If we could turn back time

Глава семнадцатая. Крыса

Невилл последовал обещанию, данному Луне, и не стал априори клеймить в своей голове Рона. Он даже написал тому персонально и был крайне удивлён, когда получил ответ уже на следующий день. Видимо, Луна была права, и Рон действительно очень хотел с кем-нибудь дружить. Так что они стали поддерживать переписку и, пожалуй, куда более активную, нежели была у Невилла с другими его друзьями.

С Драко и компанией ему почти не требовалось писать письма, так как он всегда мог просто набросать короткую записку с приглашением на чай, и уже через пару часов или дней увидеться с любым из друзей. Камины между мэнорами были открыты, и родители только поддерживали тесное общение детей, если оно не шло вразрез с их расписаниями. А занятий у всех было действительно много.

Уроки этикета и танцев, занятия французским, лекции по магическим традициям, — это было у всех. Дальше же — кто во что горазд.

Дедушка Драко, Абраксас Малфой, к примеру, был совершенно уверен, что его внук должен уметь играть на скрипке. Поэтому каждый вторник и четверг Драко под руководством какого-то именитого скрипача насиловал этот инструмент, на радость деду. Невилл как-то раз попал на их занятие и был удивлён, как у него только кровь из ушей не пошла! Зато он точно убедился, что ему самому очень повезло с дедушкой, который ещё не впал в маразм и не мог счесть звуки, издаваемые несчастной скрипкой, музыкой.

Зато Люциус, в свою очередь, поощрял увлечение сына квиддичем и вовсю спонсировал его занятия, приглашая игроков из разных квиддичных команд, чтобы те обучали его сына. К ним часто присоединялись Винс и Грег, напоминая Невиллу, что в будущем они все вместе так и будут играть за команду своего факультета.

Родители Грега отметили талант сына к разрушению, в связи с чем у него появились уроки фехтования и боевых искусств. Привезённый его отцом, Робертом, из Китая шаолиньский монах стал для Грегори отличным наставником, обучающим его различным техникам боя из разных школ.

У Крэббов же в те годы возникли финансовые трудности, так что они не смогли позволить себе нанять дополнительных учителей для Винсента, ограничившись стандартным набором. Так вышло, что даже этикету и танцам его пришлось учить домовичке, так как Крэббы смогли себе позволить лишь пару учителей. Поэтому танцевал Винс из рук вон плохо, а в свободное время просто играл у себя в комнате или сматывался в Малфой-мэнор, чтобы полетать. Своей метлы у него, понятное дело, не было, так как эта покупка была его родителям также не по карману. Зато у Малфоев метел было хоть отбавляй, и его без вопросов пускали на поле.

Лорд Брендон Нотт решил, что для его сына полезным навыком будет знание других языков, чтобы тот смог в будущем прочесть ещё больше книг и получить ещё больше знаний напрямую из уст иностранных авторов, не переживая за качество перевода и возможные неточности. Поэтому помимо французского Тео учил ещё немецкий и латынь, а в планах были итальянский, китайский и русский. Невилл искренне восхищался другом, который мог одновременно учить несколько языков, тогда как ему самому едва поддавался один лишь французский.

Блейз искренне полюбил крылатых коней, поэтому даже после скоропостижной смерти последнего отчима он убедил мать не продавать бизнес, а найти для него нового управляющего, который согласится давать Блейзу уроки верховой езды. Иногда к нему присоединялись и Невилл с Луной, которая ностальгическим взглядом смотрела на фестралов, и Невилл вместе с ней — теперь можно было не скрывать от Блейза, что они видят фестралов, потому что отец Луны погиб у них на глазах. Но летали они не на костлявых этонских гнедых, а на более мясистых абраксанских, потому что у них был более покладистый нрав.

Панси, Дафна, Астория и Луна виделись достаточно часто, потому что их родители решили, что им будет полезно проводить время в компании других юных леди. Так что два-три раза в неделю Луна скрывалась в камине, отправляясь на занятия к Гринграссам. Они разучивали простенькие бытовые чары, учились шитью и вышивке и пили чай в компании строгой французской экономки, которая воспитывала Дафну и Асторию с юных лет. Пара новых девочек в лице Панси и Луны уже не добавляли ей хлопот после того, как ей удалось приструнить Асторию, чтобы та хотя бы во время их занятий вела себя подобающе.

Сам же Невилл всё так же пропадал в саду всё свободное время, даже не считая это за занятие — растения были для него жизнью. Занятия же у него были другие.

Дед не оставлял попыток научить его тонкой науке зельеварения, но либо он был никудышным учителем, либо, что более вероятно, Невилл был никудышным учеником. Стоило ему чуть отвлечься, и он мог забыть, сколько раз уже помешал зелье, в каком порядке добавлять ингредиенты, как нужно нарезать компоненты. Вызубренная таблица совместимости ингредиентов позволяла ему хотя бы не взрывать котлы, вовремя соображая, что каким-то веществам не место в одном котле, но о качестве зелья речи не шло от слова «совсем» — слишком много было нюансов, которые нужно учесть. Голова Невилла пухла от обилия информации, которую нужно было помнить, и он просто не мог удержать всё в памяти. Он пытался делать записи, дед пытался расписывать для него подробные инструкции — но все было тщетно. Пока Невилл искал в записях, когда нужно добавить следующий ингредиент, это время успевало пройти, и зелье было запорото; либо он просто сбивался со счёта помешиваний, где буквально одно лишнее движение могло превратить зелье в бурду; либо Невилл зачитывался инструкцией, проверяя и перепроверяя себя, прежде чем приступить к варке, и в результате так и не уходил за пару часов дальше нарезки ингредиентов.

