День, когда началась Революция. Казнь Иисуса и ее последствия

Свобода

Одно из величайших достижений креста современные христиане, как правило, игнорируют. Мы представляем себе миссию первых поколений для большого нееврейского мира так, как если бы ученики Иисуса просто делились приятной новостью: «Иисус умер, так что вы можете попасть в рай – не упустите эту возможность!» Но даже если мы заменим в этой формулировке рай на новое творение, тут все равно не будет хватать одной наиважнейшей вещи. Из-за креста мир в целом обрел свободу подчиниться Богу, создавшему его.

До прихода Иисуса люди разных стран и культур, окружавших Израиль, следовали своим путям. Они поклонялись идолам и служили им. Так, по крайней мере, думали тогда евреи, и это подтверждают письменные источники и археологические находки. Конечно, во многих народах находились люди, которых возмущало язычество. Утонченные моралисты и глубокие мыслители мечтали о лучшем мире. Как отметил Павел, когда был в Афинах, сами языческие поэты говорили о более великой истине. Но в целом народы были в плену мрачной системы мышления и поступков, не знавшей прощения. Победа Иисуса на кресте говорила о том, что теперь эта система утратила свою власть.

Мы уже видели это, когда говорили о Евангелии от Иоанна. Какие-то греки пришли в Иерусалим на Пасху и пожелали увидеть Иисуса. А он, вместо того чтобы пойти и встретиться с ними (быть может, он так и сделал, но Иоанн об этом молчит), сказал, что видит в этом знамение – наступило время для великой победы, такой победы, которая освободит неевреев от поработивших их злых сил, так что они смогут поклоняться единому истинному Богу. «Пришел час, – говорит Иисус, – быть прославленным Сыну Человеческому… если зерно пшеничное, упав на землю, не умрет, оно остается одно; если же умрет, приносит много плода» (12:23–24).

И чуть ниже, после еще одного отступления, он разъясняет:

Теперь суд миру сему; теперь князь мира сего извергнут будет вон. И Я, когда вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе (12:31–32).

Иными словами, Иисус умрет на кресте, и через это его слава откроется в полной мере (важная тема этого Евангелия), и это станет победой над «князем мира сего», темной силой, которая держит в плену все народы. Вот что сказал Иисус, услышав про греков. Когда он умрет на кресте, все народы смогут прийти к нему и через него открыть живого истинного Бога.

Таков секрет «миссии к язычникам», которая началась с того момента, как Петр посетил Корнилия (Деяния 10), и была впечатляюще продолжена – и на практике, и в теории – Павлом. Часто думают, что Павел стал действовать в нееврейском мире просто потому, что его еврейские собратья не могли вместить столь странную весть, а Павел желал найти хоть каких-то последователей и потому обратился к неевреям, предложив им упрощенную версию благовестия. Это не только преуменьшает величие Павла, но и нисколько не соответствует истине. Павел пошел к язычникам не из-за сопротивления евреев и не просто потому, что ему представилась возможность привлечь последователей в странную новую секту. Самые первые его тексты говорят о том, что это прямо вытекает из того, что на кресте Бог-Творец ниспроверг те силы, которые держали все народы в плену, и что это делать необходимо. До недавнего момента народы были порабощены, крест распахнул перед ними ворота свободы.

Именно об этом Павел говорит в защитительной речи перед Иродом Агриппой II, правнуком Ирода Великого. Он рассказывает, как встретил Иисуса по дороге в Дамаск и как тот дал ему особое поручение, сказав:

…Я для того явился тебе, чтобы поставить тебя служителем и свидетелем как того, что ты уже видел, так и моих явлений в будущем. Я избавлю тебя от народа и от язычников, к которым Я посылаю тебя, чтобы ты открыл им глаза, чтобы обратились они от тьмы к свету и от власти сатаны к Богу – дабы получили они отпущение грехов и удел вместе с освященными по вере в Меня (Деян 26:16–18).

Власть сатаны кончилась, а потому все могут получить прощение грехов и войти в новую семью! Ровно о том же самом Павел пишет, обращаясь к христианам Фессалоник, когда напоминает им о том благовестии, которое он возвещал им с самого начала. Люди по всей Греции, говорит он, рассказывают

…как вы обратились к Богу от идолов, чтобы служить Богу живому и истинному, и ожидать Сына его с небес, которого он воздвиг из мертвых, Иисуса, избавляющего нас от грядущего гнева (1 Фес 1:9–10).

Об этом же Павел говорит и в двух своих самых знаменитых речах в Книге Деяний: перед изумленной толпой в Листре, когда он призывает людей обратиться от нелепых идолов к живому Богу (14:15–17), и перед судом на ареопаге в Афинах (17:22–31). Во второй речи Павел рассказывает о едином истинном Боге-Творце. Поэтические произведения язычников, говорит Павел, и загадочное посвящение «неведомому богу» указывают на то, что люди что-то знают об истинном Боге. Но эту истину мешают понять стоящие повсеместно храмы и то, что в них совершается. Однако ныне Творец объявляет «амнистию». Бог забыл о прошлом и повелевает каждому человеку, где бы тот ни был, отвернуться от этого безумия, предупреждая, что всех ждет день расплаты, когда тот, кого он воздвиг из мертвых, будет судить всех людей.

