Теневой Танцор

Глава 23. Мосты

Северус Снейп метался по семи квадратным футам своей импровизированной лаборатории, точно тигр в клетке. Прошло не больше получаса с момента, как он отгородился от всего остального мира за хлипкой деревянной дверью, которую сам же запечатал заклинанием, но ему эти минуты показались вечностью. В глубине души он убеждал себя, что оставил девушек лишь потому, что они обе его разочаровали: Морган — своей неуместной благодарностью, Грейнджер — любопытством.

Вот только почему его бегство так тошнотворно походило на трусость?

«А разве ты мог поступить иначе? — спросил внутренний голос, в кои-то веки избавленный от самоуничижительных ноток. — Ты бы остался там, строя из себя жилетку для Морган и оправдываясь перед Грейнджер банальным "Это не то, что ты подумала"? А как же чувство собственного достоинства?»

Северус, скривившись от отвращения, даже остановился на мгновение, но тут же снова нарезал еще один круг по комнате.

Как бы там ни было, оставлять их наедине было слишком подло даже для Снейпа. Морган, совершенно лишенная совести, могла солгать Гермионе все, что угодно, а ему пришлось бы после с ней объясняться.

Но ведь ему все равно придется рассказать гриффиндорке, какого черта в его жизни забыла эта нахальная девица? И как, борода Мерлина, у него повернется язык признаться, что София ему дорога? Как объяснить его невероятную терпимость к ее выходкам? Он спешил к девчонке не ради спасения ее ребенка, а лишь за тем, чтобы не дать возможность Лестрейндж, обезумевшей от краха своих надежд, погубить ее. Морган поселилась в самом темном и заброшенном уголке его сердца, словно что-то давно потерянное вернулось на место, но поймет ли Гермиона, что это не имеет ничего общего с его чувствами к ней? Да она и ни о каких его чувствах-то не знает…

«А ты знаешь, Северус?»

Но он тоже не знал. И, увидев изумление на лице Грейнджер, когда та вышла из камина в гостиной, решил, что и знать не хочет. Потому что от безымянных чувств легче отречься, чем от тех, которые можешь перечислить поименно.

Охваченный решимостью разогнать этот идиотский шабаш, пока они не наговорили лишнего друг другу, зельевар открыл дверь и оказался весьма доволен тем, что девушки сидели друг напротив друга, преисполненные враждебного молчания.

— Мило пообщались?

Первой заговорила София, одарив его злобной насмешкой и послав Гермионе неприязненный взгляд.

— А она у тебя просто душка! Это ты из нее стерву сделал или она всегда такой была?

Чувствуя, как раздражение уступает место удивлению, Северус картинно заломил бровь. Неужели у его беззлобной гриффиндорки выросли клыки, и он не ту из девушек посчитал жертвой?

— Тобой вообще нормальная девушка заинтересоваться может? — продолжала глумиться Морган, хотя никакого повода для агрессии Снейп не видел: Гермиона явно не была воинственно настроена, лишь покачав головой и снисходительно улыбнувшись, словно наблюдала за проделками маленького ребенка.

— Тебе виднее, — желчно ухмыльнулся Северус в ответ брюнетке.

Будто стремясь разрядить взрывоопасную обстановку, Грейнджер мягко обратилась к нему:

— И как долго ты собирался ее скрывать?

Задачка сложилась в уме, снова подхлестнув почти утихшую злость.

— Поттер! — прошипел он, едва размыкая губы.

Слабоумный поганец каким-то образом поделился щекотливой информацией о двойной жизни своего профессора. Но загадкой оказалась спокойная реакция Гермионы: она не зашлась в истерике, не стала обвинять его в неверности или лжи, хотя красочные воспоминания Поттера Снейп видел своими глазами. Неужели мальчишка был настолько благороден, что выложил подруге полуправду? Едва ли.

