Тени прошлого

Почти на исходе светового дня ко мне заглянули мои дорогие гриффиндорцы и Луна. Фред и Джордж изо всех сил пытались рассмешить меня, и им это удавалось, как никогда, а Джинни и Луна странно на меня поглядывали и перешёптывались. Я сразу заметила их странное поведение, поэтому недоуменно обратилась к ним после очередной шутки близнецов:

— Девочки, что-то случилось?

Джинни сразу же рассмеялась в ответ, а Луна, улыбнувшись, начала говорить в своей неземной манере:

— Тина… у нас сегодня была пара по Зельеварению… — я всё ещё не могла понять, что же такого необычного произошло, потому как у них действительно по расписанию стоял этот предмет, и поэтому продолжала вопросительно смотреть на девочек. И Джинни, перестав смеяться, выпалила:

— Тина, профессор Снейп сегодня целый день почти что постоянно улыбается и смеётся… вместе с твоим братом!

Услышав это, я открыла рот от изумления. «Что?! Что они творят?! — возмущённо подумала я, оценивая масштабы катастрофы. — Ладно Лестат, у него мозг не больше куриного, но Северус?!»

Остальные, увидев отчаяние и стыд на моём лице, тоже что есть сил рассмеялись, а мне хотелось провалиться сквозь землю, ведь даже представить было трудно эту картину: брат одной из учениц хихикает в подземелье с самым суровым профессором Хогвартса.

Я всё так и сидела с открытым ртом и покрасневшим лицом, если оно, конечно, вообще могло покраснеть, минут пять точно, а смех вокруг меня только усиливался. Когда последние лучи зашли за горизонт, в больничное крыло бодрой походкой вошёл директор школы, Альбус Дамблдор, а за ним и профессор МакГонагалл с профессором Флитвиком.

— Всем доброго вечера! Как ты себя чувствуешь, Тина? — обратился ко мне Дамблдор, увидев, что я уже не безжизненно лежала на кровати, а полусидя-полулёжа на подушках пыталась переварить услышанные новости.

— Вполне сносно, сэр… — смотря прямо сквозь своего старого друга, произнесла я в воздух, всё ещё не придя в себя после услышанного.

— Тина, что-то случилось? — оживлённо поинтересовался он, но я даже не успела сообразить, что бы мне на это ответить, так как дверь вновь открылась, и на пороге появились долгожданные гости.

Действительно, Северус в этот раз выглядел совсем не таким, каким все привыкли его видеть: на нём не было привычной чёрной мантии и даже чёрного плотного камзола или пиджака, а всего лишь приталенная чёрная так мной любимая шёлковая рубашка с расстёгнутой верхней пуговицей и неизменные тёмные брюки с кожаным ремнём. Я изумлённо посмотрела сначала на профессора Зельеварения, абсолютно не понимая его мыслей, поскольку до этого он никогда не позволял себе таких вольностей, а затем уставилась на брата.

— Тинь-Тинь, а я смотрю, ты уже гораздо лучше себя чувствуешь! — обрадованно воскликнул Лестат на мой изумлённый вид, а потом повернулся к своему спутнику: — Северус, дружище, ты же у нас специалист по Тёмной магии, как думаешь, моя сестрёнка может попробовать встать и немного походить?

Я только шире открыла рот от этих слов, ведь до этого у меня оставалась последняя крупица надежды, что все эти слухи просто выдумка, но нет. Мастер Зелий, услышав фразу Лестата, действительно рассмеялся своим самым тёплым смехом, и все присутствующие так же удивлённо посмотрели на него, как и я.

— Я думаю, Лестат, что мы можем попробовать, — усмехнувшись, ответил он и, подойдя ко мне на пару шагов ближе, ласково спросил: — Как вы себя чувствуете, мисс Велль?

Всё, что я могла сделать в тот момент, — это перевести удивлённый взгляд на Северуса и уже смотреть на него с искренним изумлением. Заставить себя произнести хоть слово было явно выше моих возможностей.

