Теневой Танцор

Глава 10. Карты на стол

Северус Снейп сидел за письменным столом в учительской и проверял стопку эссе по защите от темных искусств студентов пятого курса. От упоительных мечтаний о том, как он засовывает голову Марка Уоррена из Пуффендуя в чан с водяными демонами за ту ересь, которую тот написал в своей работе, профессора отвлек серебристый феникс, появившийся прямо посреди комнаты. Несколько встревоженным голосом Альбуса Дамблдора он попросил Снейпа явиться в кабинет директора.

Снейп встал, взял в руки горсть летучего пороха и через мгновение, выходя из камина в директорском кабинете, столкнулся с беспокойно меряющей шагами ковер взлохмаченной старостой Гриффиндора. И именно благодаря тому, что от случайного прикосновения к девушке сердце в груди предательски дрогнуло, он свирепо зашипел:

— Пять баллов с Гриффиндора, мисс Грейнджер, за неспособность смотреть себе под ноги!

Та застыла как вкопанная, пробормотала: «Извините, сэр», — и безропотно села в кресло перед большим письменным столом на когтистых лапах.

— Полноте, Северус, — с укором произнес Альбус, не отрываясь при этом от чтения какого-то пожелтевшего пергамента. — Вы должны поблагодарить мисс Грейнджер за то, что она убедила меня в необходимости вашего визита. Информация, которую она обнаружила, содержит очень тревожные новости.

— Если вы считаете, директор, что какие-то сведения не должны касаться моих ушей, не вижу смысла в моем нахождении в этой комнате, — холодно процедил Снейп, впиваясь взглядом в лицо Дамблдора.

— Что вы, профессор, я просто хотел сказать, что рассчитывал позвать вас несколько позже, на чашку чая, но после весьма убедительных доводов мисс Грейнджер решил изменить свое мнение, только и всего, — примирительно сказал седовласый волшебник, оторвавшись, наконец, от изучения страницы. — Но у нас есть дело важнее, чем выяснение отношений. Располагайся, пожалуйста.

Директор указал на второе кресло у своего стола и, соединив кончики пальцев домиком, продолжил:

— Как ты знаешь, некоторое время назад Том Реддл заинтересовался двумя сотрудниками архивного отдела Министерства магии. — Северус саркастично приподнял бровь: «Что вы, директор, откуда я мог узнать?», — и стал ждать продолжения. — Я принял решение никого из них не прятать, поскольку оказалось, что ни один из них не владеет сколь-нибудь существенными сведениями. И я уже отчаялся узнать, что ищет Волдеморт, когда от нашего информатора поступили известия о Буревестнике. Скажи, тебе о чем-нибудь говорит это название?

Снейп, стараясь подавить в себе раздражение от упоминания загадочного осведомителя ордена, отрицательно качнул головой:

— Никогда не слышал ничего подобного. И я решительно не понимаю причин, по которым подобные конфиденциальные сведения раскрываются в присутствии студента.

— Все очень просто, профессор. Именно Гермиона Грейнджер узнала о Буревестнике. И именно она принесла мне это, — старик поднял перед собой нечто, отдаленно напоминающее книгу: стопка пергаментов, разъехавшихся в разные стороны под твердой потрепанной обложкой. — Северус, Волдеморт ищет новый способ обеспечить свое бессмертие.

— Это вовсе не новость, господин директор. Темный Лорд всегда ищет вечную жизнь. Что же до книги, — пренебрежительно продолжал Снейп, покосившись на полустертое название, — то я вижу истинно гриффиндорскую тягу к сказкам и небылицам и удивлен, что вы нашли в ней хоть что-то, достойное внимания.

Северус сидел в кресле и старательно пытался не смотреть в сторону студентки. Умиротворяющее тепло и мягкое, лучистое сияние, окружавшие девушку, манили и притягивали взгляд, но стоило только на мгновение поддаться очарованию, и остановиться будет невозможно. У него осталось единственное средство самозащиты: неприступная стена сарказма, которую он скорее обрушит на голову ни в чем не повинной Гермионы, чем позволит ей догадаться о чувствах, терзающих его.