Не особенно желая вдаваться в подробности, Северус поблагодарил небеса за то, что избавлен от глупых выяснений отношений. Ему вообще не нравилась ситуация, в которой он оказался: снова, как и семнадцать лет назад, застрять между молотом и наковальней, даром, что в этот раз он под удар подставлял не жизнь, а собственные чувства.

Держа на задворках сознания мысль о том, что обещал себе быть с Грейнджер терпеливее, он волевым усилием заставил свой голос звучать ровно.

— Гермиона, ты вынуждаешь меня снова прибегнуть к изменению памяти. — И, решив, что любезным с Софией он быть не обязан, едко добавил: — Так что, если Морган с ее скудными умственными способностями терять нечего, то ты вполне можешь в этот раз распрощаться с карьерой великого правотворца и защитника ущемленных народов.

— Я не понимаю, — нахмурилась гриффиндорка, явно не догадываясь, где затаилась угроза.

— Разум Софии гостеприимно открыт для каждого, кто хоть едва знаком с легиллименцией, — почти устало пояснил Снейп. — А я не смогу защитить тебя от Темного Лорда, если он узнает о наших отношениях.

Воскликнув: «Так вот в чем дело!», Гермиона порывисто поднялась с кресла и спустя секунду уже обнимала его за плечи. Северус не делал попытки обнять девушку, чувствуя себя от прилюдных проявлений чувств, как на витрине, а когда, вдобавок ко всему, поймал обращенный к ним ревнивый взгляд Софии, то и вовсе мысленно застонал: «Только не это!»

Ему было глубоко безразлично, позавидовала Морган их отношениям, или стала жертвой извращенного синдрома заложника и воспылала к нему страстью. Гораздо проще было сосуществовать, когда между ним и Софией не было недо-дружеских, почти доверительных отношений. Когда они могли продолжать друг друга люто ненавидеть.

— Значит, меня ты отдашь Темному Лорду со спокойной совестью, а ее будешь оберегать как зеницу ока? — не преминула вставить свое брюнетка, заставив Гермиону тут же расцепить объятья и отступить от него на шаг.

Но прежде, чем Снейп успел бы заверить Морган, что он мечтает об этом радостном миге расставания, Грейнджер села рядом с ней на диван и коснулась ее плеча, будто хотела утешить.

— Глупая, — неожиданно ласково ответила девушка, — никто тебя ему не отдаст!

Перед взором возникли багровые глаза с тонкими кошачьими зрачками, и в них отразилось бледное лицо Софии. Длинная костлявая кисть перелистывает воспоминания, словно страницы книги: девчонка с густыми каштановыми волосами посылает улыбку его верному слуге, бросается на шею и убеждает Морган, что они обманут самого Темного Лорда…

Как счастлива будет Нагайна услышать из уст своего хозяина слово «Предатель». Почти почувствовав, как грудную клетку сжимают тугие кольца холодного змеиного тела, Северус отогнал наваждение и процедил:

— Уму непостижимо, как легко ты подвергаешь мою жизнь опасности, Гермиона. Ты понимаешь, что если в ближайшее время Темный Лорд потребует присутствия Софии на собрании, то мне придется стирать ее воспоминания о твоих неосторожных словах?

— Твое двурушничество для меня давно не секрет, — вмешалась Морган с троллевой изящностью. — Я не хочу снова оказаться совершенно беспомощной перед Хозяином или сумасшедшей Лестрейндж. Может, все же попытаешься научить меня ставить блок, а не шипеть над ухом, что я полная бездарность?

Губы Снейпа изогнулись в ухмылке. Четыре месяца назад она палец о палец не ударила, чтобы перенять у него хоть какие-то знания.

— Исключено. У рогатой жабы таланта к окклюменции больше, чем у тебя.

— А может все же попробовать? — подала голос Гермиона. — Я бы тоже хотела научиться защищать себя, — словно между прочим, заявила она, но Северус мог бы поклясться, что она тщательно подобрала каждое слово и точно рассчитала, в какую болевую точку бить.