Разумеется, слова Павла показались грекам полным безумием. Сам Павел говорит об этом в другом месте (1 Кор 1:23). Но за этими словами стояла сила: власть прощения, нового мира, нового творения. Или нового Бога? Возможно, нового для той аудитории; этот Бог создал мир и заботился о нем, но большинство людей о нем ничего не знало. И хотя в двух этих речах Павел ничего не говорит о кресте, мы можем судить о его логике, изучая его более зрелые размышления в Посланиях. Как мы уже говорили, для Павла смерть Иисуса, среди прочего, означала то, что Бог одержал победу над всеми языческими божествами. Павел, подобно большинству иудеев того времени и после, верил в то, что Бог делит всемирную историю на «нынешний век» (в котором царствуют злые силы) и «век грядущий», когда Бог вернет себе принадлежащую ему по праву власть. Темные силы, которые вошли в мир вместе с язычеством, держат всех в плену в «настоящем лукавом веке», но теперь произошло нечто новое:

Благодать… вам от Мессии, давшего Себя за грехи наши, чтобы избавить нас от настоящего лукавого века…

Мы… были в рабстве у стихий мира. Но когда пришла полнота времени, послал Бог Сына своего, родившегося от женщины, родившегося под Законом, чтобы искупить подзаконных, чтобы нам получить усыновление.

Но тогда, не зная Бога, вы были в рабстве у тех, которые по природе не боги. Теперь же, познав Бога – или, лучше сказать, будучи познаны Богом, – как возвращаетесь вы снова к немощным и бедным стихиям, которым опять и снова хотите отдаться в рабство? (Гал 1:3–4; 4:3–5, 8–9).

О мудрости мы говорим со зрелыми людьми. Но это не мудрость нынешнего мира или властей нынешнего мира – тех самых властей, что были упразднены. Нет, мы говорим о сокровенной мудрости Божьей в тайне. Бог заготовил эту мудрость до начала времен, когда еще не было мира, ради нашей славы.

Никто из князей века сего ее не познал: ибо, если бы познали, то не распяли бы Господа славы (1 Кор 2:8).

Бог стер осуждавшую нас рукопись с постановлениями, рукопись, которая была против нас, и устранил ее, пригвоздив ее ко кресту. Обезоружив начала и власти, он выставил их напоказ, восторжествовав над ними на кресте (Кол 2:14–15).

Павел говорит о подобных важнейших вещах мимоходом, а это значит, что они всегда были у него на уме. Он тут не представляет публике новую идею и не развертывает ее, это нечто основополагающее. Со смертью Иисуса «власти» утратили власть. Они по-прежнему могут буйствовать и шуметь, но власть Иисуса крепче. И это – повторю – власть прощения. Прошлое стерто. Начался новый мир. Революция началась, и в результате ее восторжествует власть любви. В городах и селениях, в частных жилищах и на улицах, в формальной и неформальной обстановке Павел открывал, что новость об Иисусе – распятом, воскресшем и воцарившемся – была «силой Божией ко спасению каждому верующему» (Рим 1:16). Нужно возвещать о воцарении Распятого, чтобы его власть была действенной. Те силы, что держали людей в плену, не могут помешать людям верить и становиться частью нового Божьего творения. Евангелие было – и остается – вестью о том, что у мира появился новый Господин и надо принести ему присягу верности. Эта весть обладает властью, потому что она истинна: на кресте Иисус действительно победил те силы, которые держат людей в плену. Первые христиане думали, что эта революция совершилась в первую Страстную пятницу. «Началам и властям» был действительно нанесен смертельный удар. Это не значило «а потому мы можем покинуть этот мир и отправиться на небеса», но значило «Иисус стал Господином этого мира, и нам надлежит жить под его властью и нести весть о его царствовании». Революция началась, и она должна была продолжаться. Последователи Иисуса не были просто ее выгодоприобретателями, они были призваны стать ее участниками.

Что это значит для Церкви сегодня, если она хочет жить этой верой? Прежде всего нам нужно признать, что «власти», побежденные на кресте, все еще способны держать в своем плену миллионы людей. Когда мы в западном мире говорим о порабощении миллионов, мы обычно думаем об идеологиях XX века, в том числе о коммунизме, под гнетом которого до 1989 года жило полмира и который сейчас влияет на жизнь миллионов. На юге Африки люди с содроганием вспоминают о мрачных днях апартеида, когда царствовала расовая сегрегация и большая часть небелого населения была лишена основных свобод, причем все это оправдывалось с точки зрения христианства. Подобные вещи в какой-то мере происходят в Соединенных Штатах, где победы борцов за гражданские права в 1960-е годы не столь надежны, как многим кажется.

Достойно внимания то, что в каждом случае в падении этих разных систем ключевую роль играла христианская Церковь. Протесты в Польше начала 1980-х возглавляли ревностные католики – и так постепенно, но неуклонно начал расшатываться карточный восточноевропейский домик. Старая система апартеида была упразднена не просто из-за протестов и бойкотов светских моралистов других стран, но через неустанные и нелегкие труды и молитвы Дезмонда Туту и многих других христиан, из которых одни действовали на виду у публики, а многие оставались неприметными. Если кто-то из читателей помнит 1970-е годы, он знает, что комментаторы уверенно предсказывали, что в Южной Африке разразится гражданская война. Этого не случилось во многом благодаря терпеливому сопротивлению в духе молитвы. Подобное можно сказать о Мартине Лютере Кинге и многих других американцах, которые говорили с силой как христиане, так что их голоса не могли заглушить ни ку-клукс-клан, с одной стороны, ни воинственные активисты группы «Власть черных», с другой. Эти вещи происходили в дни моей жизни, и от них нельзя отмахнуться, просто объяснив их неизбежным прогрессом в распространении либеральных ценностей в современном мире. Мы знаем, что подобные события не носят характера неизбежности. Они указывают на власть креста, которая лишает власти порабощающих идолов.