Тени прошлого

Глава 36. Настойка полыни горькой

Я действительно не заметила, как всего за несколько недель успела изучить всю школьную программу за курс «Зельеварения», причём и на уровне СОВ, и на уровне ЖАБА, настолько я вдруг заинтересовалась этим вопросом. Конечно, у меня не было абсолютно никакого практического опыта, так что о соперничестве, какое, например, было между мной и Томом во время его учёбы и даже работы, не могло быть и речи. Но Северусу, несомненно, льстил мой внезапно появившийся искренний интерес к его предмету, и мне это было прекрасно видно.

Вот уже две или три недели сразу после ужина мы с Северусом довольно быстро проверяли всю имевшуюся у него «корреспонденцию», а потом просто наслаждались обществом друг друга в его апартаментах. Чаще всего мы непринуждённо разговаривали: делились друг с другом какими-то моментами своего прошлого или взглядами на будущее, или я читала ему вслух стихи, те, что знала наизусть. А иногда было наоборот, и уже Северус читал мне что-то из магической литературы. В такие вечера я, как заворожённая, наслаждалась таким глубоким и выразительным бархатным баритоном, лёжа обычно поперёк широкой кровати и раскинув руки в стороны.

В один из таких вечеров, в первых числах марта, я как всегда раскинулась поперёк кровати и мечтательно разглядывала изумрудный балдахин, погружённая в мысли, навеянные прочитанным произведением. И как всегда Северус, подложив себе под спину подушки, сидел на кровати и нежно проводил рукой по моим распущенным волосам.

— О чём ты думаешь? — поинтересовался он спустя минут десять тишины.

— Не знаю… — беспечно ответила я, продолжая разглядывать старинный изумрудный бархат. — Просто мелькают какие-то мысли, но я ни на чём не могу сосредоточиться… Мне так нравится, когда ты читаешь мне. У тебя определённо талант к чтению вслух.

— Спасибо, — усмехнулся Северус моей похвале. — Но мне ещё далеко до таких обширных познаний мировой литературы, как у тебя, Тина.

— Как сказал профессор Дамблдор, просто «необходимо больше практиковаться», — улыбнулась я в ответ, повернувшись к нему лицом. — Знаешь, если бы ты как-нибудь зашёл к нам с Лестатом в тот самый замок, который принадлежал его семье, то с вероятностью в девяносто девять процентов нашёл бы меня или в гараже, измазанную машинным маслом и копающуюся в очередном автомобиле или байке, или в библиотеке, взахлёб читающую что-нибудь. Ну, или в госпитале неподалёку, резво бегающей в хирургическом костюме по отделению между операционной и реанимацией.

— А как же длинные платья, каблуки, игра на рояле? — с теплом в голосе полюбопытствовал он, проведя кончиками пальцев по моей щеке.

— Нет, — рассмеялась я, уже всем оставшимся телом повернувшись на бок к нему лицом. — Я, конечно, могу принарядиться при острой необходимости, но женственность — это далеко не сильная моя сторона. Мне проще ходить или в хиркостюме, или в джинсах и футболке. Как ты уже успел достаточно убедиться, я не очень люблю привлекать к себе лишнее внимание. И для меня главное — это комфорт, а уж красота… это так, дело десятое.

— Ясно, — улыбнувшись, произнёс Северус. — И какие же у тебя тогда самые сильные стороны?

— М-м-м… — на минуту задумалась я, а потом начала перечислять: — Я хороший хирург, преподаватель тоже, кстати. Я прекрасно разбираюсь в автомобилях, могу за несколько часов разобрать и собрать двигатель, причём так, что машина потом будет мурлыкать. Я знаю очень много языков хотя это не из-за врождённого таланта, а просто потому, что я много путешествовала за свою невероятно долгую жизнь. Хорошо разбираюсь в мировой литературе, как ты до этого сказал. И у меня очень обширная коллекция холодного оружия, которая как раз и находится в Rougemont-le-Château[8], и абсолютно любым предметом из неё я умею в совершенстве пользоваться.