— Так, здесь явно что-то не то… — заметив, что я нахожусь в некоем подобии ступора[5], братец быстро подошёл к моей кровати и сел на край. Обхватив моё лицо руками, которые теперь казались мне весьма тёплыми, он насильно повернул мою голову так, чтобы я смотрела прямо в фиалковые глаза, а не на человека в чёрной рубашке, всё так же продолжавшего улыбаться мне. — Так, посмотрим. Следи за моим пальцем.

Лестат отстранился немного назад и, вытянув перед собой указательный палец правой руки, начал водить им из стороны в сторону: сначала вправо-влево, а затем вверх-вниз. Я послушно следила глазами за его движениями, и спустя минуту он довольно произнёс:

— Нистагма нет, значит, черепно-мозговой травмы нет.

— Лестат, нистагм[6] — это не единственный показатель черепно-мозговой травмы, — раздражённо процедила я, моментально очнувшись от потрясения, охватившего меня при виде смеявшейся парочки.

— Тина! — так же резко ответил братец на моё замечание. — Вот если у тебя было бы высшее медицинское образование, да ещё и опыт работы неврологом или нейрохирургом, скажем, лет десять, тогда бы ты и учила меня основным критериям травм. А так — тебе пятнадцать и ты ещё учишься в школе, так что не мешай осмотру.

Услышав эти слова, я пришла в такое бешенство, что Северус, увидев моё выражение лица, опять едва слышно засмеялся, прикрыв рот правой рукой. Я разгневано посмотрела на него, а затем моментально сообразила, что ещё немного и действительно выдам себя. Так что, широко улыбнувшись, я проговорила самым бархатным голосом, на который только была способна:

— Ну разумеется, как же я вообще могла такое сказать… Что мне нужно ещё сделать?

— Для начала попробуй подняться с кровати и встать в позу Ромберга[7].

— Лестат, — всё тем же бархатным голосом произнесла я, скрестив руки на груди. — Ты же сам сказал, что у меня нет медицинского образования… Откуда мне знать, что из себя представляет поза Ромберга?

И, улыбнувшись, я невинно похлопала глазками, и уже братец рассмеялся, так как понял, что счёт у нас теперь был равный.

— Конечно, как же я мог забыть об этом, дорогая. Просто встань с кровати, пожалуйста.

Я невозмутимо откинула одеяло, что всё это время закрывало мои ноги и, присев на край кровати, попыталась встать, но получилось у меня это сделать лишь со второй попытки. Наконец, я выпрямилась и, всё так же ядовито улыбаясь, вопросительно посмотрела на своего лечащего врача.

— Попробуй сделать пару шагов вперёд, — скомандовал Лестат, и я, оглянувшись по сторонам и прикинув, сколько людей сейчас увидят моё падение, послушно сделала первый шаг, а на втором покачнулась и чуть было не упала, но Северус ловко подхватил меня. Он впервые так близко подошёл ко мне при свидетелях, что я могла лишь растерянно смотреть ему в глаза, а тот тем временем тепло улыбался в ответ.

— У вас кружится голова, мисс Велль? — заботливо спросил Северус, всё ещё не разжимая пальцев, что так крепко обхватили мои плечи, и я неуверенно прошептала:

— Нет… просто ноги… не слушаются…

— И что мы будем с этим делать, дружище? — весело поинтересовался Лестат.

Северус ещё шире улыбнулся мне, на секунду разжав руки, а затем взял меня за ладони и, сделав маленький шаг назад, потянул за собой. Я неуверенно шагнула ему навстречу, и Северус сделал второй такой же шаг. Я снова попыталась шагнуть навстречу, но мои ноги будто и не принадлежали мне, так что я резко покачнулась вправо, и Северусу пришлось вновь обхватить рукой моё плечо, чтобы предотвратить соприкосновение моего тела с холодным полом.

— Хм… интересно… — задумчиво прокомментировал он результаты пробных шагов, не отпуская моих рук из горячих ладоней. — Профессор Дамблдор, что вы скажете по этому поводу?

