чувства — магия обрезала эти ветви, как садовник обрезает куст. И до этих дней их род дошёл крайне немногочисленным — Джером и Элджи были последними братьями в основной ветви рода, а несколько побочных ветвей почти вымерли, так как в них рождались лишь девочки, и те уходили из семьи. Лонгботтомы редели, и для Джерома счастье его внука стояло на первом месте, потому что волей-неволей начнёшь верить в семейное проклятие или благословение, как посмотреть.

Он бросал взгляды на Луну поверх утренней газеты, которая сменила деловые письма.

Девочка была открытой, светлой и доброй. Джером не мог знать наверняка, но она казалась хорошей партией для Невилла. Её неприкрытый энтузиазм и прямолинейность могли хорошо сказаться на более замкнутом Невилле. А ещё она вырастет настоящей красавицей, под стать своей матери. Джером усмехнулся в бороду, вспоминая смущение, с которым Невилл показывал ему свои воспоминания о взрослой Луне и их отношениях.

«Кстати, эти воспоминания могут сегодня пригодиться, чтобы успокоить Пандору, если у той остались сомнения».

Завтрак закончился. Дети убежали в сад — Невилл собирался подготовить место для высадки лилий, что ему подарил Элджи, а Луна увязалась за ним. Августа собиралась в Министерство на очередное заседание Визенгамота. И только Джером с Пандорой оставались в мэноре в этот день. Признаться честно, у Джерома тоже были дела в лавке, но он решил, что разговор со старшей Лавгуд не может ждать, из-за чего вновь переложил все дела на невозмутимого Локера, своего верного помощника.

— Что же, мы с вами остались одни, — Джером сложил газету и отложил её на журнальный столик, вставая. Пандора отставила чашку с чаем и откатилась от стола.

— Похоже, что нас ждут долгие переговоры, — со смешком заметила она. — Переместимся в ваш или мой кабинет?

— Думаю, для сегодняшнего диалога нам больше подойдёт мой.

Джером подошёл к ней со спины, берясь за ручки коляски, чтобы гостье не приходилось напрягаться. И так они отправились в сторону рабочего крыла мэнора.

До кабинета Джерома они добирались молча. Пандора мурлыкала себе под нос какую-то одной ей известную мелодию, пока они проезжали мимо портретов предков Лонгботтомов, которые были и в этом крыле. Джером же размышлял, как будет правильнее провести этот диалог.

И вот перед ними оказалась дубовая дверь его кабинета, открывшаяся по взмаху палочки его хозяина. Он выкатил коляску, в которой сидела Пандора, и остановил её рядом с небольшим журнальным столиком у камина. Взмах палочки — и ненужное кресло отлетело в сторону, чтобы на его место поставить коляску, напротив второго кресла

— Я понимаю, что мы только что позавтракали, но всё же не желаете чего-нибудь выпить? — Джером отошёл к своему столу за записной книжкой и самопишущим пером.

— Нет, благодарю, лорд Джером, — Пандора слегка качнула головой, осматривая кабинет. — Давайте сразу перейдем к делу.

— Что же, слово гостя — закон. Хотя вроде бы я просил вас отбросить все титулы, — Джером улыбнулся и уселся в кресле напротив, отложив письменные принадлежности на столик и сцепив руки в замок, поставив локти на подлокотники. — В таком случае, для начала ответьте мне на основной вопрос, который меня мучает. Почему вы передумали? — он бросил вопросительный взгляд на собеседницу, которая задумчиво перебирала кончик длинной косы, в которую были собраны её волосы.

— Что же... Признаюсь честно, для меня было очень сложно принять тот факт, что моя дочь и ваш внук вернулись во времени, — она подняла взгляд на Джерома, наблюдая за его реакцией. Он кивнул, соглашаясь.

— Я понимаю, что в это сложно поверить. Когда Невилл рассказал мне, я тоже первым делом запросил у него доказательства.

От его слов Пандора удивлённо наклонила голову.

— И они у вас есть? — теперь она выглядела заинтересованной.