Дамблдор внимательно посмотрел на него поверх очков-половинок. Старику не нужна была легиллименция, чтобы заглядывать в души окружающих его волшебников. Он недоуменно поджал губы и обратился к слегка обиженной издевательством над своим факультетом старосте:

— Мисс Грейнджер, будьте так любезны, зачитайте профессору Снейпу то, что заслужит его внимание.

На щеках у Гермионы выступил легкий румянец, пока она тянулась за книгой и открывала нужную главу. Чуть более высоким голосом, чем обычно, она начала читать отрывок из «Мифов и легенд старой Британии»:

— Согласно преданию, Амулет Жизни принадлежал дочери короля Орримана… В медальон Эреды, который давал ей силу излечивать недуги, Балорт самым темным волшебством заключил несколько капель ее сердечной крови. И он даровал Балорту небывало долгую жизнь в четыре сотни лет. И люд прозвал амулет тот Буревестником.

— Прекрасно. Очередная ерунда вроде философского камня. Вы хотите сказать, что этот медальон существует? — обращаясь исключительно к директору, спросил Снейп.

— Вне всякого сомнения, если Волдеморт его ищет. И именно благодаря мисс Грейнджер я понял, что все это время искал не те сведения. Ритуал, который совершил Балорт больше десяти веков назад — очень темный и чрезвычайно сложный. Он создал крайне мощную защиту от любых угроз, вырвав сердце своей возлюбленной и заперев ее душу в амулете — своем источнике бессмертия. В книге, которая описывает подобную магию, нет названия хранилища, но в данном случае это неважно. Важно то, что уничтожить амулет можно лишь разбив камень и вернув убитой девушке жизнь.

— Вы говорите о возрождении мертвой Эреды, профессор? Но ведь это невозможно, — подала голос Гермиона, которая все это время жадно вслушивалась в каждое слово старого волшебника.

— Думаю, мисс Грейнджер, директор говорит о жертвенности.

«Это очень в его стиле. Жертва ради общего блага», — хотел добавить Северус, но сдержался.

Гриффиндорка охнула, а Снейп тем временем стал размышлять о необходимости своего присутствия в кабинете: ему хотят поручить найти и разбить медальон? А кто тогда будет спасать задницу Малфоя?

— Альбус, за десять веков этот амулет мог оказаться на другой стороне планеты. Поиски Темного Лорда вовсе не означают, что медальон появился где-то поблизости.

— Нет, вовсе нет. Но я располагаю достоверными сведениями, что Балорт снова переродился в своем потомке. Видишь ли, Северус, волшебник, сотворивший Буревестника, трижды за эти века выходил из тени. И все три раза его возрождение было отмечено кровавым следом.

— Я так понимаю, он представился вам за чашкой чая? — теряя терпение, произнес Снейп. — Директор, помимо спасения мира мне сегодня еще предстоит проверить эссе студентов пятого курса, что заочно вгоняет меня в уныние, так что не могли бы вы выражаться конкретнее?

— Я понимаю твое недоверие к легендам, но поверь, Балорту вовсе ненужно представляться, чтобы быть узнанным. Мисс Грейнджер, если вас не затруднит…

Гермиона подняла книгу с колен и дрожащим голосом зачитала:

— Эреда схватила дары и бросила их в лицо Балорту, оставляя на левой ланите его глубокий порез, который до сих пор отмечает сынов сего чародея.

Северус почувствовал себя так, словно его прибили к директорскому креслу троллевой дубиной.

Он больше года каждую ночь в своих снах сражался с волшебником в темно-синей мантии. Но рассмотреть его лицо он смог лишь в тот день, когда кто-то снял охранные заклинания с дома в тупике Прядильщиков, чтобы София смогла сбежать. И тогда он принял мага за приспешника Волдеморта.

А сейчас...

