Серега и Город Мечты

Глава 20 Всё хорошо. Но не всегда и не у всех.

Когда Серёга вышел из кабинета своими ногами и сказал волшебную фразу: «Отбой, парни!», один из отбитых всё-таки рискнул заглянуть в закрывающуюся дверь, чтоб убедиться, что их начальник жив. «Да живой дядя Саша, не бойтесь!» — гоготнул Серёга и пошел с независимым видом в сторону выхода по длинному и светлому от обилия на потолке ламп коридору. Один из бодигардеров забежал вперед и сейчас как бы показывал дорогу, второй шел чуть сзади и контролировал оказавшегося опасным посетителя. При этом изображения на их умных мордочках были абсолютно корректными, посетитель был явно из более высокой группы населения, чем им показалось сначала. То есть потенциально опасным не в плане физического противоборства, тут охранники и сами спецы, а в плане дерьмеца, которое верхнеуровневые могут подкинуть сверху на голову обычным людям, даже если люди бывшие старлеи из системы МВД.

Серёга был уже умный, средь бела дня по центру города даже не пытался ездить на своем Холодильнике, тут всё-таки метро удобнее, и не зря местные начальники его развивают. Да в Москве, похоже, вообще всё развивают. Поначалу Серёга думал, что это такой способ дербанить государственные деньги — масштабная стройка позволяет отщипнуть большой кусочек. Но чем дольше он находился в городе, тем страшнее ему становилось от масштабов этой самой стройки, а соответственно и размеров крошек, которые сыплются со стола. По его прикидкам этих крошек хватит накормить несколько поколений родственников тех, кто стоит вблизи стола. «Ну не могут же люди столько жрать!» — кричало всё его нутро. Может дело в чем-то другом? Может правительство Москвы и вообще правительство не знает, куда эти бабки все закопать? Может они лишние?

Ну вот реально, разве можно объяснить с помощью логики вот это: на Садовом кольце проезжую часть сузили, за счет чего расширили пешеходную зону, выложили плиткой и посадили вдоль улицы с обеих сторон целую аллею из больших деревьев и кустов! Зачем? Для кого? Что, правда, чтоб гулялось приятнее? Бред какой-то, с жиру Москва бесится, по-другому и не скажешь. А парки тутошние — это ж не вышепчешь, сколько бабла закопано. Гулять приятно, подумать страшно…

— Алло, Рыбка, привет!

— Привет, Серёга! Чего это ты вспомнил про меня?

— Да, понимаешь, захотелось по непонятной причине в Эрмитаж наведаться, а одному скучно. Может, сходим?

— Вот прямо вау! Ты какой-то нетипичный молодой человек. В Эрмитаж меня никто еще не приглашал. Стой, ты про Питерский Эрмитаж же, про музей?

— А что, есть еще один?

— Темнота! И с этим человеком я связала свои… не знаю, что я там связала с тобой, но ты дремуч и неисправим. Уболтал, чертяка языкастый. Организовывай мне поездку в Петербург и посещение Эрмитажа, я сегодня добрая. Будешь должен теперь.

Серёга отбился с каким-то странным ощущением. Что-то было неправильно в мире. С какого такого перепугу он теперь стал должен Рыбке за то, что пригласил её в музей? А потом дошло — не она просилась в Эрмитаж, а он попросил составить ей компанию, значит Серёга реально должен. Засада какая.

— Алло, Рыбка! Ты права, чего я вдруг напрягаю тебя? Ты человек серьезный, занятой, а тут я со своими подкатами. Не напрягайся, обойдусь без Эрмитажа, в крайнем случае найму кого-нибудь, гидра какая-нибудь мне расскажет про Мону Лизу и этого, Клода Мине.

— Ты офигел, Серёга, я уже настроилась! Ты что за мужик такой, «поедем-не поедем»...

— Рыбка, я исключительно за тебя переживаю. А еще не хочу быть тебе должен. Захочешь со мной в Питер, скажи и мы поедем. А эти ваши закидоны достали.

— Чего ты сегодня вдруг сорвался, Серёга? Случилось что?

— Да надоели просто эти все ваши распальцовки, кто кому должен.