И кто говорил, что у гриффиндорцев может не хватать на что-то коварства? Вот только попытка манипуляции получилась слишком откровенной, и Снейп не был бы самим собой, если бы позволил себе поддаться.

Гермиона стушевалась, увидев его насмешливо приподнятую бровь, и добавила почти шепотом:

— Ты же знаешь, что ни я, ни София, не желаем тебе зла. — Не обращая внимания на тихое бормотание Морган «Говори за себя», продолжила: — И тогда тебе не придется больше разрываться между нами.

Разрываться… Едва ли Гермиона понимала, насколько верно подобрала слово, способное описать его чувства. Откуда она, восемнадцатилетняя девчонка, смогла сразу понять то, что не понимал сам Снейп долгие месяцы? Откуда она могла знать, как глубоко в его кожу въелась потребность защищать чужих детей? Поттер, Малфой, Морган. И почему София попала в один ряд с этими мальчишками, было непонятно, но все же это было. Северус разрывался между чувством долга и зовом сердца в каждый из вечеров, когда сжигал очередной клочок пергамента в камине.

Она ничего не знала, и лишь ошибкой можно было назвать то, что ее размышления достигли верного результата. И думать об истоках подобных мыслей было противно. Что она себе напридумывала?

— Я не намерен обсуждать это в два часа ночи, — отрезал Снейп, подходя к камину, а потом зачерпнул горсть дымолетного пороха и поинтересовался: — Особое предложение требуется, мисс Грейнджер? Живо в камин!

Натянуто улыбнувшись, Гермиона заверила Софию, что «Все будет хорошо, вот увидишь!», и скрылась в зеленом пламени, не потрудившись забрать толстый справочник по медицине, сиротливо оставленный на журнальном столике у кресла.

— Кто она вообще такая? — спросила вдогонку Морган, но к удивлению, Северус не услышал в ее голосе ни неприязни, ни насмешки.

— Моя погибель, — ответил Снейп и поймал себя на мысли, что не солгал.

А уже спустя мгновение София осталась в комнате в полной тишине, лишь в компании домового эльфа, притаившегося в темном углу у лестницы и ожидавшего дальнейших указаний.

— Ты что-нибудь понял, Майки? — девица наморщила лоб и устало откинулась на диванные подушки.

— Нет, госпожа, — ответило создание, низко поклонившись.

— Не знаю, зачем ей это, но, кажется, она — мой единственный шанс не попасть в лапы Темного Лорда. Думаешь одной надежды достаточно, чтобы потерпеть эту зануду немного?

— Да, госпожа, — снова ответил домовик и отвесил ей поклон еще ниже.

— Как же с тобой скучно, — надула губы Морган и принялась теребить в руках длинную цепочку, на которой висел медальон. — Вот только у меня нет никакого желания снова падать с лестницы, чтобы обеспечить себе собеседника.

Через некоторое время свет в доме погас, и на Тенистый переулок в магической деревушке Шотландии опустилась ночь. Никто из жителей не видел, как с куста цветущего ракитника сорвалась большая скопа и, взмахнув могучими крыльями, растворилась в темноте.

* * *

В ту ночь, когда Гермиона с Северусом вышли из камина в его кабинете, он прямо и без единого намека на сожаление сообщил, что действительно не станет препятствовать получению метки Софией. И заявив, что желание подружиться с тем, кто через четыре месяца может прийти в твой дом убивать твоих родителей, в высшей степени идиотическое, запретил Грейнджер лезть не в свое дело.

Но если Снейп всерьез думал, что смог запугать Гермиону, его должно было бы ждать большое разочарование, потому что у той были свои мысли на этот счет. И она совсем не почувствовала себя виноватой, когда вместо лишних трех часов в библиотеке прокралась в Хогсмид и постучалась в дверь дома номер два в Тенистом переулке.