— Ничего себе! — удивился он, повернув голову немного набок. — Да ты опасный человек, Тина!

— Неужели ты наконец-то это понял?! — съязвила я и с улыбкой посмотрела ему в глаза. — Если коротко, то я высококлассный специалист в трёх областях: медицина, оружие и алкоголь. И немного хуже, но тоже на довольно высоком уровне разбираюсь в автомобилях, литературе и бриллиантах. И если, услышав эту информацию, ты вдруг захочешь взять своё предложение обратно, то…

— Нет, не захочу, — сразу перебил меня Северус, взяв мою холодную ладонь в свою горячую. — Я люблю тебя такой, какая ты есть. И хочу, чтобы ты стала моей женой. Я думаю, что мои сильные стороны немного уравновесят тебя.

— И какие же сильные стороны у вас, профессор Снейп? — заинтриговано спросила я, положив ладонь сверху на его руку.

— Как ты уже могла отметить, я не зря ношу звание Мастера Зелий, — начал говорить он, и я со смехом подтвердила:

— Да, я определённо могу сказать, что не зря!

— Так вот, — продолжил перечислять Северус с широкой улыбкой на лице, — в своё время я также довольно глубоко изучал Тёмные искусства и даже многие годы претендовал на роль преподавателя Защиты от Тёмных искусств, но Дамблдор, по причине, известной ему одному, не хочет отдавать мне эту должность, хотя кандидатов на неё с каждым годом становится всё меньше и меньше.

— Надо же, а я и не знала! — удивлённо воскликнула я, а Северус тем временем продолжил говорить:

— Также ты прекрасно знаешь, что я на высоком уровне владею окклюменцией и легилименцией. И ещё, наверное, стоит добавить, что я самостоятельно изобрёл довольно большое количество заклинаний, полезных и не очень. К твоему сведению, в мире живёт очень мало людей, способных на такое. И я также могу пользоваться некоторыми заклинаниями без помощи волшебной палочки.

— Но как такое возможно? — изумлённо переспросила я и, немного приподнявшись, облокотилась на колено Северуса и внимательно посмотрела в чёрные глаза. Несмотря на то что до поступления в Хогвартс мне казалось, что это на самом деле очень просто, ведь Том редко доставал волшебную палочку, хотя магией мухлевал довольно часто, теперь я поняла, что подобное в магическом мире было сродни чуду. И я лишний раз поразилась тому, как же мой нынешний любовник был похож на… предыдущего.

— Тина, я знаю всего двух человек, которые способны на такое: Альбуса Дамблдора и Лорда Волан-де-Морта. Это два действительно великих мага, причём с обоими я по стечению обстоятельств весьма близко «общаюсь». И я сумел подсмотреть кое-что у них.

— Ладно, про Дамблдора, допустим, я знаю, — нетерпеливо согласилась я, оперевшись щекой на ладонь. — Но что ты сумел перенять от Волан-де-Морта?

— А ты знала, что Волан-де-Морт может парить в воздухе, абсолютно не пользуясь волшебной палочкой? Это очень ему помогает быстро перемещаться с одного места на другое, потому что не всегда есть возможность трансгрессировать из определённых мест и на большие расстояния.

— Хочешь сказать, что ты тоже умеешь вот так передвигаться по воздуху, не пользуясь палочкой? — ещё более изумлённо уточнила я, и Северус рассмеялся:

— Да, Тина. Это было непросто, но я всё же догадался в чём секрет. И теперь я тоже так могу.

— Я хочу это увидеть! — сразу заявила я, выпрямившись и сев к нему на колени.

— Хорошо, Тина! — рассмеявшись моей реакции, ответил он, приобняв меня за талию. — Только давай не сегодня, ладно? Погода не очень-то располагает к подобного рода занятиям.

