Друг № 3

Глава 18. То самое семейство

В четверг перед работой Драко через камин связался с Блейзом, чтобы пригласить того участвовать в концерте. Он сунул голову в огонь и обнаружил, что Блейз мечется по комнате.

— Малфой! Ты откуда взялся? — поинтересовался тот, ероша волосы.

— Хочу сделать тебе одно предложение, — начал он.

— С этим придется подождать! На самом деле…

Блейз помолчал, разглядывая Драко.

— Мне противно тебя просить… Прямо-таки физически дурно… Но мне от тебя кое-что нужно, — сказал он, кривясь от отвращения.

— Что именно?

Драко не помнил, когда в последний раз Блейз обращался к нему за одолжением.

— У меня проблема, — пояснил тот. — Дафна гостит у сестры, а меня оставила с Амарантой. Но тут со мной связались из Германии по очень важному делу. Хотят, чтобы я немедленно с ними встретился, а не то лишусь контракта. Времени искать няньку нет, а домовикам Амаранту не поручишь: уже научилась ими командовать. Последний раз убедила Джинкси левитировать ее на крышу. Она у нас такая — слишком умна для своей же пользы.

Драко не был уверен, что все понял правильно. Скорее всего, Блейз собрался варить Оборотное зелье, чтобы Драко мог встретиться с немцами вместо него. Другой вариант выглядел просто нелепо.

— Так что тебе от меня нужно?

Блейз с неуверенным видом потер шею.

— Можешь прийти и полчасика присмотреть за Амарантой?

— Ты собираешься оставить меня с ребенком одного?

— Нет необходимости так прямо и выражаться. Так ты можешь или нет?

— Наверно, да.

Блейз отступил в сторону, чтобы Драко мог пройти через камин.

— Значит так. Правила простые: не вздумай ее обижать, и постарайся лишний раз не открывать рот. Я пойду, отвечу на вызов, но ты держи себя в руках. Обидишь мою дочь — тебя ждут крупные неприятности. Словами не описать, какие, в этом можешь быть уверен!

Он вышел из комнаты и тут же вернулся, ведя за руку Амаранту. Выразительно ткнув пальцем в глаз сначала себе, потом Драко, Блейз убежал в кабинет. Не успел он скрыться из виду, как Амаранта радостно бросилась к Драко и обхватила за ногу. Тот стоял, неловко замерев, пока она его не отпустила.

— Привет, Амаранта!

Драко постарался скрыть неуверенность, но на самом деле он не умел общаться с детьми. На его вкус, они вели себя слишком нелогично.

— Как дела?

— Хочешь моих кукол посмотреть? — спросила она, проигнорировав его вопрос.

Драко кивнул. Звучало вроде бы безобидно.

Она ухватила его за руку и потащила в детскую, где в линию были высажены куклы. Амаранта представила каждую Драко, сопроводив представление кратким описанием их вкусов и предпочтений. Она заставила его пожать руку всем куклам, после чего перешла на плюшевых зверей. К моменту, когда он перезнакомился со всеми игрушками в огромной детской, Драко полностью изнемог, и мечтал только, чтобы Блейз поскорей вернулся. К счастью, Амаранта, видимо, тоже утомилась, потому что устроилась на ковре и похлопала рукой по месту напротив себя. Драко благодарно опустился на пол.

— Расскажи мне сказку, — попросила Амаранта самым сладким своим голоском.

— Твой папочка не разрешает мне рассказывать тебе интересные сказки, — ответил он, пожав плечами.

— Я ему не скажу, — заверила она, широко раскрыв глаза. Он провел рукой по волосам, прикидывая возможные варианты. Если выбирать между сказкой и односторонними беседами с игрушками, он однозначно предпочитал сказку. И ее отец в любом случае был занят. Он оглянулся через плечо, чтобы в этом убедиться, и подался вперед.

— Точно не скажешь?

