Душа нежити

Я в очередной раз подивился, что Челизия так запустила свое божественное хозяйство. Похоже, она даже не знала, что этот храм стоит брошенным.

Но для меня одну интересную информацию богиня выдала. Оказывается, в храм можно сходить даже когда там жрецов нет. Молиться - это пожалуйста. Можно даже что-то в ответ получить. Но вот достучаться до бога без жреца будет уже более, чем сомнительно.

- Ладно, - поморщилась богиня. - Народ все-таки ходит ко мне аж толпами. Пойду являться. А ты часок подожди. Если войны здесь не начнется, то веди свою подругу. Зайдете вон в ту боковую дверь. Я где-нибудь за алтарем буду. Но если будут толпы, то подождите вечера.

- А тебе точно надо являться? - уточнил я. - Похоже, тебе не сильно это нравится.

- Надо, - вздохнула женщина. - Если бог зашел в свой храм, то принято показаться народу. Если я не явлюсь, то получится, что чего-то боюсь.

Я попросил ее подождать и сбегал в лавку. Вернулся с мешком продуктов и вручил его богине со словами:

- Если тебе вдруг ждать придется, то так оно будет комфортнее.

Леди Ли обошла площадь и через ту же боковую дверь величественно прошествовала внутрь. Несколько минут ничего не происходило, а потом до моих ушей стали доноситься вопли. Сначала я подумал, что Челизия опять решила кого-то убить, но потом понял, что вопли частично радостные, частично фанатичные.

Вскоре из дверей выскочили пара человек и с криками: «Богиня в храме!» помчались по улицам. Через несколько минут на площади было уже не протолкнуться. Появились стражники и оцепили храм. Наверное, не зря. Набожные горожане могли кого-нибудь и растоптать в давке. В храм и из него потекли плотные ручейки молельцев.

По площади поползли разговоры, что богиня стоит с очень суровым видом, и что кому-то может здорово прилететь. Особенно, с учетом того, что эта Светлейшая недавно поубивала всех жрецов в своем главном храме. А потом еще и паладины кучу какого-то отребья переловили и перевешали.

А через четверть часа появился какой-то напыщенный человечек в окружении четверки стражников, расталкивающих толпу. Народ зашептался, что это всего-навсего второй советник герцога. Сам правитель и его главный помощник, вероятно, соваться в храм наобум не рискнули, хотя величали себя последователями света. И все были во дворце, а не в отъезде.

Из храма быстро выгнали всех поклонников справедливости, и советник на слегка подрагивающих ногах скрылся внутри. Площадь затаила дыхание, даже слышно было как бурчит в животе у стражника ярдах в пяти от меня. Бедолагу, похоже, выдернули из-за стола какого-то трактира и тот смачно откусывал от жареной гусиной ноги, которую прятал в рукаве. Но сейчас он застыл с полным ртом, а желудок, которому до зрелищ было глубоко фиолетово, бурно выражал протесты.

Потом раздался громкий голос богини. Искаженный эхом в тесном зале, он донесся до толпы как рык. Потом еще раз. А затем из дверей выскочил взъерошенный советник. Быстро постарался принять уверенный вид и начал спускаться, но на середине лестницы ноги его подвели, и он закончил спуск кубарем.

По толпе волной прокатился пересказ того, что расслышали первые ряды. Богиня что-то сказала про «как посмели выжить жрецов» и «так и скатываются во тьму». Уже через несколько минут гуляли самые невероятные пересказы. Вплоть до опасений в уничтожении города в ужасном огненном шторме.

Вскоре паломничество в храм возобновилось, вызывая жгучую зависть нескольких жрецов из соседних святилищ. Хотя чего им было жаловаться? Всем храмам на площади неплохо перепало от резко выросшей набожности населения.

А я неспешно отправился разыскивать трактир «Старая плесень», что мне и удалось всего лишь за мелкую монету, потраченную на шустрого мальчишку. Сразу за трактиром стояла и сторожка. В небольшом домике, прислонившемся к замшелой и совершенно заброшенной старой городской стене, похоже, сидело несколько стражников. Они тихо переговаривались, наслаждаясь покоем после обеда и отсутствием начальства. Я немного прошелся по кварталу, убедился что никто меня не видит и нырнул в узкий проулок. Затем проскользнул мимо сортира и оказался в совсем тесном тупичке. Вопреки ожиданиям, здесь не сильно и воняло. Не более, чем во всем этом городе, где никто не напрягал себя излишней любовью к чистоте.