Воин пустынь

Толпа разразилась хвалебными криками и громкими аплодисментами. Злость начала закипать внутри Скифара.

— И первый наш победитель — Малик!

На трибуну вышел мускулистый молодой человек. У него было серьёзное лицо. В руках он сжимал останки гигантского орла. Скифар присмотрелся к отрубленной голове. Это был белоголовый самец. Клюв цел, выбит лишь глаз. «Нет, этот человек ничего не крал» — мгновенно заключил парень.

Малик приклонил колено перед старейшиной. Глава надел на шею новоиспечённого «мужчины» ожерелье из трёх фаланг саблезубого теневика. Какой-то конкретной пользы это украшение не приносило, но служило лишь атрибутом для церемонии.

— А теперь я прошу выйти Хана! — громогласно проговорил старейшина.

И тут злоба начала закипать в каждой клетке тела Скифара. На трибуну вышел Хан. Парнишка был высокого роста, стройный. На его лице всё ещё красовались юношеские прыщи. В руках он сжимал голову орла со сломанным клювом. На лице была улыбка. Руки Скифара затряслись. Тем временем юноша уже приклонял колено перед старейшиной. Толпа аплодировала.

— Жалкий вор! — выкрикнул Скифар.

Толпа затихла. Парень решительно пробирался к своему недругу. Люди расступались перед ним. На лице Хана проскользнули нотки беспокойства.

— Я убил этого орла, а ты ударил меня по голове и присвоил себе мой подвиг! — с нескрываемой злобой прохрипел Скифар.

— Неужели? — сказал старейшина, нахмурив брови. — Есть ли у тебя доказательства.

И тут Скифар понял, где он осёкся. Ведь он совсем об том не подумал! Конечно, вор будет выгораживать себя всеми силами. Это и была та ситуация, которую он предвидел ранее. Парень повернул голову и оглядел толпу. На лицах людей читалось непонимание.

— Вот, можете посмотреть на мой затылок, там всё ещё остался след от удара.

— Да ты ведь мог сам упасть и удариться! — воскликнул в ответ Хан, не дав старейшине даже приблизиться к затылку Скфара.

Старик нахмурился ещё больше. Он жестом приказал парням повернуться к нему лицами. Старейшина посмотрел в их глаза пристальным взглядом.

— Скифар, ты ведь понимаешь, что ты действительно не можешь ничего нам доказать? — сказал глава спокойным голосом.

Мир начал рушиться на глазах у Скифара. Люди перешёптывались, смотря на него. Старик удручённо вздохнул, явно ожидая то, что должно случиться дальше. В его представлении, уязвлённый Скифар должен был позорно покинуть сцену. А вот на лице Хана начала зиять надменная ухмылка.

— Экий наглец! — театрально произнёс Хан. — Сам уже три четвёртый год не может пройти испытание, так теперь решил оклеветать другого человека. Какой позор!

Народ начал перешёптываться громче. В адрес Скифара послышались нелестные слова. Сам же парень стал красным, как уходящее за горизонт солнце. Не видя смысла оставаться на этом месте, он сделал один шаг прочь. Люди смотрели на него, как смотрели бы на человека, который только что ужасно опозорился.

— Давай, давай, уходи. Нечего тебе тут… — Хан не успел договорить.

Мощный удар прилетел ему прямо в нос. Скифар сам не понял, как смог так быстро преодолеть те несколько шагов, которые отделяли его от трибуны, да и ещё попасть противнику чётко в нос. Оторопевший Хан лишь схватился за нос, не зная, что делать. Кровь лилась по его лицу, на котором на несколько секунд застыл страх. Парень попытался ударить недруга ещё раз, но толпа схватила Скифара, заломав ему руки. Он не пытался вырываться, не кричал. Но лицо его было искривлено в гримасе праведной злобы.

— В заточение его на пять дней за беспричинное нападение! — скомандовал старейшина.