— Тому порукой мое сердце! — торжественно ответила она, и пальцем нарисовала на груди крест. Большой беды не будет, а время пройдет, решил он и злобно улыбнулся, чтобы перевоплотиться в рассказчика.

— Слыхала сказку про Среброглота? — спросил он голосом, мрачным как ненастная и безлунная ночь. Она потрясла головой. Он потер подбородок и вздохнул. — Нет, наверно не стоит. Она слишком страшная.

— Ну, пожалуйста, — проныла она.

— Ты уверена, что не испугаешься?

Она в полном восторге запрыгала по ковру, сжимая и разжимая кулачки.

— Нет! Давай, рассказывай!

— Ну, раз так…

Он поправил воротник мантии, пригладил волосы и потянул еще немного, пока не убедился, что если не начнет, она расплачется.

— Давным-давно в одной соседней стране, — начал он, — жил маленький мальчик примерно твоего возраста. В отличие от тебя, он редко думал о последствиях своих поступков. Мама все время запрещала ему ходить в лес за их хижиной, а когда он спрашивал, почему, она не отвечала. Он к тому же был непослушным мальчиком. Он не доверял своей матушке, и однажды в одиночку отправился в лес. Когда он бродил по чаще, ему послышался какой-то странный шуршащий звук, но он никого не увидел. Он вернулся домой и сказал матушке, что та ошибается и в лесу совсем не опасно. Когда та обнаружила, что сын нарушил запрет, она запретила ему выходить из дома ночью. Но он был хитрым и сообразительным мальчиком, и догадался: это значит, что в лесу опасно только по ночам.

Так что на следующую ночь он вылез из окна спальни и забрался в самую глубину леса. В этот раз шуршание раздавалось отовсюду, и он понял, что матушка была права. Но было слишком поздно. Когда он попытался повернуть назад, перед ним возник Среброглот. Тот был выше, чем три человека вместе взятые, но при этом такой худой, что мальчик мог пересчитать все его кости. Руки у него были двухметровой длины, и мальчик понял, что тот может схватить его, не сдвигаясь с места. Хуже всего, что на конце каждой руки был коготь величиной с голову мальчика, покрытый сотнями крошечных иголочек.

Драко вздел руки, чтобы продемонстрировать ужасные когти чудовища. Амаранта смотрела на него круглыми как блюдца глазами, прижав ладошки ко рту.

— Глаза Среброглота горели голубым несгораемым огнем, словно в кувшинах на берегу туманного озера. Он стоял совершенно неподвижно, и мальчик тоже не мог пошевелиться. И вдруг…

На плечо Драко опустилась рука и сжала до боли. Они с Амарантой разом подскочили на месте.

— Малфой! Ты что плетешь моей дочери?

Драко уронил воображаемые когти, встал, и принялся отряхивать мантию. Держись уверенно, напомнил он себе. У Блейза нет доказательств.

— Она попросила рассказать ей сказку, и я рассказываю, — сказал он невинным тоном.

Блейз сузил глаза.

— Понятно.

Он обернулся к Амаранте:

— И о чем сказка?

— Про единорогов, — тут же ответила та.

Драко восхитился ее сообразительностью.

— Неужели? — сказал Блейз. — Я бы поклялся…

Он замолчал и повернулся к Драко.

— У единорогов такого не бывает! — прорычал он, махая руками с собственными воображаемыми когтями. — Пошли, Малфой. Нам надо поговорить.

— Папа, — протянула Амаранта, — я так и не узнала, чем все закончилось.

Блейз мрачно посмотрел на Драко.

— Давай, досказывай, — сказал он тихим угрожающим голосом.

Драко вернул ему взгляд сторицей, и, не сводя глаз с Блейза, проговорил:

— И тут на небе взошла радуга, и все единороги жили долго и счастливо.

Они с Блейзом хмуро смотрели друг на друга, пока Амаранта не прервала этот поединок взглядов.

— Папа, не кричи на Драко! Он рассказывает самые лучшие сказки!

— Мы с мамой тоже, — сказал Блейз, но она на это не купилась.