— Да, у меня есть несколько десятков флаконов с различными воспоминаниями из будущего, которые предоставил мне Невилл за тот год, что я знал, — Джером взмахнул палочкой, призывая Омут воспоминаний, и перевёл взгляд на собеседницу. — Но вы же не знали об этом, верно?

— Да, я не знала, — сразу открестилась та. — Я приняла решение без знания того, что вы можете подтвердить их слова.

— Хорошо, тогда я думаю, вам следует взглянуть на эту подборку воспоминаний, чтобы убедиться в своём решении и понять, почему я так настаивал на помолвке наших детей, — он призвал несколько флаконов и вылил их содержимое в Омут.

— Что я увижу? — Пандора с долей сомнения наклонилась к чаше, что было сложно, учитывая её состояние.

— Подтверждение слов Невилла о том, что он искренне любит вашу дочь, — Джером встал с кресла, помогая ей подвинуться ближе к чаше и придерживая, чтобы она смогла наклониться и погрузить лицо в Омут, не упав. Пандора благодарно ему улыбнулась и приступила к просмотру воспоминаний.

Шла минута, другая — Джером терпеливо держал Пандору крепкой хваткой, пока та не подняла лицо от поверхности чаши. Он помог ей снова устроиться в коляске и вернулся на своё место, ожидая её вердикта.

Пандора сидела со слегка растерянным видом. В ней словно боролись одновременно и радость, и сомнение, и её выражение лица не позволяло угадать, какая из эмоций преобладала.

— Спасибо, что показали мне эти воспоминания, — произнесла она с тёплой улыбкой. — Я была рада увидеть свою дочь взрослой, и увидеть, каким человеком она стала, увидеть заботу вашего внука по отношению к ней... — но улыбка сменилась печальным выражением лица.

— Но есть какое-то «но», я верно вас понял? — уточнил Джером, наблюдая за этим изменением.

— Да, — с грустным вздохом сказала она. — Я видела, как Невилл сблизился с Луной в тяжелых обстоятельствах. Сейчас же, насколько я понимаю, сценарий их жизни уже претерпел существенные изменения. И будет ли ему нужна Луна, если они оба не станут изгоями, как в прошлом?

Джером понимал её сомнения. Действительно, Невилл обзавёлся друзьями, собирался поступать на другой факультет — пусть и не говорил ещё, на какой, но дед догадывался — и пытался вспомнить ключевые события, после которых что-то в магическом мире шло наперекосяк. Но в чём Джером был уверен, так это в его чувствах к Луне. Невилл пронёс их сквозь время и был готов на всё, лишь бы быть с ней, даже когда не знал, что она тоже его помнит.

— Насколько я успел узнать своего внука за последний год, я могу сказать, что в чувствах к вашей дочери он уверен на сто процентов, — Джером говорил уверенно и видел, что Пандора тоже почувствовала это во время просмотра воспоминаний. — Я думаю, все его планы по изменению своей жизни включали в себя Луну рядом с ним. Он был готов завоевать её сердце снова, если бы она не помнила его.

— Вы точно в этом уверены? — Пандора всё же не могла не сомневаться, хотя и дала согласие днём ранее.

— Подумайте сами, если бы Невилл не хотел быть с Луной, разве стал бы он искать возможность познакомиться с ней столькими годами ранее?

— Я не знаю, — честно ответила Пандора. — Я хочу вам верить, ради своей дочери.

— Луна рассказывала вам, как они погибли? — чуть отошёл от темы Джером, собирая тёплые воспоминания Невилла о Луне и их отношениях во флаконы.

— Нет, она обошлась без подробностей, так что я лишь знаю, что они погибли в мае тысяча девятьсот девяносто восьмого, как и рассказал Невилл, — она качнула головой.

— Тогда я думаю, вам может быть интересно и полезно увидеть этот эпизод, — Джером призвал флакон из архива и вылил его содержимое в Омут.

— Вы так считаете? Какая мать захочет видеть смерть своего ребенка?! — в голосе Пандоры была тревога.