— Ладно, проехали. Давай завтра встретимся и решим, куда и когда ехать.

Ага. Если тебе не запретят со мной дружить. А то вдруг я не пара тебе.

— Стой! Это кто мне чего запретит? Серёга, на тебя от моего папульки что ли на тебя кто-то наехал? Дядя Саша?

— Нет, пока не так чтобы наехал, сказал только, что изучит внимательно и примет решение.

— Ну, дядя Саша, ну я тебе устрою! До завтра, Серёга!

— Пока! Целую в булочку!

Где-то в глубине души Серёга понимал, что сделал пакость товарищу Федорову. Что это мелко и не по-товарищески. И от понимания этого на сердце было еще теплее. Ведь каким бы ценным и нужным ни был этот самый дядя Саша, дочка у Рыбкиного папы не Федоров, а эта самая дочка, то бишь Рыбка или Рита, официально выражаясь. И будь Александр хоть каким профессионалом до самой сердцевины, его резоны не перебьют хотелки папиной крохотулечки ста семидесяти трех сантиметров ростику.

Может дело было в том, что парню не нравилась бесцеремонность, может коробили полицейские замашки Александра, а может сказалось воспитание. Батя постоянно говорил — разговаривать с полицейским можно только о погоде, да и то аккуратно. А лучше с ними вообще не разговаривать. Мол, у всех полицейских характеры плохой. Согласно батиной теории их плохой характер объясняется зубами — когда зубы не пролечены, то ни о какой душевной чуткости речи быть не может. А почему не пролечили? Потому как стоматологам платить надо, а полиционеры так не умеют, им что зубы поменять, что масло в двигателе все должны бесплатно, а бесплатно хорошо не получается. Вот мы все и страдаем — они из-за зубов, мы из-за них. Насколько теория верна, Серёга не знал, но старался пореже общаться с ментами, в том числе бывшими. Кстати, в Еманжелинске все так делают, видимо тоже в курсах про зубы.

Через два дня после памятной встречи господина Федорова с Серёгой безопаснику пришлось как бы повторно проживать ту беседу и озвучивать её подробности перед своим шефом:

— Босс, я не наезжал на этого вашего Сергея просто так. Он лично мне вообще не интересен. Исключительно в свете вашего указания присмотреть и разобраться. А ситуация непростая настолько, что, как вы заметили, я еще не пришел с докладом — докладывать нечего.

— Хорош крутить словеса, Сашка! Давай по существу: что, когда, как, почему.

— Вот с существом-то и проблема. Этот ваш потенциальный зять — лицо шефа скривилось как от косточки, застрявшей между зубами — не простой прожигатель родительских инвестиций в подрастающее поколение, а непонятно кто. Когда он мне плел, что занимается экспедиторским бизнесом, я предположить не мог, что этот сучок таскает бизнес-корреспонденцию совершенно секретного характера типа финансовых предложений по разделу спорного бизнеса между нами и уродами из «Звезды Севера». Я навел справки, те воспользовались услугами неустановленного решалы, который нанял этого Серегу и его банду для доставки документов. Собственники активов пытались противодействовать, наняли солидную контору с серьезными компетенциями, чтоб вычислить нас, но облажались. Как этот Сергей сказал — не хватило квалификации.

— То есть Серянов знал об отправленном пакете, но не знал, кому он предназначен?

— Так точно. И поступил в принципе правильно, подвесив за отправителем хвост.

— Так что, этот твой Серёга на самом деле хорош?

— Он или его группа поддержки. Я не смог установить, кто в неё входит. Я не смог установить, с кем он работал в Челябинске. Я не смог выяснить, кто его постоянная клиентура здесь в Москве…

— Что ты заладил как истеричка «я не смог то, я не смог это». Ну не смог, бывает.

— Так этот хмырь еще и издевается! Как сказал: «Мне с профессиональной точки зрения приятна ваша оценка моего уровня. Когда начальник службы безопасности такого масштаба считает меня пустым местом, значит я умею прятаться». Так или примерно так отбрил.

— Вроде верно всё сказал.

— Верно, оттого вдвойне обидно. Смотрит своими глазенками безмятежными и улыбается, эдакий херувимчик… так и хотелось его в «переговорную» оттащить и как следует выспросить все подробности!

