Арни снова голоден

Глава 23. Будни

Олег бил Леночку почти каждый день. По крайней мере, когда в гости приходила Надя, невеста из своей комнаты не выходила, потому что была «наказана». Иногда до Надиных ушей доносились звуки потасовки и приглушённые женские всхлипывания. Сестра и мать в дела молодых не вмешивались, но однажды Надежда решила-таки с девицей поговорить.

- Что это твоя вечно в комнате сидит? Неуважение ко мне, к матери проявляет. Или совсем мы ей не ровня? Они-то с бабкой, понятное дело, элита, а мы? Плебеи? Недостойные?

- Лен, иди сюда! На кухню иди! Совсем моих родственников не уважаешь? – заорал Олег дурным голосом, срываясь на визг.

Чуть слышно хлопнула дверь. Послышались робкие шаги в коридоре.

Отёкшее, в кровоподтёках лицо и голова в запёкшихся коричневых струпьях, кое-как зашитая толстыми чёрными нитками, Леночку не красили. Половина волос на голове отсутствовала: Олег то ли вырвал их, то ли состриг, но выглядело это ужасающе. Рукав некогда кокетливого халата был надорван и висел лохмотьями. Пахло от ещё недавно ухоженной и благоухающей духами девушки неприятно. Надежда демонстративно заткнула нос.

- Лена, иди помойся, как тебе не стыдно? Вышла к родственникам мужа, а сама не мытая. Даже я со своим ринитом задыхаюсь, - произнесла она брезгливо, доставая из кармана чистый носовой платочек с розочкой. Страдающая хроническим насморком женщина всегда имела с собой несколько свежих носовых платков про запас. Обычно она пользовалась однотонными, белыми, но этот, с живописной красной розой в уголке, купила спонтанно.

- Скоты-ы!!! – вдруг заорала Елена хрипло и бросилась к входной двери, с трудом переставляя перепачканные чем-то мерзким ноги.

- Олег? – удивлённо повела бровью Надя, глядя на невозмутимого брата. Его незадачливая невеста уже вовсю щёлкнула задвижкой, - Она же сбежит сейчас.

- Пусть бежит. Всё равно вернётся. Любит меня, - пожал покатыми плечами Олег и отвернулся к стене. Его вид стал чужим и отрешённым.

- Она заявит на тебя, - попыталась убедить неосторожного юношу Надя, но тот лишь равнодушно промолчал, - Что ж она у тебя не моется?

- Моется. Просто мы по-другому пробовали и у неё теперь подтекает там…

- Как? Как пробовали? – мать уже округлила любопытные глаза, предвкушая пикантные подробности.

- Мам! – Надежда негодующе сверкнула карими глазами, - Это интимное дело. Не рассказывай, Олег! Гадость какая.

- Ну…

- Не рассказывай, Олег, говорю! Я обижусь сейчас!

Чуть позже приехал наряд милиции, но умная Надя уже придумала, что говорить.

- Елена Тихонова? Да, знаем такую. С братом моим жила. Бедная девочка! Последний месяц с ума сошла: волосы на голове рвёт, не моется. Переживает, что с бабушкой поругалась. А она разве заявление написала? Кто её бил? Никто никогда не бил. Мы с мамой свидетели. Олег очень хорошо к Леночке относился. А у вас ордер-то на обыск есть? А в какую её, говорите, больницу отвезли?

Олега, не смотря на Надькины старания, задержали. Оказалось, что еле живая жертва не только избита, но и жестоко изнасилована. Тучи над Надькиной головой сгустились.

Озабоченная своим будущим женщина приняла единственно верное в подобной ситуации решение: во что бы то ни стало уговорить Леночку заявление отозвать. Родственник-уголовник, да ещё привлечённый по неудобной и стыдной статье, мог существенно подпортить репутацию, а планов целеустремлённая Надя всегда строила много.

В больницу она проникла легко. Для работника областного суда запертых дверей и часов для свиданий не существует. Смело козыряя рабочим удостоверением несостоявшаяся Леночкина золовка быстро отыскала нужную палату. Постовая медсестра лично проводила важную посетительницу к постели больной.

В палате стояла полутьма – санитарка задёрнула шторы, чтобы послеобеденное солнце не мешало измождённой девушке спать. Сонный час для медицинского учреждения – святое. Но несознательная Леночка нарушала режим и бодрствовала.