— Ваши сказки скучные. А у Драко интересные!

— Ладно, — согласился Блейз. Драко предположил, что от необходимости пойти на уступки дочери тому снова стало физически дурно. — Драко и дальше будет рассказывать тебе сказки, если ты отправишься в детскую, чтобы мы с ним могли поговорить.

Когда она послушалась, Драко понял, что его ждут обещанные неприятности. Но Блейз ограничился разочарованным взглядом.

— Малфой, ты не можешь придумать интересную сказку без всяких ужасов?

— Мои сказки вовсе не страшные, — ответил он, защищаясь (и чувствуя себя увереннее от того, что на него не стали насылать порчу). — Они — полезные, учат слушаться родителей и избегать опасностей. Мог бы меня поблагодарить. Мне их самому в детстве рассказывали.

— Вот как, — безо всякого восторга ответил Блейз. — Интересно, кто?

— Родственники.

— А именно?

— Тетка Белла.

Блейз тяжело вздохнул.

Когда-то давно отец сумел надавить на Министерство, и в жизни маленького Драко случилась краткая и жуткая пора, когда он вместе с родителями время от времени навещал Беллу и Рудольфуса. Время, которое они провели вместе в азкабанской комнате свиданий, оставило, мягко говоря, незабываемое впечатление.

— Но я их рассказываю по-другому. Я всегда меняю конец, чтобы дети остались в живых.

А еще он старался держать руки при себе. У него на плече до сих пор был шрам от ногтей тетки, когда та рассказывала ему в первый раз сказку про Среброглота. Ну, и кое-какие шрамы на душе, которые открылись, когда он на первом курсе увидел Повелителя/профессора Квирелла в Запретном лесу. Он был уверен, что это Темный дровосек, который, если верить тетке, питался исключительно кровью единорогов и детьми, которые придумывают отговорки. Только после первого урока по уходу за магическими существами он осознал, что большая часть чудовищ, о которых он слышал в детстве, были придуманы Беллой поскольку, по мнению той, просто обязаны были существовать.

— Если мы с Дафной заведем еще ребенка, как ты думаешь, можно будет выбрать тебя анти-крестным? Чтобы ты стал последним человеком, которому его доверят, и то, только если все остальные колдуны вымрут?

— Откуда мне знать? Тебе надо — ты и узнавай. И не понимаю, с чего вдруг. Амаранта даже не скрывает, что я — ее любимый взрослый, — сказал Драко. Но думал он совсем о другом.

Сказки, которые рассказывала Беллатрикс, действительно успешно внушали ребенку, как себя вести. Он всегда считал, что они учат послушанию, уважению к взрослым и хорошим манерам. Но, глядя на Амаранту, слушавшую про Среброглота, он осознал, что на самом деле они внушали страх и нерассуждающую покорность. С точки зрения взрослого сказка выглядела странно: мать так и не объяснила ребенку, чем опасен лес. Она вынуждала поверить ей на слово. Если бы она рассказала сыну правду, тот бы сам пришел к выводу, что она права.

Но, может, мать этого не понимала, потому что ей никогда в голову не приходило задать вопрос «почему», так же, как ее матери и бабке. И они веками прятались в крохотной хижине просто потому, что боялись выбраться в большой мир. А если бы никакого чудовища не оказалось? Если бы мальчик просто извозился в грязи, разбил коленки, и, пробравшись сквозь лес, узнал, что находится на другой стороне?

Он задумался о взрослых, которые окружали его в детстве, и осознал, что, вместе с Беллатрикс, его воспитывали почти исключительно Упивающиеся. Если бы не годовалый Поттер, может, сам Повелитель стал бы крестным Драко, и оставалось только догадываться, какие сказки тот стал бы рассказывать ребенку. С другой стороны, тогда никто бы не осмелился назвать Драко худшим крестным в мире. Он смутно сознавал, что Блейз опять что-то говорит, но не понимал, что именно, и прервал его, чтобы изложить итог собственных размышлений.