Первозданная

Глава 13

«Редко в ком я так ошибался, как в тебе.

Там, где ты, в небо взлетают ракеты,

вспыхивают фейерверки и рвутся снаряды;

самое удивительное, что все это происходит беззвучно». Э. М. Ремарк «Тени в раю»

Полтора года назад…

Минутой спустя…

Девушка распахивает глаза, и я ощущаю весомый такой удар под дых от невероятной наполненности этих глубин. В них светится решимость, храбрость и…боль.

Становится не по себе.

Какое-то время мы молчим, сканируя друг друга. Оба знаем, что будет дальше. Но меня не покидает какое-то странное ощущение дискомфорта, непонятный внутренний звонок. Прислушиваюсь к себе, но не вижу видимых причин.

Одновременно опускаю взор на розовые припухлые губы. Да, эту девушку я буду пить медленно и глубоко. И меня не остановит расхожесть наших взглядов на жизнь. Может, это и есть источник нелепой тревожности?

Хочется спросить, о чем конкретно эта ее боль?..

Но Сатэ внезапно тянется ко мне и припадает ко рту, прижавшись к плоти с таким нечеловеческим отчаянием, будто в следующую секунду ее должны поволочь на виселицу. И меня пробирает уже в который раз.

Руки опускаются к талии под легким блейзером, и я рывком подтягиваю тело девушки к себе, желая ощутить ее трепет и готовность к большему. С удовольствием вдыхаю цитрусовый аромат, вбирая его ноздрями, и распаляю бестию, погружая обоих в дикий танец, где наши языки воюют, как заклятые враги.

Я хочу понять, почему с ней так остро? Почему каждая реакция — это взрыв неведомой ранее силы?..

Но все мысли улетучиваются, как только она погружает свои пальцы в мои волосы и хватается за них, дразня.

Не отрываясь, встаем и плетемся к спальне, будто сумасшедшие, останавливаясь вдоль стены на каждом шагу, чтобы избавиться от ненужных слоев одежды. Ничего не видим. Только чувствуем. Пронзительно. Чутко.

У кровати отстраняю ее от себя, чтобы удовлетворить бешеное любопытство. И застываю, наконец, заметив, что Сатэ осталась в нижнем белье. Обыкновенном, непримечательном белоснежном комплекте. Такое не наденут, чтобы соблазнить мужчину. Но от одного взгляда на простые и абсолютно не изысканные девичьи трусики, дыхание перехватило от восторга. Эта ее непритязательная чистота во всем… Да она мощнее любого афродизиака!

— Боже, дай мне сил, — взываю шепотом, чувствуя, как еще больше каменеет и без того внушительная эрекция, — Сатэ…

Накрываю податливые зовущие уста в яростном порыве. И пока, млея и теряя голову, девушка всхлипывает от переизбытка эмоций, успеваю нащупать застежку бюстгальтера и избавиться от него.

— Странно, в жизни столько не целовался. Не признавал этот изживший себя вид прелюдий. А твои губы, Сатэ, готов любить, как самую вкусную сладость на земле, — прикусываю и с наслаждением тяну на себя нижнюю мякоть, удовлетворенно наблюдая, как она смежит веки в удовольствии, — интересно, правда? Ведь это тот же рот, который произносил столько гадостей в мой адрес, и который я так хотел заткнуть… И вот сейчас он в моем плену… А я не хочу его молчания. Слышишь?

Позволяю ей рухнуть на постель и быстро освобождаюсь от остатков одежды. Но не спешу напасть на уже готовое принять меня женское тело. Наблюдаю за тем, как трепещут ресницы на щеках. Не прочь побиться об заклад, что эта девушка просто не представляет степени своей власти над мужчиной. Лежит открытая, беззащитная, но вместе с тем страстная, бьющая огнем. И дрожит, будто ждет, что будет дальше. Не знает, во что превратит ее это сметающее чувство… Настоящее исступление.

