Тени прошлого

Глава 33. Переговоры

В ту ночь я не нашла в себе сил дойти до спальни Северуса, а он так и не пришёл ко мне. Я так и пролежала в кровати, даже не раздевшись, и думала всю ночь напролёт.

Больше всех в этот момент мне было жаль Невилла. В тот вечер у меня словно пелена спала с глаз: я вдруг отчётливо поняла, что настолько заигралась в беззаботную юность, что успела разбить одно чистое и невинное сердце. Мне казалось, что это всё подростковые глупости, мальчишеская влюблённость и не больше, а на самом деле…

А ведь Лили бросила Северуса примерно в этом же возрасте. И он двадцать с лишним лет не мог всё это отпустить. Сможет ли Невилл отпустить всё это? Как, как мне теперь вести себя? Что мне сделать, чтобы не стало ещё хуже? Чем больше я старалась всё исправить, тем хуже становилось в итоге. Как же мне хотелось просто сбежать куда-нибудь на берег моря, пить ром или текилу и хоть на мгновение забыть обо всём, но я прекрасно понимала, что только я была ответственна за всё это безобразие, и мне же его и распутывать.

«Пожалуй, начну с понедельника, — пообещала я себе, усмехнувшись, сколько же людей до меня уже обещали себе что-то подобным образом. — Или хотя бы завтра… Да, сейчас всем надо немного остыть».

А вот что мне делать с Северусом?

— Если ты этого хочешь…

— Нет!

И я, и он уловили достаточно информации для себя из этих коротких фраз. Я поняла, что Северус действительно думал об этом, а он понял, что я…

«Как же всё сложно, — тяжело вздохнув, подумала я. — Но мне не избежать этого разговора, точно так же как не избежать разговора с Невиллом. Это всего лишь вопрос времени».

Когда первые лучи наконец проникли в лазарет, я вскочила с кровати и, найдя полусонную целительницу, сказала ей, что профессор Снейп разрешил мне покинуть больничное крыло с сегодняшнего дня. Мадам Помфри очень удивилась этой новости, но всё-таки отпустила меня из своей обители, и я бегом направилась в свою спальню, а затем, переодевшись, завалилась спать. А в голове тем временем шёл интенсивный умственный процесс по разрешению той непростой ситуации, в которую я опять вляпалась.

Следуя лучшим вампирским традициям, проснулась я опять на закате, причём весьма свежей и отдохнувшей. Решив, что сначала стоило поговорить с Северусом, а уже на следующий день, в понедельник вечером можно будет приступить к непростым переговорам с Невиллом, я быстрым шагом направилась из своей спальни в подземелье. Но дойти до обители слизеринцев я не успела: уже спускаясь по главной лестнице в холл, я заметила, как из подземелья выходит Лестат, оживлённо что-то рассказывая зельевару.

— А вот и ты, соня! — поприветствовал меня братец, одетый в чёрную кожаную мотоциклетную куртку и такие же штаны, когда я наконец спустилась по ступенькам. — Мне уже пора уезжать. Будешь по мне скучать?

— Конечно, братишка! — я подбежала к нему и крепко обняла. Лестат явно не ожидал настолько бурного проявления чувств с моей стороны, но, отойдя немного от удивления, тоже крепко обнял меня. — Спасибо за то, что спас меня. Люблю тебя!

— Тинь-Тинь! — он удивлённо посмотрел на меня с минуту, а потом поцеловал холодными губами мой лоб. — Я тоже люблю тебя, дорогая! Постарайся больше не подвергать свою жизнь опасности, ладно?

— Договорились! — улыбнулась я и отошла на пару шагов назад.

— Северус, дружище! — Лестат протянул ему руку, и тот крепко пожал её. — Очень рад был встрече с тобой!

— Я тоже, Лестат! — горячо заверил его Северус, тепло улыбнувшись в ответ.

— Северус, очень прошу тебя, проследи за тем, чтобы моя неразумная, но так сильно любимая мной сестрёнка дожила хотя бы до конца семестра! — рассмеялся братец, ещё раз приобняв меня за талию. — Хоть она и обещала мне, но сам же знаешь слову женщины ни в коем случае нельзя верить!

