The Мечты. Минор для мажора

- Ну тогда погнали, - согласился тот и, подхватив лыжи, направился к подъемнику. Димон не отставал.

Между тем, Рейчел и Уилл, следуя совместно принятому решению, топали в ту же сторону, но на спуск. И только Юлька с Алиной остались на месте, лишь сдвинувшись ближе к бортику. Алина шутливо стащила с шеи ярко-красный шарф и сообщила:

- Вместо сигнала о старте.

- О да, - пожала плечами Малич и посмотрела наверх, когда минут через пятнадцать ребята уже обосновались на вершине.

Слышать она не могла. Только вглядывалась в них, поправлявших перед спуском экипировку. Внутри что-то подрагивало, и она сама не знала, что это – азарт или дурное предчувствие, потому что их затея казалась ей совершенным дуракавалянием, но кто она такая, чтобы тут спорить?

Впрочем, от дуракаваляния мало что осталось, когда Ярославцев повернулся к Моджеевскому и совершенно серьезно сказал:

- Я приду первым, Богдан. Когда надо, я всегда прихожу первым. Лыжи – не исключение.

- О том, что первенство не всегда приносит удачу, мы пофилософствуем с тобой потом, - спокойно отозвался Моджеевский, опустил на глаза очки и крепко сжал рукояти палок. – Едем?

- Сейчас Алина махнет, видишь – шарф достала, - Димон указал в направлении девушек. А после поднял руку с палкой, салютуя им издалека.

Будто бы дождавшись этого момента, Акаева дала «сигнал» о начале спуска, и мужчины рванули вниз, все сильнее набирая скорость и умело управляясь на своих чертовых лыжах, что Юлю не успокаивало ни капли. Было в этом спуске что-то ненормальное, и она никак не могла понять, что именно. Что-то, отчего ее сердце заходилось немым ужасом.

Соперники. Сейчас по-настоящему. И где среди всего их соперничества она? Есть ли она?

Кусая губы, Юля смотрела, как лихо они проскочили мимо них с Алиной. Та весело «скандировала» имя Моджеевского, а ей самой ни минуты не хотелось среди всего этого подбадривать собственного мужа, хотя, наверное, он ждал ее подбадривания, если что-то слышал, кроме свиста ветра. Им весело – ей нет.

Богдан почти сразу вырвался вперед. Ненамного, но достаточно, чтобы стабильно сохранять свое первенство и оставаться на расстоянии от Ярославцева. Но Юля и невооруженным взглядом видела – он вообще не напрягается, он может быстрее, он в легкую обыграет Диму, даже если даст ему фору. И от этого ей тоже было страшно – ведь дело не в этом дурашливом спуске. Он во всем обойдет Ярославцева и при наличии у того форы. В конце концов, разве у Димы не было форы все эти годы. А явился Богдан – и все эти годы в браке уже не имеют значения. От их брака остался только Андрюша, но даже он больше не удерживает. Ничего реального не осталось.

Эта мысль так захватила Юльку, что она смотрела скорее в себя, чем на трассу, и совершенно не заметила, как уже ближе к концу спуска, непонятно откуда прямо на Богдана выскочил какой-то придурок на лыжах, катавшийся ниже по горке. Скорость к тому моменту Моджеевский развил бешеную. И сориентироваться, чтобы объехать идиота, ему просто не хватит времени. Юлька словно очнулась.

Секунды не прошло, лишь ее доля, когда они столкнулись. А следом летел Дима, который еще через мгновение налетит на них.

Юлька рванулась к бортику, со всей силы вцепившись в него, и глухо выдохнула:

- Бодька!

Он упал. Упал. Со всей дури упал.

Сердце запнулось и молчало в каком-то онемении, пока ей казалось, что Богдан недвижимым пятном выделяется на снегу. И ринулось вскачь со всем шумом толкаемой по телу крови, когда она поняла, что тот успел откатиться в сторону от мчавшегося на него Яра, одновременно отбросив с его пути и растерявшегося, сбившего его самого лыжника.

А потом она сообразила, что просто хватает ртом воздух, но совершенно не чувствует, как тот наполняет ее легкие. Будто бы и не дышала. Будто бы вот-вот сдохнет от гипоксии. Она в панике смотрела на происходящее внизу, и не сознавала, что в выражении ее лица слишком много того, чего ни один человек не должен видеть.

