Смерть и круассаны

Глава десятая

Паспарту был в центре всеобщего внимания, и, похоже, его это ничуть не волновало. Мадам Таблье пронзала собачку взглядом, стоя в углу комнаты с заткнутой за ухо самокруткой, с ведром в руках и с таким выражением, которое ясно сообщило бы Паспарту – будь он чувствителен к такого рода вещам – «одно неверное движение, парниша, – и ты в мгновение ока станешь содержимым кастрюли».

Мсье Мейер сидел напротив Паспарту. Он и без того выглядел не особо счастливым, и соседство с собачкой лишь умножало его печали. Его семейство, в составе весьма бесцеремонной жены и двух девятилетних дочек-близняшек, прибыло прошлым вечером из Эльзаса, и сейчас, судя по всему, жизнь мсье Мейеру сахаром не казалась. Отчасти Ричард ему сочувствовал. К завтраку они вышли вовремя, как и все, исходя из опыта Ричарда, истинные германцы, но не рассчитывали на то, что за их столом окажется чихуахуа, пусть даже самых чистых кровей. Мадам Мейер не сводила с мсье Мейера взгляда, вопрошавшего, что, случись такая надобность, он готов будет предпринять по этому поводу, а мсье Мейер разглядывал Паспарту как живое воплощение всех своих скорбей.

Ричард стоял за стойкой, как обычно, стараясь максимально слиться с интерьером и напоминая шерифа в салуне Дикого Запада, нервничающего в ожидании первого выстрела. С одной стороны, Валери, без сомнения, переступила черту, попросив Мейеров присмотреть за Паспарту «пару минуток», словно была здесь хозяйкой; но, с другой стороны, он всем своим видом старался показать: «Что поделать? Она здесь хозяйка». Такое поведение могло показаться трусостью, но в данный момент он не собирался ничего менять. Мейеры сняли номер на три ночи; у него будет достаточно времени, чтобы сгладить углы. Возможно.

Валери сбежала вниз по лестнице, летящее кремовое платье хоть и добавляло свою каплю в безбрежный океан элегантности, но в то же время словно превращало ее в нечто эфемерное, сродни призраку. Ричард подозревал, что она и в номер к себе поднималась лишь затем, чтобы еще раз эффектно выйти к завтраку, но, забрав Паспарту у обрадованных Мейеров, она достала еще и блокнот.

– Я тут немного поразмышляла, – сказала она, словно они с Ричардом были одни. – Обсудим после завтрака.

– Ладно, – послушно согласился он, поймав взгляд мсье Мейера, в котором отчетливо читалось: «И ты тоже, да?».

Последовала короткая пауза, якобы для того, чтобы шефиня смогла перевести дух, и Валери снова вскочила, взмахнув руками.

– Нет, – заявила она, – это не может ждать! Следуй за мной, пожалуйста.

И вышла сквозь распахнутые на веранду двери.

– У меня завтрак в самом разгаре, я не могу просто…

– Уверена, мадам Таблье сможет тебя заменить, – кинула она через плечо, на что мадам Таблье ответила очередным «кастрюльным» взглядом. Мейеры, терпеливо дожидавшиеся, когда будет готов кофе, переглянулись между собой, а затем все три женщины семейства уставились на главу. Глава повесил нос; требовалось что-то предпринять.

Он поднял руку, когда Ричард проходил мимо их стола, пытаясь привлечь его внимание.

– Да, – рассеянно откликнулся Ричард, – прошу прощения, кофе будет подан через секунду. Мадам Таблье, не могли бы вы?..

И он поспешил вперед, избегая смотреть на кого-либо.

– Кофе, да? – угрожающе спросила мадам Таблье у мсье Мейера.

– Э-э-э, да, пожалуйста.

Мадам Таблье фыркнула в ответ, наблюдая, как Ричард выходит из комнаты следом за Валери, но так и не покинула свою укрепленную позицию в углу. Кофе подождет.

Валери стояла в саду, и Паспарту сидел у ее ног, как никогда похожий на аксессуар.

– Послушай, – начал Ричард, – я не могу все просто бросать ради этой чепухи. Эти люди заплатили хорошие…

– Да-да, – Валери взмахом руки отмела его жалобы. – Так же как и я. Теперь слушай. Та милая итальянская пара, что съехала вчера, – что ты о них знаешь?

– А в чем дело? Какое это имеет значение?

– Так что ты о них знаешь?

– Ну, что они милая итальянская пара, молодожены, по их словам, и что у них довольно обоснованно, на мой взгляд, неприятие кровавых отпечатков на стенах! Как и у меня, если уж на то пошло.

– Они остановились у Томпсонов.

– И что? – Ричард все-таки был слегка обескуражен подобной новостью, ведь, будь он сам постояльцем отеля, предпочел бы пятна крови тем сюрпризам, что могли приготовить Дженни и Мартин. «Проверят свой брак на крепость не отходя от кассы», – мелькнула мысль.

– И это тебя не беспокоит? – раздраженно воскликнула Валери, словно учитель, обращающийся к недалекому ученику.