А сейчас Северус даже мог с уверенностью сказать, какого цвета глаза у Балорта, возродившегося в четвертый раз: бледно-голубые, водянистые, опоясанные по краю радужки светло-серым кольцом.

И Снейп в то же мгновение понял, как выглядел Буревестник и кто носил его на шее.

На лице у мужчины не дрогнул ни один мускул. Более того, ему показалось, что все тело его одеревенело. Прилагая огромные усилия к тому, чтобы директор ничего не заметил, Снейп без намека на иронию произнес:

— Альбус, если я правильно понимаю, мы столкнулись с новым, чрезвычайно опасным игроком… Он наш противник или союзник?

— Скорее всего, противник.

— А для Темного Лорда?

— Тоже.

— Значит, на какое-то время мы выпадем из поля интересов двух темных волшебников?

— Нет, профессор, мы уже в нем. Поэтому я и попросила директора позвать вас, — Гермиона заглянула в глаза Снейпа, набрала в грудь побольше воздуха и выпалила: — Балорт был в Хогвартсе, во второй четверг января, когда дежурили старосты Гриффиндора. Ближе к полуночи я патрулировала восьмой этаж, когда за поворотом увидела Гарри…

— Надеюсь, вы не пренебрегли обязанностями старосты и сняли со своего факультета баллы за такое вопиющее нарушение школьных правил? — уже полостью придя в себя и картинно приподнимая бровь, перебил ее Северус.

— Да, сэр, — не обращая внимания на откровенную издевку в его словах, ответила Гермиона, — и из разговора с Гарри я поняла, что нам нужна ваша помощь…

— Мисс Грейнджер, мы, кажется, договорились обсуждать только то, что касается новой угрозы? — внезапно посуровев, произнес Дамблдор. — Тема, которой вы так неосторожно хотите коснуться — не рядовые сведения об Ордене Феникса. И чем больше людей знают об этой тайне, тем большей угрозе все мы подвергаемся: разглашение может привести к самым тяжелым и плачевным последствиям, которые даже я не берусь предугадать.

Студентка обхватила себя руками, чтобы унять трепет, но из этого ровным счетом ничего не вышло. Тревога в ней била через край.

— Но ведь он сходит с ума! С каждым днем у него все меньше сил! Он умирает, директор, — с мольбой в голосе произнесла Гермиона, переводя взгляд от одного волшебника к другому. — Ему нужна помощь. Ну пожалуйста, поймите это… Пожалуйста…

Она сидела на самом краю кресла, растрепанная, как маленький воробей, нижняя губа ее слегка дрожала, а глаза блестели от подступивших слез. И внутри Снейпа началась революция.

«Не плачь…»

Перед взором возникла картина, будто он подходит к ней, поднимает под локти, прижимает к себе, гладя ее непослушные волосы и умоляя успокоиться. И весь остальной мир начинает распадаться на фрагменты: Темный Лорд, Ребекка и София тонут в ночной мгле, Дамблдор, Поттер и Орден Феникса рассыпаются в прах под дневным солнцем. Потому что она рядом. Потому что он чувствует ее дыхание на своей груди.

Но уже в следующее мгновение Северус пришел в себя и горько усмехнулся своему порыву. Грейнджер умоляла за Поттера. Вот кто был для нее важен. А он, старый дурак, на какую-то секунду подумал, что Пожиратель смерти, по самые локти замаравшийся кровью, может облегчить страдания девушки. Как глупо.

— Мисс Грейнджер, вы прекрасно знаете, как, — с нажимом, явно теряя терпение, произнес Альбус, — можно помочь мистеру Поттеру. Уверяю вас, общество профессора Снейпа не повлияет на него лучше, чем ваше.

— Но я не могу, — прошептала она.

— Я совершенно запутался, директор. Нельзя ли вкратце объяснить, какая стратегическая информация связана с душевным заболеванием мистера Поттера, о наличии которого я подозреваю с первого курса, как это связано с Буревестником и чего, собственно, вы хотите от меня?