- Вот черт, - услышала Юля ошалелый голос Алины рядом с собой.

С трудом, будто нетрезва, повернула к ней голову. Акаева переводила растерянный взгляд с нее на трассу и, с трудом справившись с собой, негромко сказала:

- Глотни глинтвейна. Отпустит. Я вниз.

- А я на детскую горку пойду. Скажешь?

Алина ничего не ответила, она цепляла на ботинки лыжи. И еще через минуту рванула к мужчинам, тусившим прямо посреди трассы. Прибыла раньше Рейчел и Уилла, тоже спешившим к ним. Долетела до Богдана и выдохнула:

- Ты как? Все цело?

- Цело, цело, не переживай, - отмахнулся он. Его лыжи и палки валялись в стороне, а сам он на корточках сидел возле совершенно дезориентированного лыжника, оказавшегося девушкой. Та рассеянно кивала или отрицательно мотала головой на все вопросы Моджеевского.

- Ты тут одна?

- Н-н-нет, - наконец издала она членораздельный звук.

- Тогда давай звони своим, - распорядился Богдан, открепил ей лыжи и встал в полный рост. Она принялась суматошно искать телефон в карманах куртки. А Алина коснулась его плеча:

- Может, скорую вызывать?

- Н-не надо скорую! – выпалила девчонка.

- У нее шок, - это Акаева сказала тоже Богдану. – Вы сильно приложились. Где этот идиот Ярославцев?

- Да тут я! – рядом прозвучал Димкин голос – он как раз добрался до них. – Моджеевский, ты где так научился?

- А ты какого хрена летел и не обогнул? – психанула Алина.

- Успокойся! – одернул ее Моджеевский. – Все нормально. Все живы и здоровы.

Его последние слова утонули в щебете Рейчел, тоже наконец добежавшей до их небольшого, но все же столпотворения.

- Ты тоже успокойся, - велел ей Богдан, отлепляя ее от своей шеи, огляделся и кивнул на лыжницу. – Сейчас ее сдадим и двинем домой. Впечатлений явно достаточно. Димон, звони Юльке.

- Она ушла на детскую горку, - ответила Алина. – Ее походу стрессануло.

- Значит, обратно придет, - отрезал Моджеевский. – Яр!

- Да звоню, звоню, - пробухтел тот, вытаскивая из кармана телефон. – Ща!

«Ща» - не получилось. Юлька трубку не взяла ни после первого, ни после третьего, ни после последнего гудка.

- Может, она телефон дома оставила? – пробормотал под нос Ярославцев.

- Нет, был, она фотографировала вид со смотровой! – вставила свои пять копеек Рейчел.

- Звони снова, - сказал Богдан, в это же самое время наблюдая, как девушку уводят ее друзья, и проговаривая в трубку: - Тань, мы собираемся уезжать. Встречаемся на третьем подъемнике.

Но пока они добирались до третьего подъемника, Юлька так и не отозвалась. Не отозвалась она и еще через десять минут, пока ждали Реджепа и Таню, которые еле-еле оторвались от сноубордов, очень основательно зависнув на синей трассе. Дима то и дело набирал номер жены, но та так и не отвечала.

- Ничего не понимаю, - растерянно пробормотал он в очередной раз, озадаченно глядя на экран, на котором отображалась ее фотография и продолжался вызов.

- А она точно на детскую горку пошла? – спросил Реджеп.

- Она так сказала, - ответила Алина. – Но ей явно поплохело после происшествия на трассе.

- Так может, сгонять проверить?

- А может, она вообще домой ушла, - вставила Рейчел. – Ну мало ли?

- Пешком? – ошалело уточнил Уилл.

Все были заметно встревожены. Моджеевский молча складывал снаряжение в багажник, потом сунул Тане ключи от минивэна и сосредоточенно проговорил:

- Мы с Димой на горку, а вы оставайтесь здесь.

- Может, я с вами? – спросил Реджеп. – Где она еще сегодня была?

- На зиплайне, - ответила Рейчел. – Я нашла ее на зиплайне.

- Давайте сгоняю, посмотрю.

