Первозданная

* * *

Дверь распахнулась, впуская нарушителя моего спокойствия, который в силу сложившихся обстоятельств ютился в нашей смежной комнате, отравляя мое существование своим присутствием.

— Доброе утро, Сатеник.

Прикрываю на мгновенье глаза в бессильном бешенстве. Затем распахиваю и цепляюсь ими в довольную гладковыбритую физиономию.

— Меня зовут С-а-т-э. И утро никакое не доброе! Пока Вы тут торчите, у нас ничего доброго быть не может!

— Потерпишь, сегодня последний день. Я сам не в восторге от твоего общества, — с надменным спокойствием.

Проигнорировав очередное его обращение на «ты» и закончив с традиционным обменом любезностями, ликую от новости о том, что уже завтра этого мудака здесь не будет. Господи! Я терпела это целый месяц!

— Все настолько хорошо, или же настолько плохо? — спохватившись, спрашиваю настороженно, как бы, между прочим. — Нас ждут…хм…неприятности?

Словно под гипнозом наблюдаю, как красивые мужские пальцы распахивают пальто и снимают его с мощных плеч. И столько в этих движениях грациозной мужественности, что я искренне любуюсь.

Замираю, осознав это, и тут же вспыхиваю.

— Конкретно тебя, Сатэ, — смотрит насмешливо, присаживаясь, — всегда ждут неприятности. «Язык твой — враг твой». А результаты узнаешь у своего начальника.

Досадно, конечно, но чего еще я могла ждать от него?

На самом деле, сегодня даже сил нет препираться, поэтому, легонько пожав плечами, все же включаю компьютер.

— И ты ничего не скажешь? — звучит его вопрос с потрясенным смешком.

Похоже, у него прекрасное настроение.

— Почему Вы всегда разговариваете со мной по-русски? — с раздражением выдаю как-то отрешенно. — Акцент мой на армянском не устраивает?

Медленно поворачиваю голову, чтобы встретиться с его холодными глазами, в которых сейчас стоит удивление.

— Комплексы душат, деточка? — скалится. — Погоди, сам догадался, — останавливает, видя, что я уже собираюсь открыть рот, — «Деточка — моя бабушка»?

Хмурюсь, закипая. Вот дура ты, Сат, честное слово. Зачем ввязалась в разговор! Только потешила самолюбие человека!

Вот теперь окончательно решив не контактировать, утыкаюсь в монитор, фыркая.

В тишине проходит буквально секунд двадцать, после чего рокочущий низкий голос произносит весьма примирительно:

— Расслабься, нет у тебя никакого акцента. Разговариваешь грамотнее местных. Я просто по русской качественной речи соскучился. Провел там практически половину жизни.

— Даже не знаю, как бы я жила дальше без этой ценной информации! — усмехаюсь, качая головой.

— По поводу отсутствующего акцента? — с мстительной издевкой. — Не благодари! Главное, тебе полегчало.

Я хотела что-то сказать, но от возмущения позорно поперхнулась собственной слюной, вызывая его понимающий подленький смешок.

Вот теперь точно всё!