Глория

Глава шестая

Мы ждали вас.

Что это значит?! Как такое возможно в принципе — метались мысли Глории, — Я же сама не знала куда еду! И главное — кто такие мы?

Глория крепко держалась за Брэдли и Лукаса, отказываясь пожать протянутую руку мужчины. Она была напугана больше, чем когда-либо, но вместо того, чтобы уйти, вместо того, чтобы убежать, вместо того, чтобы поспешно вернуться к машине и уехать, она осталась стоять на месте. Она смутно осознавала, что на улице стало многолюднее, что появилась небольшая группа жителей, но ее словно загипнотизировали неподвижностью. Она просто стояла, ничего не говоря, и смотрела на стоящего перед ней мужчину.

Откуда он узнал ее имя? Встречалась ли она с ним раньше? Глория посмотрела на него внимательнее. Возможно, он действительно выглядел знакомым. Его отличительной чертой были усы, и она не могла припомнить, чтобы встречала кого-то с такими усами, но ей показалось, что крупный нос над седыми волосами и тонкий рот под ними выглядят несколько узнаваемо. Или нет?

Возможно, она просто искала логическую причину, чтобы объяснить то, чего, возможно, не было.

— Идемте, — сказал мужчина и призывно махнул рукой.

Ей следовало бы сказать "нет" и уйти, но, необъяснимым образом, Глория обнаружила, что идет за ним по узкой грунтовой дорожке к сараю на задней части пустыря, все еще держа своих сыновей за руки. Она понятия не имела, почему она была такой покладистой, особенно в незнакомом районе незнакомого города, так далеко от дома, но почему-то она не чувствовала физической опасности, и, по правде говоря, ей хотелось знать, как это возможно, что этот человек и кто бы ни был с ним...

...знал, кто она.

И почему они ждали ее?

Вблизи сарай оказался более самодельным и ветхим, чем казался издалека. Увидев его с тротуара, Глория решила, что это одна из тех сборных конструкций, которые она видела перед магазинами "Луис" или "Хоум Декор", но теперь она могла сказать, что он был построен из не совпадающих досок, взятых из других мест, и покрыт лаком и белой краской, которая начала выцветать и скалываться.

Мужчина потянул за деревянную ручку, и дверь в сарай открылась. Он отошел в сторону, приглашая ее войти.

— После вас, — сказал он.

Глория покачала головой.

— Я не пойду туда.

Впервые на губах мужчины заиграл намек на улыбку.

— Я так и знал! Я войду первым.

Он шагнул в сарай, и Глория услышала его шаги по деревянному полу. Внутри было темно, солнце светило на западную сторону сарая, а не на дверной проем, выходящий на север, поэтому она не могла видеть, что находится внутри.

— Пойдемте, — послышался голос мужчины из пристройки. — Смелей!

Нет. Она поставила точку в этом вопросе, особенно с детьми на руках. Куда ей деваться? Но ей было любопытно узнать, что находится в маленьком домике.

Глория отпустила руки своих сыновей.

— Оставайтесь на месте, — сказала она им. — Мамочка скоро вернется!

Она шагнула вперед, положила одну руку на край открытой двери, другую на дверную раму, наклонилась, чтобы увидеть интерьер.

Это было святилище.

Алтарь. Ее алтарь.

Персиковые волосы на ее шее зачесались, когда она уставилась на собственный огромный портрет в рамке, висевший на задней стене. По бокам висели или были прикреплены другие ее фотографии, рисунки и фотографии. Сарай оказался больше, чем казалось вначале, — он был узким в ширину, но уходил назад гораздо дальше, чем она могла себе представить, — и все же единственная комната была небольшой. В центре сарая был приподнятый участок пола, и на этом прямоугольном участке стояли на коленях двое мужчин и смотрели на нее с выражением благоговения. Рядом с ними стоял человек, который привел ее сюда.

— Ч-что это?

Мужчина снова улыбнулся.

— Это Глория.

Он произнес ее имя так, словно она сказала какую-то ласковую глупость.

С нее было достаточно, но, отвернувшись, намереваясь взять своих сыновей, вернуться к машине и убраться отсюда, она обнаружила, что мальчиков нигде не видно.

Ее сердце учащенно забилось.

— Брэдли? — позвала она. — Лукас?

Глория обвела глазами небольшое сборище, выстроившееся на краю участка, но увидела только взрослых, никаких признаков ее мальчиков.

— Брэдли! — позвала она снова. — Лукас!

— Где мои дети? — потребовала она объяснений. В ней бурлила ярость. Ее кулаки были сжаты, глаза пылали, когда она надвигалась на собравшуюся толпу, и ее крики, вероятно, были слышны на всем пути обратно в "Ла Кочина". — Где мои мальчики? Что вы с ними сделали?

— Брэдли! — кричала она во всю мощь своих легких. — Лукас!

Позади нее, из дверного проема сарая, заговорил мужчина с усами.

— Нет никакого Брэдли. Или Лукаса.

— О чем ты говоришь, сумасшедший сукин сын? — Она кричала так громко, что у нее болело горло.

— У вас нет таких детей, — спокойно сказал он.

— Брэдли! Лукас!

Она повернулась к нему лицом. Он уже направился к ней, а за ним, выйдя из дверного проема сарая, стояли на коленях двое мужчин. Оуэн Портис и Чарльз Уистер.

Как она узнала их имена?

У Глории голова шла кругом. Что, ради всего святого, происходит?

— Просто подождите, — сказал мужчина с усами, оглядываясь на них.

Рассел. Его звали Рассел. Вот почему он был так знаком. Конечно они виделись раньше. Но вот где?

Глория побежала прочь от адской пристройки.

— Брэдли! Лукас! Дети!

— Нет! — крикнул Рассел ей вслед. — Остановись!