Его бывшая жена. Последний шанс

Глава 48. Тимофей

Звонок настиг меня в дороге. Мира, сразу подумал я. Из клиники, что-то случилось. Обволокло липким страхом, подобного я не испытывал до того, как узнал о своем отцовстве, а теперь регулярно. За себя не страшно, я большой мужик. А Ника — мелкая. Нежная. Беззащитная. До неё страшно до холода в кишках.

Звонил один из моих замов, Игорь. Самый давний, один из самых проверенных. Я нахмурился - работа как-то совсем отошла в сторону, о ней не думалось в эти дни.

- Тимофей, - начал он и в голосе его было сомнение. — Тут такое дело... Я даже не знаю, как сказать.

- Ну же, - поторопил я.

- Твоя Мира поехала к Лизе. Наверное, уже там. Мне сказала жена...

Я отбросил телефон и круто развернул автомобиль нарушая все мыслимые знаки, под вой клаксонов. Ехать до дома Лизы несколько минут. Подьезжая высматривал у подъезда машинку Миры, не увидел её и успокоился, на рано.

Увиденное выходило за грани разумного. Я ожидал чего угодно от новой Миры, но сейчас она удивила до охренения.

Мира сидела на Лизе, распластанной прямо на асфальте и что-то говорила склонившись к её лицу, удерживая руками её руки. А потом...потом закатила ей пощёчину.

Охреневать дальше не было времени, я бы не удивился, если бы эта новая Мира схватила Лизу за волосы и приложила головой об асфальт. Я выскочил из машины, бросился к Мире, обхватил её за талию и попытался отодрать от Лизы. Попытался именно потому, что она вцепилась в её пальто и слезать с поверженной не хотела. Пальто затрещало, я оторвал его кусок вместе со своей женой.

- Спасибо, Тим! - воскликнула Лиза, отползая в сторону. Затем села на асфальте и громко зарыдала, размазывая по щекам слезы, кровь и пыль. - Она чокнутая, эта Мира, я всегда это знала!

Я все ещё удерживал Миру, боясь, что она снова бросится в бой. Она тоже пострадала. На виске наливается синяк, там же порядочных размеров ссадина, из носа сочится кровь. Воительница.

- Зачем? - спросил я у Миры.

- Пять лет назад она затрахивала только меня. Теперь из-за неё страдает моя дочь. Этого я не потерплю. Если Лиза еще раз приблизится к нам, ей уже никакой пластический хирург не поможет. Слышишь, Лиз? Будешь не только одинокая, но ещё и страшная.

Отбросила мою руку. Лиза все ещё рыдала. Я стоял. Я, черт побери, ни хрена не знал, что делать. Я понимал Миру. Лиза и меня достала и да, она не имела права приходить к зданию клиники, в которой моей дочери делают операцию, в больном состоянии. Поправка - ни в каком состоянии. Но блин, избиение...

Лиза, пошатываясь, поднялась на ноги. Мне нужно было помочь ей, но при мысли, что придётся её касаться, становилось противно. И гадко от того, что мне противно. Что годы дружбы и правда, просто просрались и нет ничего, и думаю я сейчас о том, что ссадину Миры надо обработать, не хватало нам к простуде ещё и столбняка.

Смотрю то на Миру, которая дышит тяжело, и не думая утереть кровь с лица, и если честно, выглядит пиздец как сексуально, то на Лизу. Один каблук у Лизы сломался в бою, она оступилась, едва не упав, портфель, который она успела подобрать с земли открылся и все содержимое высыпалось вниз.

Тюбик помады. Записная книжка. Томик зарубежного классика двадцатого века, книжка открылась показывая миру закладку из сложенного конфетного фантика. Фотографии.

На них Мира. Возле моего дома. Говорит с Михаилом. Улыбается кривой улыбкой. Затем... целует его. Не могу отвести от фотографий взгляда.

- Мне несла? - хрипло спрашиваю я.

Лиза молчит. Зато Мира...она смеётся. Громко, заразительно. Словно услышала самую весёлую в мире историю. Словно её дочь не оперировали вчера. Словно её лицо не разбито после драки. Словно она счастлива.

В её смехе проскальзывает истерика.

- Ну, - говорит она внезапно прервав смех, не успев толком отдышаться. - Вот все и выяснилось. Я плохая и блядь, причём блядь хроническая и не перевоспитуемая. Ну что же ты, Тим? Иди к ней.

Иди, она же хорошая, пятнадцать лет под тебя стелется терпеливо, а я плохая и на передок слаба однозначно. Давай иди, что же ты медлишь?

Я смотрю на неё и не могу оторвать взгляд от неё, от нервной её улыбки, от пыльной полосы на щеке, от сумасшедшинки в глазах. Она же поворачивается к Лизе.

- А ты чего стоишь соплями и слезами обвесившись? Ну, отпиздили, с кем не бывает, может, станешь умнее. Давай забирай его у меня. Вот он, Тимофей Бессонов собственной персоной стоит рядышком, в очередной раз поняв, что его жена шлюха. Давай же, забери его!

- Поехали домой, Мир, - прошу я. - Звонить в клинику. Обработать твой лоб.

- Затрахали, - качает головой Мира. - Как же вы меня затрахали за эти годы со своими Любовями.

Со своими страстями. Просто отвалите от меня и дайте жить спокойно!

На последних словах срывается на крик. Я осторожно беру её за руку, веду к машине, она садится, не сопротивляясь, позволяет себя пристегнуть.

-Тим, - зовёт меня Лиза.

Разбита губа, тоже наливается синяк, порвано пальто, судя по причёске, потеряла в бою много волос, на щеке царапины от ногтей. Мне её жаль, Но к жалости примешивается брезгливость.

- Я выберу её, Лиза, - тихо говорю я, наверное, Мира в машине меня не слышит. - Я выберу её, даже если она и правда шлюха. Я не могу иначе, я понял это за пять лет. Невозможно любить кого-то просто потому, что он этого заслуживает. Невозможно разлюбить человека если он тебя разочаровал. Ты либо любишь, либо нет. Я люблю её.

Она плачет. Некрасиво, по настоящему, это не манерные слезы. Я обхожу машину, сажусь на водительское, перегоняю в соседний двор, достаю аптечку. Мира терпеливо сидит, а я обрабатываю ватным тампоном, смоченном в дезинфекторе её ссадину.

- Я все же в шоке, — качаю головой я. — Как ты ее уделала то? Она же сантиметров на десять тебя выше, и килограмм на десять тяжелее.

- Иди в жопу, Бессонов, - устало говорит Мира. - Поехали домой.