Зловещий миттельшпиль

А они ведь не только напоминали, но и объясняли, проясняли, повышали боевой дух... Поэтому это скопище военных преступников в прикиде от Хьюго Босса старалось уничтожать комиссаров сразу же, вплоть до самого конца войны.

А ещё в приказе этого начальника штаба было написано, что при взятии красноармейцев в плен требовалось незамедлительно отделять комиссаров от остальных военнопленных, чтобы они не сумели подбить остальных на сопротивление. Надо ли было такие действия осуществлять в отношении трусливых карьеристов, умеющих только водку жрать и в затылки стрелять?

— Не уела потому, что молодой он ещё, — махнул рукой старший мичман в отставке Аршанин. — Много чего не знает, не заматерел. А я вот скажу, что если бы с нашим замполитом она закусилась... Скандал бы вышел знатный, да... Ну и не надо забывать, что твоя бабка сама всем комиссарам комиссар! Её политпросвет собрания вечерние посетишь — самому всё ясно станет. Я о некоторых вещах и не задумывался никогда, а вишь, как оно бывает — можно многое узнать, если правильных людей послушать, медузу мне в печень.

Прошли уже третью линию укреплений, оборудованную казнозарядными крупнокалиберными дробовиками гараж-монтажного производства. Как понимаю, в них заряжают заранее подготовленные картечные заряды и стреляют прямо в головы орды зомби — должно работать более или менее эффективно. Всяко лучше, чем ничего.

— Так, выходит, мы для них тоже чужие? — спросил я.

— Ещё как, мать-перемать, чужие! — усмехнулся Сергей Николаевич. — У нас ценности одни, у них совершенно другие. Мы для них самые настоящие белогвардейцы и примиряет их с нами только то, что во главе нашей общины твоя бабка, Агата Петровна. Она им за Ленина и Сталина такую отповедь дала, что даже я проникся, понимаешь.

— И что, без эксцессов взаимодействие двух миров прошло? — с подозрением спросил я.

— Как ясно им стало, что они уже не в Ленинграде, а в Санкт-Петербурге, многие порывались вернуться к месту выхода аномалии, чтоб, понимаешь, вернуться, — почесал подбородок Сергей Николаевич, — а мы уже поняли, что назад им не вернуться никак. Еле-еле уговорили не делать поспешных движений и всё обдумать.

М-да... Я даже представить не могу, что бы думал, окажись в совершенно чуждом и неправильном мире, без подготовки, неожиданно и прямо в самое пекло...

— Всё, мы на месте, — произнёс старший мичман в отставке. — Ты к бабке своей сходи, переживает ведь.

Что-то с трудом верится, что в ней вдруг проснулась человечность и она заволновалась за меня сверх обычного. Обычно, она почти никак за меня не волновалась, ведь я явно не самый удачный из Верещагиных...

Прохожу через знакомые бетонные врата, на этот раз открытые, выхожу в такой родной двор, где тоже вижу разительные изменения. Зелёные посадки и игровые площадки с бордюрами были безжалостно выкорчеваны, а вместо них оборудован полноценный плац из плотно подогнанных кирпичей. Видимо, работают тут все, раз у них хватило времени ещё и плац оборудовать.

На самом плацу страдали шагистикой некие новобранцы, в основном из молодёжи, причём обоих полов — тут детишкам некоторым не больше пятнадцати, но встречаются и тридцатилетние дяди. И всех их дрючит на плацу некий старший лейтенант в форме РККА.

— Смир-на! — командовал старлей. — Напра-во! Отставить! Напра-во! Строевым, шагом — марш!

У меня аж ноги заболели от знакомых интонаций. Наверное, это посттравматическое после срочной службы.

Молча прохожу мимо настоящего поля наказаний и двигаюсь к своему подъезду.

Вижу Романа Хитрова, местного главврача, идущего куда-то вместе со своей женой, Татьяной, киваю им, после чего натыкаюсь взглядом на неожиданного человека.

— Мар̀ия, какими судьбами?! — развожу я руки в стороны.

— Привет, Дмитрий, — улыбнулась мне она. — Да так. Решила, что здесь будет лучше, чем среди других суперов.

Видны разительные перемены в её облике: вместо каре у неё теперь короткий ёжик светлых волос, выглядящий очень по-военному. Одета она в форму ВС РФ, но модернизированную под современные потребности — наколенники и налокотники из какого-то магазина спорттоваров, а вот остальное тело покрыто окрашенными в хаки элементами из ударопрочного пластика. Ну, я думаю, что пластик ударопрочный, потом что в ином случае ей недолго носить эту броню. Пластик защищает конечности от укусов зомби, а на торсе у неё бронежилет «КОРА-1», вроде бы, состоявший на вооружении у полиции. Оптимальное решение, если ты сам весишь лишь в четыре раза больше, чем условный «Гвардеец-5». Впрочем, «КОРА-1» может весить от двух с половиной до тех же двенадцати килограмм, но на Марии висит бронежилет в исполнении для третьего класса бронезащиты. На поясе её закреплён шлем 6Б47, общевойсковой.

— Пр̀овалилась попытка добр̀аться до Готланда? — усмехнулся я.

— Не очень-то мне туда и хотелось, — пожала плечами супер. — Ты же не обижаешься на меня за тот эпизод?

— Какие обиды? — развёл я руками. — Р̀азве можно всер̀ьёз обижаться на такую пр̀елестную мадмуазель?

— Как говорил твой дед: «Если будут обижать, ты не обижайся», да? — улыбнулась Мария.

— Учись у лучших, — ответил я на это. — А если сер̀ьёзно? Не похожа ты на человека, котор̀ый вдр̀уг пр̀оникся идеями мар̀ксизма-ленинизма.

— Сейчас время такое, что не знаешь наверняка, какие идеи будет выгоднее поддерживать, — честно призналась Мария. — Пока меня не заставляют делать то, что против моих взглядов, всё будет отлично. А вообще, мне здесь нравится. Вдохновляет атмосфера, исходящая от людей, искренне верящих, что мы выкарабкаемся с самого дна и заживём нормально...

— Ясно, — кивнул я. — Что ж, р̀ад был этой неожиданной встр̀ече, но мне пор̀а.

Мария лишь кивнула и пошла дальше по своим делам.

Ещё я увидел Арию, которая помогала трём женщинам грузить ящики с неизвестными мне грузами в мототележку. Сама девушка не определённой мною национальности меня не увидела, а я не стал навязывать встречу.

Нигде не видно Вадима и Игоря, но они легко могли быть сейчас на передовых рубежах или в составе отряда рейдеров.

Захожу в подъезд и поднимаюсь на свой этаж. Жму звонок и ожидаю открытия.

— Кто? — спросила грон-мэр.

— Дмитр̀ий.

Дверь отворилась и грон-мэр молча пропустила меня внутрь.

В квартире всё по-старому, будто не было никакого апокалипсиса. Оружие и боеприпасы моей грон-мэр, если что-то вдруг, не нужны, поэтому в квартире нет и намёка на наши военизированные реалии. Дверь у нас взломостойкая, с покрытием из некого новейшего сплава, специально разработанного для противодействия болгарке. Не то, чтобы я всерьёз опасался, что меня попытаются взломать с помощью болгарки или иного серьёзного спецоборудования, но бережёного бог бережёт.

Разуваюсь и прохожу на кухню, где снимаю маску и расслабленно сажусь за стол.

— Где пропадал? — спросила Агата Петровна.

— Там-сям, — пожал я плечами. — Это неважно.

— А что важно? — поинтересовалась бабушка.

— Важно то, что мне нужно ещё одно театральное представление, — сказал я.

— Тебе повезло, потому что у нас теперь иногда ставит постановки театр, — без особой теплоты, одними губами, улыбнулась бабушка. — Но просто так напрягать людей ради...

— Я знал, что в глубине души ты прожжённая капиталюга, — усмехнулся я. — Поэтому у меня есть кое-что, что вас заинтересует.

— Каждый должен приносить пользу коммуне, — пожала плечами бабушка. — Просто так никому ничего не даётся.