Джером был готов рвать на себе волосы, но не сдавался. Он понимал, что просто обязан что-нибудь придумать, чтобы его внук не поехал в Хогвартс полным неучем. Ему было стыдно перед Северусом, потому что легко можно было представить, какие катастрофические последствия мог вызвать Невилл в классе зельеварения, если в прошлой жизни он не знал даже азов этой науки. Взорванные или расплавившиеся котлы — это ещё полбеды. Живое воображение Джерома рисовало ему картины отравлений, ожогов, слезающую кожу и сотню других последствий контакта с неправильно сваренным зельем. А в том, что Невилл смог бы сварить что-то приличное, Джером глубоко сомневался.

Он испытывал иррациональную обиду из-за того, что внук не унаследовал его дара. Он понимал, что это глупо — злиться, что Невилл не станет зельеваром. Фрэнк вот тоже не стал, да и не испытывал вовсе никакого интереса к зельям, но даже он не был так плох. Его сын хотя бы мог проследовать инструкции, тогда как у внука были сложности даже с этим.

И если сначала Джером предполагал, что проблема Невилла была лишь в зельях, то позже он понял, как сильно ошибался. Попросив Невилла назвать все заклинания, что тот помнит, Джером даже не мог предположить, что список окажется таким коротким: Ступефай, Петрификус Тоталус, Акцио, Вингардиум Левиоса, Алохомора, Бомбарда, Экспекто Патронум. Большинство заклинаний — с первого курса, когда его внук был почти выпускником! Как он только сдал СОВы?

И если Джером думал, что хотя бы эти заклинания Невилл сможет воспроизвести, то он вновь ошибся. Он не просил использовать заклинания высшей магии вроде Патронуса, он хотел, чтобы Невилл просто приподнял перо в воздух, но даже там — провал. Даже с подходящей ему палочкой, с правильным произношением заклинания, Невилл всё равно умудрялся путаться в движениях: они были не отточенными и чёткими, а вялыми и размазанными. Джерому пришлось подключить даже Пандору, в попытках помочь, и только после четырех долгих занятий Невилл смог, наконец, заставить перо взлететь. Когда это обычно получалось за одно занятие на первом курсе почти у всех студентов, за редким исключением.

Сам же Невилл был раздосадован ещё сильнее деда. Он-то думал, что если он начнёт учиться заранее, то сможет добиться хоть какого-то результата, но, похоже, что серьезно ошибся. Магические науки отвергали его.

Он не мог объяснить, почему что в прошлой, что в этой жизни он не мог быть полноценным волшебником. Его магическое ядро несколько раз проверяли целители, и всё было в полном порядке — его магический резерв был средним для его возраста, и не было никакого объяснения, почему он не мог полноценно усваивать знания о мире магии или колдовать.

Обычные вещи, не имеющие магической подоплёки, давались ему тоже нелегко, но там хотя бы был виден прогресс. Он мог запомнить правила этикета и названия всех вилок, мог научиться танцевать, не наступая на ноги партнёрше, даже французский язык ему кое-как поддавался, хотя правильное произношение буквы «р» всё ещё у него не получалось, но он мог хоть как-то говорить, пусть и с ужасным акцентом.

А вот магия отвергала его. Невилл чувствовал её в своём теле, когда брал в руки палочку. Он понимал, что должен сделать, чтобы сотворить заклинание: сформировать в голове цель, направить поток магии в палочку, произнести правильные слова, совершить правильные движения палочкой. Но у него не получалось. Всё время что-то шло не так. То запнётся, то перепутает слоги, то махнёт не туда палочкой, то промахнется мимо пера. У него получалось нормально применить заклинание один раз из ста. А это было элементарное заклинание! Не нужно представлять перед глазами магическую формулу, не нужно плести рунную цепочку, не нужно зачитывать зубодробительную фразу на латыни. Невилл не представлял, как он сможет защитить Луну в будущем, если он настолько бесполезен.

Да и ей не нужна была защита.

Джером как-то решил попробовать обучать их вместе, решив, что это замотивирует Невилла и заставит его собраться. Но он достаточно быстро оставил эту идею, потому что у детей был совершенно разный уровень.

Луна, в отличие от его внука, действительно походила на старшекурсницу Рэйвенкло по уровню своих знаний. Когда Джером попросил её перечислить заклинания, что она знала, ему пришлось останавливать её через минуту, потому что она только перешла к заклинаниям второго курса. Так он убедился, что это не последствия перемещения во времени.

Магический резерв восьмилетней девочки не позволял Луне использовать заклинания старших курсов, но с палочкой в руках она без проблем смогла воспроизвести простейшие заклинания, проходившиеся на первых двух-трёх курсах. Правда, она заработала магическое истощение после такой демонстрации, и Пандора чуть не съела Джерома живьём, но он видел, что она гордится дочерью.

С зельями у Луны тоже не было особых проблем. Она могла сварить зелье, следуя инструкции, но порой не могла удержаться от соблазна добавить в него что-то новое, просто в исследовательских целях. Порой, это были интересные находки, и ярко-розовое зелье, переливающееся перламутром, он даже решил оставить и исследовать. Но когда он задал Луне прямой вопрос, интересуют ли её зелья, она искренне ответила ему, что нет. Ей была нужна свобода, а в зельях нужно строго следовать правилам, а чтобы добавить что-то от себя, нужно слишком многое учесть. Ей просто становилось скучно.