— Конечно, Лестат! — со смехом воскликнул Северус, мельком ехидно посмотрев на меня. — Я постараюсь сделать всё возможное.

— Я тебе верю, дружище! До встречи, дорогая! — помахал на прощание Лестат и, открыв огромную входную дверь, исчез в темноте наступающей ночи.

Надо сказать, что вокруг нас к тому времени собралось довольно большое количество зрителей, состоявшее в основном из учениц старших курсов. И я также отметила про себя, что услышала дружный печальный вздох, когда мой братец объявил о своём отъезде. Да, Лестат, несомненно, неотразим и разбил за свою долгую жизнь не одну тысячу девичьих сердец, и сейчас к этой тысяче добавилось ещё пара десятков.

Я улыбнулась этой мысли, и вдруг Северус, одетый в плотную чёрную сорочку и классические чёрные брюки, обратился ко мне:

— Мисс Велль, я понимаю, что вы очень расстроены отъездом вашего брата, но не могли бы вы зайти ко мне в кабинет сейчас? Мне очень нужно поговорить с вами.

— Конечно, профессор Снейп, — непринуждённо согласилась я, и мы направились к лестнице, ведущей в подземелье. И я с удовольствием отметила, что теперь наши разговоры на публике уже не вызывали такого оживления, как это было буквально несколько недель назад.

«Что ж, так даже лучше, — усмехнувшись, размышляла я про себя, когда мы шли по освещённым факелами коридорам подземелья. — Теперь все остальные будут притворяться, что верят в то, что мы общаемся исключительно как преподаватель и ученица, а мы с Северусом будем делать вид, что не знаем, что все в курсе наших настоящих отношений. Пока Дамблдор ведёт себя как ни в чём не бывало, никто не посмеет и слова сказать по этому поводу ни мне, ни ему».

— О чём ты хочешь поговорить со мной? — небрежно поинтересовалась я, подойдя к его рабочему столу и легко присев на ровную поверхность.

Северус подошёл ко мне на расстоянии пары шагов и, скрестив руки на груди, оценивающе посмотрел на меня, но мой вид был настолько невозмутимым, что он, усмехнувшись, произнёс:

— А ты ещё не догадалась?

— Нет, — с прежней невозмутимостью ответила я, продолжая неотрывно смотреть ему в глаза.

— Выходи за меня, — просто сказал Северус, но я в ответ только покачала головой из стороны в сторону. — Почему?

— Северус… — я сделала глубокий вдох, — я столько раз уже была замужем… Я больше не верю в брак. И тебе не советую. Никому из нас это не нужно.

— Мне нужно, Тина, — он подошёл совсем близко ко мне и, серьёзно посмотрев мне в глаза, продолжил настаивать на своём: — Я верю. Выходи за меня.

— Нет, — всё так же твёрдо ответила я, тоже смотря прямо в полные спокойствия чёрные глаза. — Нет.

— Ты меня любишь? — спокойным и мягким, как бархат, голосом спросил Северус, и я сразу ответила:

— Да.

— Выходи за меня, — с прежним спокойствием повторил он свою просьбу, но я теперь уже я твёрдо стояла на своём:

— Нет. Ты сам не понимаешь, о чём просишь.

— Я прекрасно понимаю, о чём я прошу тебя. Я прошу тебя стать моей женой. Ты согласна?

— Северус… — я наклонила голову набок, и в моём голосе появились нотки печали. — Я уже сейчас вижу, что ты пожалеешь об этом впоследствии. Не надо. Сколько мы с тобой знакомы? Сколько ты меня знаешь? Полгода? Два месяца?

— Это неважно, — так же невозмутимо ответил он, неотрывно смотря на меня чарующе-чёрными глазами. — Не важно, сколько мы с тобой знакомы, Тина. За это время я узнал тебя достаточно хорошо, чтобы больше не отпускать от себя.

— Не отпускай. Я никуда не уйду от тебя. И брак здесь совсем ни при чём.