— Может, ты просто стареешь, переживаешь, что тебя молодежь обскакала.

— Шеф, я ж моложе тебя! Как это старею?

— Ну меня же никто не обскакал, не я бегаю с криком «я не смог!», заметь, не я истерю по поводу Риткиного кавалера. А вроде бы мне сам бог велел орать: с моей дочуркой спит какой-то хмырь мутный, безопасник на него компромат нормальный добыть не может. А я само спокойствие. Так что не звезди, я получаюсь моложе тебя, Саша.

— Босс, твоя взяла, признаю. Кстати, кое-какой компромат у меня есть на Санталова — он из универа в своём Челябинске вылетел, не потянул.

— Серьезный компромат, можешь ведь, когда постараешься! И что теперь, Ритке расскажем, а она его бросит за такой промах?

— Да ну тебя, шеф! Я думал, всерьез, а ты всё ёрничаешь. Вообще, ты отец, тебе решать. И думаю, что мне понятны твои чувства, шеф. Ты просто радуешься, что в кои то веки Рита не с мажором, у которого ничего своего, всё только папино, а с молодым волчарой, который сам себе прогрызает дорогу. Ведь так?

— Ага. Я прямо ночами не сплю, только о том и думаю, с кем Рита по углам обжиматься будет. Других дел й меня нет. Просто присматривай и не трогай. Дело молодое, может еще срастется у них, может внуков понянчу на старости лет. Или волчат, как ты выразился.

— Ты ж молодой еще, что это ты про внуков разговор завел!

— Гражданин Федоров, освободите помещение! Совсем обнаглел.

А у «молодого волчары» всё складывалось неплохо: и деньги в наличии, и в универ ходить не надо, и Рыбка одобрила его программу экскурсии. Да и чего бы она не одобрила, когда Серёга предусмотрел не только на чем ехать, но и где жить в Санкт-Петербурге, куда сходить, где покушать. Комплексный подход и качество планирования, достойные великих полководцев.

— Серёга, с Питером ты хорошо придумал. Я утверждаю твой план. Но есть еще один нюанс.

— Какой?

— Давай свой загранпаспорт, будем делать тебе Шенген.

— Вот тут не понял, Рыбка. Меня вроде пока в Питер без Шенгена пускают.

— Следующую экскурсию проведу я. И поедем мы в Европу, в смысле в настоящую. Пока не скажу куда, но думаю, что это будет Венеция, Прага или Рим. Пора тебя окультуривать.

— Блиииин! А может не надо? Там же по-русски никто ни слова, они ж все дикие!

— Серёга, ты отстал от жизни. Европейцы уже чуть не бегом рванули в лоно цивилизации и учат русский язык. Сам увидишь.

— А зачем им русский язык? Деньги им нужны, если для того, чтобы заработать побольше, нужно выучить русский, будут учить. Народ трудолюбивый. Да говорю же, потом всё увидишь.

Как-то внезапно закрутилось всё, неожиданно. Серёга хотел просто сводить девушку в Эрмитаж, а вылилось в многоходовку с посещением иностранного государства. Может еще обойдется, может не заставят по заграницам раскатывать? Серёга заглянул в глаза своей девушки и понял: у этой хрен сорвешься. Разве что больничный взять или ногу забинтовать, мол болею я, нетранспортабелен. Ага, а она скорую вызовет, а то и сама начнет лечить, еще хуже выйдет. А тут еще один момент, вскрывшийся после похода в офис к дяде Саше — одежда. Не дело, когда окружающие смотрят с явным пренебрежением. Потому пришлось звать на помощь свою подругу и идти по магазинам. Уж как не любил этот процесс Серёга, а пришлось терпеть. Да и кто любит из нормально сориентированных мужчин? Заранее был установлен лимит в полмиллиона рублей и определен лаг, то есть допустимое отклонение от бюджета еще в сто тысяч. Кто бы мог подумать, что пятисот тысяч на всё одежду не хватит! Оказывается, уже осень, а потом зима… в восемь сотен уложились, и то слава богу. И это еще Рыбкины клубные карты и скидки сыграли, а то бы совсем беда. Вот теперь можно и в Питер ехать.