— Не знаю, что тебе ответить, Северус, — так же задумчиво ответил Альбус, внимательно следивший за нами всё это время, а затем, тепло улыбнувшись, дополнил: — Я думаю, что мисс Велль необходимо больше практиковаться, и к ней вернётся былой контроль над своими движениями. Но вы, несомненно, лучше меня разбираетесь в проклятиях, профессор Снейп, как верно заметил Лестат.

— Я думаю, что вы правы, господин директор, — переведя ненадолго взгляд на Дамблдора, ответил Северус, а потом уже тише добавил: — Но таким образом мы ещё долго ничего не добьёмся… А что, если…

С этими словами он взял мою правую руку и положил сверху на свою левую ладонь. Затем, удерживая меня второй рукой за плечо, шагнул назад, и я шагнула сразу же за ним. Далее Северус осторожно сделал шаг вбок, и я послушно повторила движение, едва заметно покачнувшись. Улыбнувшись мне, он сделал третий шаг прямо мне навстречу, и мне не оставалось ничего, кроме как отступить. И тут я поняла: он начинал медленно вальсировать.

Северус, сразу догадавшись по моему выражению лица, что я раскусила его намерения, аккуратно положил мою левую руку к себе на плечо и, хитро улыбнувшись мне, галантно обхватил правой рукой мою талию, понемногу ускоряя шаги. Я изумлённо смотрела на него, не в силах произнести хоть слово, а мой тайный любовник легко кружил меня в танце под ошеломлённые взгляды присутствующих в больничном крыле людей.

Северусу даже не нужна была музыка, чтобы двигаться настолько воздушно и непринуждённо, и я, моментально забыв, что всего секунду назад не могла самостоятельно сделать и двух шагов, всё увереннее повторяла движения за ним. И хотя я всё ещё немного отклонялась в сторону на резких поворотах, мой партнёр по танцу не давал мне ни малейшей возможности упасть на пол. Так мы и кружились с ним по свободному от больничных кроватей пространству в центре зала, пока я не смогла уже без крепкой поддержки легко вальсировать. Как же мы тогда странно выглядели: профессор, что вот уже пятнадцать лет держал в страхе весь замок, одетый, словно пришёл на дружескую встречу, и растерянная студентка пятого курса, в футболке и джинсах, вальсировавшая босиком по холодному каменному полу.

Наконец, Северус шагнул в последний раз и остановился, а на его лице по-прежнему сияла улыбка.

— Так намного лучше, не правда ли, мисс Велль? — так, чтобы услышали даже те, кто стоял в отдалении, проговорил он, ещё более искренне улыбнувшись мне.

Я ошеломлённо посмотрела на Северуса, а поскольку мой дар речи пропал ещё в тот момент, когда мы только начали танцевать, то я лишь растерянно отступила на два шага назад. Но от такого страстного танца как раз в этот момент у меня сильно закружилась голова, и я, пошатнувшись, чуть не потеряла сознание и приготовилась уже всё-таки встретиться с каменным полом, который так долго ждал этого. К счастью, эта встреча всё-таки не состоялась, так как Северус, видимо, заранее заметив признаки головокружения, сразу же подхватил меня и, подняв на руки, донёс до кровати и аккуратно положил на неё.

— Нет, Северус, это бесполезно! — рассмеялся Лестат, увидев, как я пошатнулась в конце. — Моя дорогая сестра просто неисправимо неуклюжа. И даже такой хороший педагог, как ты, ничего не сможет с этим поделать.

— Это мы ещё посмотрим, Лестат, — Северус на два шага отошёл от моей кровати и, всё также улыбаясь, произнёс: — Как сказал профессор Дамблдор, твоей сестре всего лишь необходимо больше практиковаться. Вы со мной согласны, мисс Велль?

— Да… сэр, — всё ещё находясь в некоем подобии шока, ответила я, не понимая даже, снится мне всё это или нет.

— Мисс Велль, почему вы чуть не упали в конце? У вас же так хорошо получалось управлять своими движениями до этого? — в его голосе была такая теплота, что моё изумление достигло своего экстремума, и всё, что крутилось в голове, было: «Как же он изменился, всего за одну ночь…»