— Нет, — теперь была очередь Северуса качать головой из стороны в сторону. — Для меня это очень важно. Я хочу семью, Тина. С тобой.

— У нас она будет, — пообещала я, и он снова с надеждой в голосе спросил:

— Значит, ты согласна стать моей женой?

— Нет. Северус, поверь мне, не надо… не надо больше задавать мне этот вопрос. Ничего нового ты больше не услышишь.

— Это из-за Тома? — с вызовом поинтересовался Северус, и я сразу резко выдохнула:

— Нет. Это не из-за него. Он тут вообще ни при чём.

— Тогда почему?

— Северус, брак — это всего лишь законный способ разделить при разводе накопленное имущество, и всё. А мы с тобой достаточно умные люди и сможем договориться, если вдруг настанет такая необходимость. Ничего другого я в нём больше не вижу.

— Разве вы с Томом что-то делили? — он упрямо продолжал задавать вопросы, но я старалась сохранять спокойствие.

— Нет. У нас были в совместной собственности огромный особняк в центре Лондона и вилла на Лазурном берегу, но ни Том, ни я за все эти годы так и не заявили права собственности на них после… после того, как всё произошло. Теоретически я внучка… эм… себя, то есть всё это принадлежит мне по бумагам, но… я сильно сомневаюсь, что найду в себе силы когда-нибудь зайти в наш старый дом. Паттерсон следит за особняком, следит за тем, чтобы его вовремя ремонтировали, следит за чистотой внутри, приносит корреспонденцию оттуда, но я сама никогда не смогу заставить себя туда зайти.

— Чего ты боишься, Тина? — опять с вызовом спросил Северус, прижав меня к себе ещё крепче. — Ты боишься развода? Боишься, что я брошу тебя?

— Нет, не боюсь, — всё с прежним спокойствием ответила я, приобняв его за плечи. — Я просто не хочу. Пожалуйста, давай…

Но он резко перебил меня, обхватив моё лицо горячими ладонями:

— Нет, мы не закроем эту тему, пока я не получу ответы на все мои вопросы.

— Ты уже получил их. На главный — точно.

— Этот ответ не устраивает меня, — твёрдо заявил Северус, продолжая пристально вглядываться в моё лицо. — Я хочу услышать другой.

Я только молча помотала головой, прекрасно понимая, что мы зашли в тупик, причём глухой. Но Северус упрямо не хотел смириться с этим печальным обстоятельством, поэтому продолжал настаивать на своём:

— Неужели мне нужно довести тебя до такого состояния, чтобы ты согласилась быть моей женой мне назло? Неужели ты не можешь пойти под венец по своей воле? — полушёпотом поинтересовался он, продолжая держать в ладонях моё лицо.

— Наверное, нет, — сразу согласилась я, уже устав повторять слово «нет». — Не могу.

— Хорошо, давай попробуем по-другому, — поняв, что я не собираюсь отступать, тихо предложил Северус. — Сколько тебе нужно времени, чтобы основательно подумать над этим вопросом?

— Нисколько, — невозмутимо сказала я, поджав губы от осознания того обстоятельства, что этот мой ответ тоже не остановит упрямца. — Я могу сейчас ответить тебе, и мой ответ не изменится ни через год, ни через десять.

— Я не собираюсь ждать десять лет, Тина.

— Том ждал целых семь, — спокойно напомнила я, видя, что он тоже не собирался отступать от своей цели хотя бы на миллиметр.

— У него было достаточно времени в запасе. Ты же сама сказала, что ему было всего двадцать шесть, когда вы поженились?

— Северус, тебе же всего… — недоуменно начала говорить я, но тот меня перебил, ещё немного ближе наклонившись ко мне:

— Тина, мне не «всего», а «целых» тридцать шесть лет. И для меня время течёт совсем не так, как для тебя или Лестата, если ты об этом забыла. Я хочу семью. С тобой. Дети моих однокурсников в ближайшие несколько лет уже окончат школу, а я всё это время терпеливо ждал. Тебя ждал, Тина. И не семь, а целых пятнадцать лет. И больше ждать я не собираюсь.