- Не подходи ко мне! – пропищала она еле слышно, тревожно приподнимаясь в больничной койке на стёсанных локтях, но никто бледно-зелёную пациентку не послушал. Надежда Семёнова выглядела, как человек с чувством собственного достоинства, вела себя вежливо и интеллигентно, так что выгонять её было не за что. Медсестра виновато пожала плечами, мол, что с пострадавшей взять, и деликатно вышла в коридор. Всё-таки сегодняшняя гостья не абы кто, а представитель закона. Мало ли, какие у больных людей капризы. Медицинские работники многое в жизни повидали.

Вторая кровать в двухместной палате пустовала, и Надежда оказалась с жертвой домашнего насилия наедине. Выглядела та плохо: тёмные круги под глазами, впалые щёки, запуганный, бегающий в поисках спасения взгляд. Пожалуй, угрожать не стоит – нужно просто призвать к совести. Ленка сама виновата, по сути. Зачем своего мужчину обманула? Если надо, Надя разговаривать с людьми умела. Всё-таки с особенным контингентом работала. Опыт имелся.

- Послушай, Елена, ты же умная девушка, - начала Надежда вкрадчиво, пытаясь нащупать нужный тон, - Да, Олег не прав…

- Не прав? Да он чудовище! Выродок! Нелюдь! – бледные щёки пациентки пошли некрасивыми красными пятнами.

- Но-но… ты о моём брате говоришь. Зачем обзываешься? Вы, когда съезжались, нас не спрашивали, так сильно друг друга любили, а теперь вдруг выродок? Нелюдь? Выходит, я, Лена, тоже нелюдь? Да?

- Разве я о тебе говорю? Это всё Олег! Он во всём виноват. Он и ответит!

- Да что между вами случилось-то? Что произошло? Откуда мы с матерью о ваших ссорах знаем? Разве ты нам об этом говорила? Если так плохо тебе было, почему не пожаловалась? Мне, например?

- А вы сами не догадывались? Не слышали?

- Леночка, - Надя скривилась. Ей претило это сладенькое, уменьшительно-ласкательное прозвище, но так было нужно для доверительной беседы, - Что мы должны были слышать? Как вы ругались? А кто из нас с мужьями на скандалил? У меня отец, царство небесное, ТАК в своё время буянил, что Олег по сравнению с ним ангел. Мы же тревожить вас не хотели, старались не лезть. От вас даже мать уехала, чтоб не мешать. Ко мне в однокомнатную, между прочим, уехала. Всё для вас, молодых. Думаешь, хорошо мне с матерью в однокомнатной квартире ютиться? Всё, ради вас с Олегом! Думали, поженитесь, детей нарожаете. А ты теперь жизнь мою хочешь погубить? Разве я виновата, что вы общего языка не нашли, не сумели притереться?

- А Вы-то тут причём? – на Леночкины голубые глаза навернулись слёзы. Перешла на «Вы». Уже хорошо. Надежда оперилась.

- Ты карьеру мою погубишь. Всё погубишь. Разве ты не знала, что Олег обидчивый и ранимый, что его обманывать нельзя? У него очень трудное детство было. Очень его в своё время обижали. Разве не ты первая эту ссору начала?

- Я? Да это Вы…

- Ты. Конечно, ты. Про брата сводного утаила. Как же так? А теперь я виновата осталась? Я же просто фотографию тебе подарила.

- Чего Вы от меня хотите?

- Забери заявление. Зачем на показ грязным бельём трясти? Я в суде работаю. Я каждый день на судебных заседаниях присутствую. Там всё подробно нужно будет рассказывать, душу выворачивать, и про стыдные вещи придётся говорить. И зачем это тебе надо? Вы же с Олегом любили друг друга. Вспомни. Чужие люди злые, они твои чувства щадить не будут. Всё интимное заставят прилюдно рассказывать. Все про ВСЁ узнают.

Девчонка расплакалась.

- Ладно, отдыхай. Я только на твою рассудительность надеюсь. Прими верное решение. Никто из нас не подарок. Всякое между людьми случается. Не гневи Бога. И бабушку свою не расстраивай.

Коротким разговором Надежда осталась довольна. В то, что обиженная кукла заявление отзовёт, женщина ни минуты не сомневалась. Та только с виду смелая и гордая, а чуть надавили и посыпалась. Как Кассимская. Гнилое нутро. Гнилые существа. Людей вообще довольно просто сломать. Бороться за своё способны лишь избранные. Надежда способна!