Берусь за тонкую ткань на окнах, отодвигая в сторону, чтобы впустить чуть больше скудного освещения. Не хочу лишнего света, только легкое мерцание, отражающееся на ее гладкой коже. С бешено бьющимся сердцем опускаюсь на ковер у кровати и со знанием дела, как истинный ценитель, изучаю ее совершенное тело.

Да, абсолютное.

Как говорили греки, в красоте скрыт ужас. Примерно с таким ощущением и окидываю каждый миллиметр белых как кипень изгибов девушки. В ней нет натренированных и переработанных зон, но нет и грамма лишнего жира или намека на целлюлит. При том, что Сатэ далеко не худенькая и не модельная, ее «апотеций» изумителен. Меня обуревают странные противоречивые эмоции. Я внезапно осознаю, кто она.

Первозданная.

Мощный источник женственности. Настоящей, соблазнительной, живой и манящей. Скрытой за неприметной одеждой, не нуждающейся во внешней подпитке. Просто созданная самой природой идеальная структура. Которую не испортили, а сохранили в первоначальном формате. И меня в какой-то момент пугает это благоговение перед ней…

Отгоняя наваждение, протягиваю руки и начинаю путешествие от самого основания шеи. Вырисовываю узоры на безупречной глади, растворяясь в ощущении блаженства от бархатистости и нежности ее кожи. Пальцами обвожу ключицы, впиваясь взглядом в приоткрытый рот, ожидая реакции, как манны небесной. И как только касаюсь розовых вершинок прекрасных полушарий, получаю вознаграждение в виде судорожного всхлипа. Вижу, как ее ладони лихорадочно комкают ткань простыни, и Сатэ в забытье сжимает колени, пытаясь унять пульсирующее желание.

Мои губы смыкаются на одном соске. Целую, обвожу языком и слегка покусываю. Ее стоны отражаются в моем теле мощными потоками. Я слежу за тем, как она мечется в агонии, так и не раскрыв глаз. Повторяю действия и со второй стороной, после чего мучительно медленно, подразнивая, оставляю бесконечное количество поцелуев на всем теле, будто художник, закрашивающий полотно перед собой. Дохожу до низа живота и цепляю бока белого хлопка, ладонями приподнимаю ягодицы, чтобы стянуть последний барьер. И удивляюсь, когда Сатэ в сопротивлении вся съеживается. А потом резко приподнимается и, тяжело дыша, обращает ко мне затуманенный взор.

Наши взгляды смыкаются.

— Мне интересно, какой ты будешь в любви, Сатэ? — вырывается непроизвольно. — Сможешь всецело отдаться или как сейчас станешь дерзить и драконить…

Девушка немного расслабляется и все же позволяет снять с себя белье. Но теперь садится, внимательно глядя на меня, будто обуздав на какой-то миг свою страсть, и тихо отвечает:

— Еще хуже… Но я буду сопровождать это обожанием и поцелуями.

Внутри все обрывается. Сука, как же адски режет!

Ее темперамент, интеллект, чувство юмора… Да, именно такой она и будет: подшучивать, дразнить, кокетничать, соблазнять, давать и брать…

Женские руки обвивают мою шею, выражая однозначное требование новой порции ласк. Она сама тянется к губам, но при этом так серьезно заглядывает в глаза, будто проникает в самую душу, переворачивая, устанавливая собственные правила. Разве мог я такое позволить? Нет. В этой игре есть один ведущий.

Присаживаюсь на матрас, сгребая ее в охапку и перемещая на свои колени, давая почувствовать, насколько я возбужден. Заметно дергается, когда ей в бедро упирается тот самый «цокольный этаж», что рождает мою улыбку. Не подводит. Принимает вызов, и смело перемещает нежные руки вниз — плечи, грудная клетка, пресс. Изучает, анализирует, слегка ероша темную поросль.

И ведь, мать его, бьет все это время током обоих. Сплошное безумие.

Сжимаю челюсть, когда своеобразное путешествие закономерно завершается на животе.

Сатэ застывает. Прослеживаю за ее взглядом, в котором непонятно, что — испуг, удивление?.. Она смотрит вниз, будто видит какое-то величие и не может справиться с потрясением. Умираю, как хочу прямо сейчас войти в нее этим самым величием. Но вместо этого просовываю ладонь между нами и проворно нахожу потаенную эрогенную зону, накрывая ее пальцами и делая пару неспешных круговых движений.

Девушка резко вскидывает голову и смотрит расширенными глазами, приоткрыв рот. Но моментально тонет в неге, прикусив губу, когда надавливаю сильнее и ускоряю ее разрядку. Без сил падает на мою грудь, прикасаясь лбом к разгоряченной коже, и всхлипывает прямо в меня, в самое сердце, рождая странное чувство эйфории от того, что я повелеваю ею.

Тонкие пальцы в неконтролируемом порыве вцепляются в мое запястье на уровне ее пупка, и буквально через пару секунд она взрывается.

Ярко. Красиво. Выгнувшись. Отдаваясь мелким конвульсиям. И в то же время — весьма скромно прижимаясь ко мне через пару секунд.

Даю ей успокоиться, а сам распускаю собранные на затылке волосы, позволяя им приятной тяжестью падать на спину.

— Господи, — слышу приглушенный вздох. — Как хорошо…

Девушка заторможено шевелится, и тянется лицом ко мне, пока я целую ее плечи и прохожусь мелкими взмахами по позвонкам. Ощущение, что готов вечно прикасаться к ней.

— Сатэ… — устанавливаю зрительный контакт. — С тобой я предохраняться не буду. Услышала меня? Хочу ощущать тебя всю. А после мы обязательно примем все меры.

Девушка вдруг трепыхнулась так, будто ее попытались резануть без анестезии. В изумрудных глазах зажегся недобрый огонек, а в следующую секунду она накинулась на мой подбородок с мелкими болезненными укусами.

— Вот дикарка, — вырвалось у меня с шипением.

И что конкретно так разозлило ее?..

Я позволял ей бесчинствовать, чтобы понять, как далеко она может зайти. Но когда эти губы опустились на мою шею и коснулись кадыка, вбирая в себя выступ гортани, зубы непроизвольно сжались от бессилия. Откровенная ласка заставила тело напрячься и отдаться каждому импульсу, вызванному невероятной женщиной в моих объятиях.

То, как сильно я хотел ее в эту минуту, невозможно было сравнить ни с чем, что было испытано мною за все годы. Растворить. Сожрать. Просто не оставить ничего. Ни капли.

Она все же пробудила во мне зверя. Первобытного животного, которому неведомо ничего, кроме инстинктов.

С непроизвольным рычанием, вырвавшимся из горла низким рокотом, я оторвал Сатэ от себя и буквально швырнул на постель, после чего молниеносно вскочил на ноги, не обращая внимания на пелену перед глазами от необузданного желания. Резкими движениями перевернул ее на живот, подтянул к себе, запихивая под нее подушку, чтобы приподнять так, как нужно было мне. И зафиксировал девушку в этом положении, с каким-то придыханием уставившись на ее спину. Протянул ладонь, вновь пройдясь по выступающим вереницей костяшкам и удовлетворенно хмыкая от того, как Сатэ выгнулась.

Впился пальцами в нежную кожу на талии и резко вошел в нее, чувствуя нереальную тесноту, от которой сносило крышу. Буквально зажмурился от чистого кайфа и сделал еще несколько быстрых движений.

Отрезвила меня отчетливая тонкая дорожка, нитью тянувшаяся по моему бедру. Слишком горячая и темная. В ужасающей догадке перевел взгляд на напряженные плечи, а уже после — заметил, что Сатэ слишком неестественно притихла, подобрав руки под живот.

Застыл и шумно выдохнул. А потом сделал глубокий вдох в тщетной попытке обуздать накатившую ярость.

— Идиотка! — выплюнул через стиснутые зубы.

И медленно вышел из нее.

Больше всего хотелось задать ей хорошую трепку. Выпотрошить, растерзать и наказать за ложь. Но мне внезапно стало противно от самого себя. Я виноват не меньше. Ведь всё в ней кричало о невинности. Как я мог не догадаться? Как позволил провести вокруг пальца?.. Зачем она это сделала?!