- Хорошо, давай ты по зиплайнам. Я к катку, а Димон на горку. Отзванивайтесь.

И Богдан рванул в сторону искусственного озера, становившегося зимой катком.

Людей там, по счастью, было не очень много. И потому обойдя по периметру территорию и всматриваясь в мелькавших то тут, то там катающихся, Богдан смело мог констатировать, что Юли среди них нет. Ее он узнал бы где угодно, а здесь – особенно – высокую, тоненькую, в темно-лиловом лыжном костюме. Невозможно было бы пропустить. Но хватая взглядом толпу – всю и сразу, Юльку он там выделить не мог. Не было.

Ничего не оставалось, кроме как вернуться к месту встречи. Там же уже топтался Реджеп, удрученно разводя руками: мол, нету!

А через пять минут с детской горки вернулся Димон, продолжая терзать телефон.

- Твою ж мать! Объявится – своими руками пришибу! – грохотнул он, когда она в очередной раз не взяла.

- Сначала найди! – буркнул Богдан. Лучшее средство от гадких предчувствий – действие. Что еще они могли сделать? В полиции – точно пошлют. Можно сунуться к спасателям и поднять Савелия. И самим объехать доступные участки, прежде отправив восвояси женщин и детей. – Таня, Алина, берите Рейчел и Уилла и езжайте домой. Мало ли, вдруг и правда она на базу рванула. Реджеп, дуй к спасателям, узнай про наши действия.

- А я в администрацию, - сказал Ярославцев, - пусть объявят по радио.

- Тогда я по трассам, - согласился Богдан. – Потом созвонимся и подумаем, что дальше.

На этот раз он рванул к подъемнику и поднялся к месту, где они организовали импровизированный обед и где оставались Юля с Алиной, пока он с Ярославцевым устраивал свои гонки. Богдан осмотрелся. Все сильнее подступал вечер. Снег еще сохранял свет, но видимость уже была неясной, а в перелесках наверняка падает темнота. Куда, черт возьми, она могла деться? Он глубоко, крепко воткнул палки в снег, прикрыл глаза и, унимая колотящееся сердце, застыл на несколько минут, вслушиваясь в себя.

Завибрировавший в кармане телефон вернул его к действительности. Экран высветил имя Яра.

- Что у тебя? – нетерпеливо спросил Моджеевский.

- Ничего, - мрачно сообщил тот. – Будут про Юльку каждые десять минут по говорилке объявлять. Реджеп твой был у спасателей, заявку приняли.

- Ясно. Что сам собираешься делать?

- Понятия не имею, Богдан. Покручусь еще, наверное, по местности… ты прости за просранную днюху – она никогда такого не делала. Вообще на нее не похоже.

«Не похоже», - мысленно подтвердил Богдан и мрачно хохотнул в трубку:

- Ну подарки я уже получил, так что все нормально. Отправляй Реджепа к девчонкам, и сам давай недолго. Скоро стемнеет. Тебя еще ищи потом.

- А ты где?

- На трассах у горки. Знаешь, я, наверное, Савелия еще дерну.

- Какого Савелия?

- Начальник моей службы безопасности. Толковый мужик.

- Свой ресурс подключить решил? – заинтересованно уточнил Димон и тут же помрачнел: - Хорошо хоть она отцу сказала утром, что сегодня не позвонит, будем заняты. А то б он с меня точно шкуру снял, а так время до завтра есть. Вдруг что выяснится...

«Мировой батя…» - снова мелькнуло в голове у Богдана, в то время как рот проговаривал и без того разумеющееся:

- Мы обязательно ее найдем и завтра явим Маличам.

- Да хорошо бы!

Ярославцев отключился. А Богдан, коротко переговорив с Савелием и точно зная в какой стороне обустроена зеленая горка, развернулся от ее направления на сто восемьдесят градусов и медленно покатился по склону, внимательно вглядываясь в окружающее пространство. Сколько так двигался – сам не знал. Смеркалось все сильнее. Богдан то кружил на одном месте, увеличивая радиус, то проезжал через перелески и снова оказывался на открытых участках. Когда свернув на одном из поворотов, он неожиданно заметил в снегу следы, уходящие в очередной лесок. Моджеевский нырнул под нависающие еловые ветки и крикнул, что было силы: