Поцелуй Лилит

— Всю мебель и книги из библиотеки мы, за последние несколько десятилетий, успели вывезти в Ренн, — пояснила Галан.

Спутница Мигеля не повела его на чердак, где располагались кладовые, пояснив, что внутренняя лестница, ведущая наверх, из одной из спален, слишком прогнила. Спустившись со второго этажа, они вернулись в зал.

— Это место просто чудесно — своей неповторимой атмосферой, — восторженно произнес Мигель, раскладывал на столе бутылки с вином и, завернутую в плотную бумагу, закуску.

— В прошлом году я наняла мастеров, которые полностью отремонтировали крышу — теперь здание хотя бы не будет заливать во время дождей, — произнесла Фабьенн, обняв за талию своего спутника, раскладывавшего на столе сыр и жареных цыплят.

— Ты знаешь… эта ночь на пляже… я её не забуду никогда, — медленно говорил Массиньи. Завершив свое дело, он повернулся к собеседнице и прижал её к себе.

Их губы слились в долгом поцелую. Отстранившись, Фабьенн посмотрела на своего спутника. Увлекшись огнем, который горел в его темных глазах, она вспоминала прошлую ночь. Остановившись в небольшом отеле на берегу, они провели её на одном из безлюдных пляжей, на берегу Ла-Манша, близ Морле. Там она позволила Мигелю овладеть своим прекрасным телом, достойным богини Артемис.

— Фаб, ответь же мне, почему тогда, в Шанноне, ты вступила в беседу со мной, — говорил Массиньи, покрывая поцелуями её шею и предплечья. — Почему именно со мной?

— Но ты же ведь сам заговорил со мной, — с улыбкой произнесла Галан, погладив его подбородок. — Я тебе кое-что покажу.

Взяв его за руки, она повела в сторону одной из стен зала. Здесь, от потолка до пола, было закреплено множество плотно прижатых друг к другу дощечек. На пергаменте было запечатлено семейное древо Галанов. На протяжении столетий мастера выжигали на деревянных дощечках имена предков членов рода, двигаясь от пола к потолку. В верхней части древа, доделанной недавно, Мигель чувствовал работу Фабьенн.

— Вот оно… бессмертие, — восторженно произнес Массиньи, рассматривая центральный ствол древа. — Трудно поверить, что в твоих братьях живет тот же дух, что и в первом Галане. Трудно поверить, что в их жилах течет его кровь, — взгляд Мигеля переключился на герб, размещенный на табличку, между ветвями дерева.

— В жилах детей моих братьев тоже течет кровь основателя рода, и эта же кровь будет течь в… жилах наших детей, — обвив шею своего собеседника руками, она нежно поцеловала его в губы.

— Но они будут Массиньи, а не Галан, — произнес Мигель, прижав свою спутницу.

— Правильно. Я уверена, у нас родятся прекрасные дети, — говорила Фабьенн, осыпая поцелуями лицо и шею своего спутника. — У нас будет квартира в Париже, на набережной Сены, а по выходным мы будем ездить… в наш замок, на берегу Атлантики, — проведя губами по его подбородку, она продолжила. — г еще, у нас будет свой герб — в нем пересекутся черты старого герба Галанов, — она кивнула на изображение черного ворона, сидящего на рукояти меча, пронзающего дракона. — И черты герба нового рода.

— И это — прекрасно, — произнес Мигель, осыпая поцелуями лицо и руки своей прекрасной спутницы. — Прекрасно, если у нас будет такое будущее…