Обширный заговор

12. Определение секса… и Л-Е-В-И-Н-С-К-И

— Ладно, — сказала судья Сьюзан Уэббер Райт. — Цель этого слушания действительно довольно необычна. Это позволит суду принять какое-то решение относительно масштабов дачи показаний президентом Клинтоном. Это дача показаний будет экстраординарным событием.

Все находились в незнакомом зале суда. Пытаясь избежать пристального внимания прессы, судья Райт назначила слушание в небольшом здании федерального суда в Пайн-Блафф, примерно в 65 км к югу от привычного здания суда в Литл-Роке. Судья даже распорядилась закрыть окна в здании суда, чтобы никто не мог видеть, что она встречается с адвокатами по делу "Джонс против Клинтона". Новости о заседании не просочились, и секретность побудила к необычной откровенности, особенно со стороны судьи. Было утро понедельника, 12 января, за 5 дней до того, как Билл Клинтон стал первым действующим президентом в американской истории, которого рассматривали в качестве стороны в судебном процессе.

В своём решении от 11 декабря Райт уже установила общие правила допроса президента, но хотела в последний раз прояснить ситуацию с адвокатами. Все признавали, что ставки в связи с показаниями в субботу были по меньшей мере такими же высокими, как и в связи с самим судебным процессом. Возможность допросить Клинтона под присягой была основной причиной, по которой юристы из Далласа согласились представлять Полу Джонс. Как и все показания по этому делу, выступление президента будет проходить в тайне, но Боб Беннетт достаточно хорошо разбирался в политике, чтобы понимать, что некоторые (или, что более вероятно, все) слова президента в конечном итоге будут обнародованы.

Клинтон давным-давно заявил, что ничего не помнит ни о какой встрече с Полой Джонс в гостиничном номере, поэтому его показания о самом инциденте, несомненно, должны были без пройти происшествий. Настоящее противоречие будет касаться того, что адвокаты истицы назвали вопросами "закономерности и практики", то есть показаний Клинтона о его отношениях с другими женщинами. Как сказал Беннет судье Райт, “все, о чем они действительно могут его спросить, — это о сексе". Таким образом, в практическом смысле показания президента ознаменовали кульминацию кампании журналистов (во главе с Броком и Исикоффом) и активистов (инициированной Клиффом Джексоном и его коллегами-хейтерами Клинтона) по исследованию тайн сексуальной жизни Билла Клинтона. Наконец-то все они получили то, чего действительно хотели: Клинтон давал показания под присягой по обвинению в супружеской измене.

Райт говорила с глубоким чувством неловкости по поводу того, что должно было произойти — унизительности и непристойности всего этого. Как и у очень немногих в этой истории, у Сьюзан Райт не было собственной программы, только желание вершить правосудие как можно более справедливым и достойным образом. Она вызвала адвокатов, чтобы сделать последний шаг, чтобы не дать суду и стране скатиться в пропасть.

— Идея, конечно, в том, чтобы быть выше политики, быть отстранёнными от неё. Это моя цель, — прямо начала судья, но в свете того, как развивалось дело, — я чувствую себя беспомощной. И по этой причине я хотела бы, чтобы вы урегулировали это дело в досудебном порядке. Я хочу, чтобы вы уладили это дело. Это дело нуждается… оно просто кричит об урегулировании.

Беннетт призвал судью не питать особых надежд на то, что дело завершится до дачи показаний президентом.

— Ваша честь, — сказал он, — при всем уважении, я считаю, нам следует использовать отведённое время, чтобы сосредоточиться на даче показаний в следующую субботу и судебном процессе. Это дело не будет урегулировано, как бы сильно ваша честь этого ни хотела. Мы не собираемся даже рассматривать суммы денег, которые они требуют. Их последнее требование, ваша честь, составляет 1,5 млн. долларов, плюс я должен позаботиться о залоге в размере 800 тыс. долларов [поданном предыдущими адвокатами Джонс, Дэвисом и Каммаратой]. Мы не собираемся платить эту сумму. Мы не собираемся платить ничего близкого к этой сумме… Я приложил все усилия с мистером Дэвисом и Каммаратой, мы были достаточно близки к этому.… Но с меня хватит.

Оглядываясь назад, жёсткая линия Беннетта может показаться безрассудной, но он всего лишь отражал взгляды своего клиента и реалистичную оценку своих противников. Несмотря на все своё бахвальство, Беннетт был бы рад уладить это дело. Как юрист, который уже 10 лет не рассматривал ни одного дела, Беннетт был не из тех, кто безрассудно играет на прихотях присяжных. Президент и первая леди думали, что урегулирование просто вызовет новые иски против них, и хотели придерживаться жёсткой линии с адвокатами Джонс. Команду из Далласа это устраивало. Казалось, они ввязались в это дело не столько для того, чтобы унизить президента, сколько для того, чтобы компенсировать ущерб своей клиентке, и мировое соглашение никак не продвинуло бы их политическую программу. Юридическая ситуация Полы Джонс ухудшилась, однако её адвокаты увеличили свои требования об урегулировании в 4 раза

Судья Райт хотела усилить давление на адвокатов Джонс единственным доступным ей способом — обозначив свои чувства по поводу существа дела их клиентки.

— Я скажу совершенно откровенно, что в деле Полы Джонс считаю маловероятным… — здесь судья заколебалась, тщательно подбирая слова. — Я считаю маловероятным, чтобы присяжные вынесли решение в её пользу, если дело дойдёт до суда… И лично я сожалею, что она не захотела согласиться с тем, о чем говорили прошлым летом. Я была готова сказать ей, что, по моему мнению, она должна согласиться... Я бы почти заставила её согласиться.