— Да-да, слышал: каждому по потребностям, каждому по способностям, — вздохнул я. — Вот эта штука.

Я вытащил из подсумка сферу сверхспособностей.

— Не ахти что, но лишние усиления — не лишние усиления, — произнёс я, передавая сферу бабушке. — Правда, вам надо будет найти какого-нибудь неутомимого жеребца, готового на нетрудовые подвиги или любвеобильную особу, готовую работать не смыкая ног, ха-ха!

— Что за «тантрический секс»? — недоуменно спросила бабушка.

— А я почём знаю? — развёл я руками. — Написано же, что временные магические усиления партнёрам. Наверное, полезно. А даже если нет, то сферы на дороге не валяются, поэтому всё равно ценно.

— Не валяются, — кивнула Агата Петровна. — И ты готов отдать её за простую постановку в нашем театре?

— Не простую, — покачал я головой. — Буду требовательнее Станиславского.

— Ладно, договорились, — решила бабушка. — Рассказывай.

— Что рассказывать? — спросил я. — Думаешь, прошло время, все всё забыли и теперь мы продолжаем жить как заботящиеся друг о друге бабушка и внучок? Я здесь только по делу.

— Хорошо, — ожесточилась лицом бабушка. — Тогда оставляй сферу и проваливай из моего дома.

— Вот это мне нравится! — усмехнулся я и встал из-за стола. — Буду ждать труппу актёров у плаца. Надеюсь, у тебя нормальные актёры, а не дилетанты.

— Ты будешь удивлён, — ответила бабушка.

Вернулся во двор, где уселся на лавку у противоположного дома. Закуриваю и откидываюсь на спину.

— Дмитрий! — увидела меня вышедшая из подъезда Ария.

— Привет! — встал я с лавочки. — Как поживаешь?

— Привет! — Ария подбежала ко мне и неожиданно крепко обняла. — Спасибо тебе!

— Я сделал то, что должен был сделать каждый, — ответил я.

— Извини за то, что не доверяла тебе... я же могу называть тебя Димой? — спросила Ария, перестав меня обнимать и немного отстранившись.

— Валяй, — пожал я плечами. — Нравится тебе здесь?

— Да, Дима, — заулыбалась Ария. — Тут классно! Твоя бабушка — это...

— Женщина с очень хреновым характером, — усмехнулся я.

— Не без этого, но... — Ария стушевалась.

— Да забей, — махнул я рукой. — Я рад, что тебе здесь нравится. Марксизм-ленинизм, все дела... Кстати, прости за нескромный вопрос, но он меня озадачивает всё это время. Какой ты национальности?

— Курдянка, — ответила Ария. — Сейчас это уже неважно, но я была отправлена сюда Рабочей Партией Курдистана, чтобы учиться в Горном на геодезиста.

— Прямо из Сирии приехала? — поинтересовался я.

— Ну, не совсем, — ответила Ария. — Из Рожавы. Это фактически в Сирии, но автономно.

— Никогда не слышал, — признался я.

— Мало кто слышал, — усмехнулась курдянка. — У нас было очень мало специалистов, поэтому мы собирали средства и отправляли молодёжь учиться в Россию, вот я и приехала.

— Ну, тебе определённо повезло, что на тебя наткнулся именно я, — затягиваюсь сигаретой и вновь сажусь на лавочку. — Торопишься куда-то?

— Есть пара дел, но они подождут, — уверенно ответила Ария. — Где ты был всё это время?

— Уходил в одно место, куда живым лучше не ходить, — произнёс я. — Тебе бы там не понравилось. Веришь или нет, но это было царство мёртвых.

До сих пор не уверен, это проклятая маска создала ту реальность или это реально существует...

— Уходил вглубь города, — с пониманием констатировала Ария.

— Можно и так сказать, — сказал я на это. — Чем занимаетесь тут вообще?

— Всеми силами накапливаем запасы продовольствия, — ответила девушка. — Зима не так далеко, как кажется, ну и численность населения коммуны растёт, поэтому отряды разведчиков ежедневно ходят по острову в поисках провизии.