Призраки дома на Горького

Автобиография

– Лидия Яковлевна, я чуть позже, десять минут – и приду. – Роберт скинул в шкаф плащ и пошел к себе. Алена поспешила за ним.

– Что-то срочное?

– Будешь смеяться – уговорили меня годик-другой попреподавать в Литинституте.

– В смысле? – удивилась Алена. – У тебя мало других нагрузок?

– Да я всячески отнекивался, сказал, что работы завал, что только вот секретарем Союза писателей стал, много езжу, времени, чтобы свои стихи писать, совсем не остается, так они мне припомнили, что у нашего с тобой преподавателя тоже было туго со временем, а это был, на минуточку, сам Михаил Светлов! – Роберт улыбнулся и нежно дотронулся до Алениного плеча. – Как тут было отказать?

– Ты совсем о себе не думаешь, ешь последнее время не по часам, как ни следи за тобой! Одну язву залечиваем, другая появляется! Это ж не только от питания, а от нервов и недосыпа тоже зависит. Зачем столько на себя навьючивать? Понимаю, секретарь Союза писателей – почетно, достойно, нужно для работы, не откажешься. А учителем зачем? Думаешь, без тебя не научат? Если есть талант, пробьются сами! Подумай хорошенько, Робочка, я за тебя волнуюсь. – Алена действительно выглядела растерянной и слегка расстроенной. Она взяла со стола пепельницу, достала свой модный мундштук и села на диван, глубоко затянувшись сигаретой. Модные ментоловые «Салем» она не любила, предпочитала мужские «Мальборо». Как начала курить в четырнадцать лет, так с тех пор и дымила как паровоз, мужу под стать.

– Надо хотя бы попробовать. Если совсем не буду ничего успевать, в следующем семестре откажусь, не волнуйся, пожалуйста. Это же должно быть интересно.

– Тебе все интересно, а мне интересно твое здоровье, – не унималась Алена.

– Ластынька моя, обещаю, что буду есть всегда вовремя. – Роберт улыбнулся и приложил руку к сердцу, словно произносил торжественную клятву.

– И что будешь меньше курить! – добавила Алена.

– Ну кто бы говорил… – Роберт покачал головой.

– Ладно, пойдем обедать, мама заждалась уже.

– Сейчас, пару минут, просили документы сделать, а то водителя сюда уже отправили. Садитесь пока без меня, начинайте, дай мне пару минут.

Он взял листок бумаги, сел за стол и не задумываясь стал писать:

«Автобиография.

Я, Крещенский Роберт Иванович, родился в 1932 году 20 июня в селе Косиха на Алтае.

Отец – военный, мать – врач. После войны в 1949 году я окончил школу в г. Ленинграде. Один год учился в университете, г. Петрозаводск, после – в Литературном институте им. Горького. В 1956 году этот институт окончил.

С 1954 года – член Союза писателей. Много езжу по нашей стране. Много бываю за рубежом. Выпустил около 30 книг на русском языке. Примерно столько же вышло на языках народов СССР и за рубежом.

В основном пишу стихи. Кроме этого, пишу очерки. Являюсь спец. корреспондентом газеты “Известия”.

С 1959 года являюсь членом Правления Московской писательский организации. С 1961 г. – членом Правления СП РСФСР, с 1963 г. – член Правления СП СССР. В 1971 г. был избран секретарем СП СССР.

Женат. Жена – Киреева А.Б. – литературный критик. Есть две дочери».

И размашисто подписался.

– Робочка! Так нечестно! Ты же обещал. – С кухни появилась Алена с полотенцем на плече. – Второй раз уже все подогреваю!

Роберт улыбнулся и дал жене прочитать свою, как он считал, довольно скудную и особо ничем не примечательную биографию.

– Что еще надо указать? Я в этих чиновничьих делах совсем не силен.

Алена быстрым взглядом пробежала по тексту, одобрительно кивнула и предложила:

– Напиши, чтоб они тебя в училку не превращали, чтоб не занимали в институте пять раз в неделю, иначе я взбунтуюсь и мало им не покажется! – Алена вскинула брови, как она умела, но при этом хоть улыбнулась. – Пойдем уже.

– Погоди, мне еще документы для выезда надо обновить, скоро в Австралию летим, хочу одним махом управиться. Много всего потребуется, главное, успеть это сделать как можно быстрее: две анкеты, две автобиографии от руки, характеристика от Союза писателей, заверенная в райкоме КПСС, две рекомендации от членов партии, двенадцать фотографий. Из всего этого есть только фотографии.

Роберт недоуменно вертел еще один список в руках, словно впервые видел этот набор слов.

– Анкету я и на тебя и на себя взял, это мы заполним, автобиографию спишем с этой, характеристики Тонька обещала устроить и заверить, это важно. Теперь надо понять, кто может дать рекомендации.

– Ну, знаешь, тебе-то и не дать, любого попроси, никто не откажет. Можно ту же Тоньку напрячь. – Алла всегда советовала правильно. Тонька, Антонина, была секретарем секретариата правления Союза писателей СССР, самая что ни на есть важная должность, третья, можно сказать, после самого Маркина и Верченкова. Теневая фигура, хоть и бой-баба, она рулила всеми писательскими делами, открыто принимая подарки и приглашения в соседний ресторан, вовремя потом подкладывая одни, важные ей, бумажки на подпись, а другие подзапрятывая, превращаясь для одних просителей в цербера, а другим становясь ангелом-хранителем. У Крещенских с Тоней были чудесные отношения, уж кто-кто, а Алена с Робертом так к себе располагали, что трудно было не попасть под их обаяние.

– Ну что, вопрос решен быстрее, чем ты рассчитывал? – Алена улыбнулась, сняла с мужа тяжелый твидовый пиджак и поцеловала в небритую щеку. – Пойдем уже наконец обедать.

Ира с Катей ушли в комнату слушать музыку – кто-то подарил Крещенским кассету с новой рок-оперой «Иисус Христос – суперзвезда» – и тотчас зависли, категорически отказавшись обедать, а Лида суматошно накрывала на стол, только что успев убрать пустые бутылки водки.

– Как вкусно пахнет… Пополнили запасы крещенки? – Роберт сел на свое законное место у балкона и подвинул к себе тарелку с бульоном.

– Да, а то совсем поизносились, спаивать гостей нечем, – улыбнулась Алена. – Письмо тебе прислали очередное, в кабинет на стол положить?

– Да прочитай сейчас, если не жалко.

Алена взяла конверт и оторвала уголок.