Судья предполагала, что сможет рассмотреть дело в порядке упрощённого производства — ходатайство, которое ответчики подадут, как только будут завершены дачи показаний.

— Как вы знаете, информации о сексуальных домогательствах в лучшем случае мало.… То есть мисс Джонс будет трудно доказать свою правоту... Я собираюсь очень внимательно изучить ходатайство ответчиков о вынесении решения в упрощённом порядке. Судя по тому, как это выглядит сейчас, скорее всего, она потерпит неудачу.

И в том случае, если судья разрешит передать дело в суд, сказала Райт, Джонс придётся нелегко.

— Я всю жизнь прожила в Арканзасе, — сказала она. — Я знаю о репутации Билла Клинтона как распутника… Но у него нет репутации домогателя. Он этим не занимается. Вы не сможете найти присяжных из 12 человек, которые никогда бы не слышали, что Билл Клинтон — бабник. Но вряд ли до возбуждения этого дела у него когда-либо была репутация человека, который занимается чем-то иным, кроме как просто бегает за юбками — знаете, просто хорошо проводит время...

Но адвокаты обеих сторон были не в настроении прислушиваться к этому голосу разума.

Итак, Сьюзан Райт приступила к печальной задаче — слушать, как адвокаты истца кратко излагают материалы дела. Она быстро поняла, что они планируют расширенную экскурсию по сексуальной жизни Билла Клинтона. Она не хотела, чтобы судебное разбирательство ушло в эту сторону, но также знала, что закон не оставляет ей особого выбора.

— Мне также известно, что в делах о сексуальном насилии правила, провозглашённые Законом о насилии в отношении женщин, безусловно, на стороне истицы. Поэтому я могу сказать, что вы можете вызвать любого свидетеля, [который мог бы рассказать о внебрачных связях президента], — сказала она.

Райт имела в виду изменение в законе, которое спонсировала Сьюзан Молинари и которое отстаивал президент Клинтон. Судья знала, чего, возможно, не знал президент, что грань между сексом по обоюдному согласию и без такового размылась до такой степени, что ей пришлось бы признать некоторые доказательства того и другого.

Джим Фишер, юрист фирмы Кэмпбелла, который будет допрашивать Клинтон в субботу, сказал, что дело истицы будет разделено на 3 части. Во-первых, будут доказательства событий в отеле "Эксельсиор". Во-вторых, они вызовут “свидетелей, которые имеют отношение к проблеме закономерности и практики, к доказательствам привычки... при домогательствах к другим женщинам". И, наконец, “сокрытие улик, запугивание свидетелей в рамках согласованных, систематических усилий, направленных на то, чтобы помешать нашей клиентке и другим подобным ей возбуждать дела, которые они могли бы возбудить". Фишер быстро пробежался по первой части — она, конечно, никогда не представляла большого интереса для команды из Далласа — и затем перешёл к теме других женщин.

— Что касается закономерности и практических улик, — сказал Фишер, — свидетельств, касающихся других жертв, то есть трое полицейских… Роджер Перри, Ларри Паттерсон и Л. Д. Браун.

Они, конечно же, были частью той же группы, которая снабжала Брока и Исикоффа в первые дни существования этой истории.

— Что касается самих женщин, — продолжал Фишер, — то к ним можно отнести Кэтлин Уилли. Ваша честь, нужно ли мне называть этих женщин "Джейн Доу[23]“?

Для целей публичных документов Райт приказала называть этих женщин "Джейн Доу", чтобы защитить их частную жизнь. Но поскольку заседание было тайным, судья приказала адвокату использовать настоящие имена.

— Давайте будем называть всех по именам, потому что это сбивает с толку, — сказала судья. — Продолжайте. Кэтлин Уилли…

Фишер продолжил:

— Бет Коулсон, — жительница Арканзаса, которую Клинтон назначил судьёй штата (и которая отрицала какие-либо неподобающие отношения с ним), — Моника Левински. Кажется, её имя пишется Л-Е-В-И-Н-С-К-И.

— Можете сказать мне, кто она? — спросила Райт.

— Да, ваша честь.

— Первый раз о ней слышу, — сказала судья.

— Это девушка, которая некоторое время работала в Белом доме, а позже была переведена на работу в Пентагон.

— Хорошо, — сказала судья. — Спасибо.

Затем Фишер продол жил перечислять: Шелия Лоуренс, жена крупного участника кампании по сбору средств от Демократической партии; Хуанита Броддрик; Дженнифер Флауэрс; Долли Кайл Браунинг, предполагаемая школьная подружка, которая утверждала, что у неё был длительный роман с Клинтоном; Мэрилин Джо Дженкинс, подруга из Арканзаса; Сид Данлэп, находка Исикоффа, которая утверждала, что Клинтон сделал ей предложение в 1986 году. Несмотря на все разговоры Фишера о “домогательствах" и “жертвах", только троих из этих 8 женщин: Уилли (предполагаемые домогательства), Броддрик (предполагаемое сексуальное насилие) и Данлэп (предполагаемое непристойное предложение по телефону) — возможно, принуждали к сексуальным контактам с Клинтоном.

И было ещё кое-что.

— В зависимости от того, как пройдут показания президента, — сказал Фишер, — мы можем назначить эксперта по сексуальной зависимости.

Райт сдерживала себя на протяжении большей части презентации Фишера, но это было больше, чем она могла вынести.

— Так, погодите, — сказала она. – Мне кажется, достаточно Дженнифер Флауэрс, полицейских и Полы Джонс. Потому что я не собираюсь позволять вам использовать зал суда, чтобы... ну, вы знаете… чтобы просто поливать президента грязью.