– А почему это должно меня беспокоить? И вообще почему это беспокоит тебя? Они приехали в долину Луары в свой медовый месяц, съехали от меня, вероятно, опасаясь за свои жизни, но решили задержаться в этой местности. Не понимаю, почему для тебя это так важно.

– Потому что что-то происходит. Я это чувствую.

«Приливы», – подумал Ричард, но благоразумно решил это не озвучивать.

Если уж у него случилось что-то вроде кризиса среднего возраста, то существовала весьма высокая вероятность того, что и у Валери могут быть проявления менопаузы, не так ли?

– Извините, – появился мсье Мейер, – но мы ждем кофе вот уже десять минут.

– Да, прошу прощения. Буду через секунду.

– Они преследуют бедного мсье Граншо. Я уверена.

– Твой бедный мсье Граншо – мафиози или вроде того. Признаться честно, я рад, что вся эта компания съехала. Хотя не уверен, что даже мафия в состоянии справиться с Мартином и Дженни.

– А еще мы так и не дождались наших яиц.

Произнесенное извиняющимся тоном требование мсье Мейера было встречено тяжелым вздохом со стороны Ричарда и полным равнодушием со стороны Валери, но и то и другое было ему привычно.

– На вашем сайте сказано, что вы подаете собственные яйца. – Он потряс одним из плохо пропечатанных буклетов Ричарда, будто тот мог служить доказательством.

– Мадам Таблье! – крикнул Ричард, теряя даже видимость контроля над ситуацией. – Мадам Таблье!

– Да, – раздалось мрачно прямо у него за спиной.

– О, я думал, что вы внутри. Не могли бы вы…

– Я согласна с ней. – Мадам Таблье кивнула на Валери и безо всякой необходимости махнула в ту же сторону ведром. – Что-то не так.

Валери согласно кивнула, и Ричард увидел, как прямо у него на глазах возникают зачатки взаимного уважения. Он снова поник.

– Моя жена очень хочет яйцо. – Мейер старался быть понапористее, но снова был проигнорирован. Тут и он поник, но почти сразу выпрямился, осознав, что все остальное семейство Мейер стоит у него за спиной и у всех одинаково осуждающие лица.

– Здесь ничего не происходит! – Ричард был непоколебим. – Это долина Луары. Ничего не происходит в долине Луары. – Внезапно он замолчал и обвинительным взглядом посмотрел на Валери. – А откуда ты знаешь, что Риззоли у Мартина с Дженни?

– Потому что я к ним ездила.

– Ездила к ним?

– Да, ездила к ним. Я знала, что ты не поедешь, поэтому отправилась одна.

– И?

– И они не носят одежду; это я выяснила очень быстро.

– Риззоли?

– Томпсоны!

– Это ты и от меня могла узнать! Они же чертовы секс-паразиты, эта парочка.

Мадам Мейер попыталась прикрыть уши обеим дочерям, одновременно кинув обвиняющий взгляд на мужа, выпалившего «яйца», словно это могло помочь.

– Теперь-то я это знаю. Это меня не волнует, они взрослые – могут делать все, что пожелают.

– Они и делают, уж поверь.

– И бедный мсье Граншо останавливался там.

– Так я и знала, – мадам Таблье успела поставить ведро и теперь скручивала папироску, – что-то тут не так.

– Да всё так!

– Нам действительно нужен кофе, будьте так любезны.

– Да, я вас слышал, – Ричард обнаружил, что кричит совсем не на тех людей.

– И исчез он точно так же. Кровь, очки, пуф-ф-ф! – Валери взмахнула руками, словно фокусник в дешевом балагане. – Растворился.

Ричард покачал головой.

– И что? Не желаю иметь с этим ничего общего. Зная Мартина и Дженни, не удивлюсь, если они держали его в одной из своих темниц, нацепив ему маску с молнией на голову.

Валери тут же изменилась в лице.

– Ты правда так считаешь?

– Нет! Нет, черт возьми, не считаю. Я считаю, что он просто глупый старикашка, играющий в свои дурацкие игры. Дурацкие мафиозные игры к тому же, и – хочу обозначить это со всей возможной ясностью – ко мне это не имеет ни малейшего отношения!

– Яйца! – рубанул мсье Мейер наконец. – Мы хотим получить свои яйца.

– Знаете что, – окончательно вышедший из себя Ричард махнул в сторону курятника, – пойдите и возьмите их сами, черт побери!

Все семейство Мейеров перевело взгляд на курятник, притаившийся невдалеке, в уголке сада, под липой. Обе девочки закричали и уткнулись лицами в платье матери. Мать гневно зыркнула на отца, отец замер в ступоре, а Ричард, Валери и мадам Таблье дружно посмотрели в том же направлении. Там, на стене курятника, с проволочной петлей вокруг шеи и с затянутыми белесой пленкой смерти глазами висела курица.

– Ублюдки, – еле слышно выдохнул Ричард. – Они убили Аву Гарднер.