Я перевела взгляд с его лица на одно из заколдованных окон и сразу убедилась, что тот был прав: за окном лил дождь, один из первых в этом году.

— Но ты обещаешь мне, что как только погода улучшится, я увижу это? — нетерпеливо потребовала я, и Северус, тепло улыбнувшись, произнёс:

— Конечно. Мы обязательно полетаем, если тебе этого так хочется.

— Я верю вашему слову, профессор Снейп! — с улыбкой воскликнула я, приобняв его за плечи.

— Я всегда держу свои обещания, Тина, — спокойно ответил Северус, а мой взгляд в этот момент зацепился за расстёгнутую мной в начале вечера чёрную рубашку. — Ты можешь не переживать по этому поводу.

— Знаешь, мне кажется, что на сегодня разговоров было достаточно… — хитро улыбнувшись, я наклонилась к его лицу, одновременно проведя руками по сильным плечам, и отодвинула тем самым ещё больше края рубашки.

— Да, меня сейчас посетила та же самая мысль, — уловив моё настроение, страстно прошептал Северус и обхватил меня уже обнажёнными руками, крепко прижав к себе. — Люблю тебя, Тина.

— И я тебя… — выдохнула я, всё сильнее и сильнее целуя такие желанные губы, всё сильнее и сильнее растворяясь в любви к нему, в его любви ко мне. С каждым разом всё сильнее и сильнее.

***

— Северус, а ты видел человека под действием зелья, в состав которого входит экстракт белладонны? — задумчиво спросила я, когда мы сидели с ним по разные стороны его рабочего стола и проверяли работы в четверг вечером.

— Тина, экстракт белладонны входит в состав многих зелий, например, любовных. И ты сама могла наблюдать их эффект в больничном крыле в День святого Валентина, — скользя взглядом по пергаменту, задумчиво ответил он.

— Я тогда сбежала оттуда с самого утра, — с улыбкой пояснила я, и Северус, оторвавшись от свитка, вопросительно посмотрел на меня. — Я вот что хотела спросить, ты никогда не замечал, расширялись ли зрачки у человека при приёме подобного зелья?

— Ты сейчас читаешь про Приворотное зелье? — догадался он, поскольку именно эту тему задал студентам шестого курса, уж не знаю, затем ли, чтобы старшекурсницы наконец-то научились правильно пользоваться им.

— Да. Так что?

— Да, замечал. Это типичный эффект для настойки белладонны, — Северус продолжал озадаченно смотреть на меня, всё ещё не понимая цели моего интереса.

— Точнее, это типичный эффект не от самой белладонны или Atrорае belladоnnае, а от алкалоида, содержащегося в ней, атропина, — поправила я его, а потом начала долгожданные пояснения: — Просто в составе Приворотного зелья экстракт белладонны в таком количестве, что запросто может наступить отравление этим веществом, а оно очень опасно, к твоему сведению. Типичные симптомы отравления атропином — это бред и галлюцинации, светобоязнь, мидриаз, то есть расширение зрачков, нарушение аккомодации, или способности фокусировать взгляд на предметах, и много других вплоть до развития коматозного состояния и смерти.

— Да, знаешь, я наблюдал подобное пару раз, когда девицы очень уж сильно превышали дозировку зелья, — задумчиво согласился он. — Хочешь сказать, что это не магическое действие?

— Нет. Атропин — это лекарственное вещество, М-холинолитик, широко применяющееся в больницах, например, для премедикации во время операции. Как думаешь, ты бы мог поработать над рецептурой этого зелья так, чтобы магический эффект от него остался, а вот концентрация атропина, то есть экстракта белладонны, существенно понизилась? — поинтересовалась я, искренне опасаясь за здоровье тех несчастных, кто попробует эту отраву.

— Да, я думаю, это вполне возможно, — задумчиво протянул Северус, а потом изумлённо посмотрел на меня. — Знаешь, Тина, это так удивительно, что мы с тобой имеем об одних и тех же вещах совершенно разные знания.