Тени прошлого

Глава 60. Измена

— Северус, ты не уделишь мне полчаса своего времени? — тихо обратился ко мне Дамблдор, когда зашёл в больничное крыло после обеда.

Тина вот уже три часа спала, крепко обнимая всё это время Тома, а я не мог ни уйти из лазарета, ни подойти к ним, потому что она сама попросила именно его остаться с ней. Хотя та истерика, что случилась с ней в конце её «опроса» Тома, была настолько сильной, что я был согласен даже на это, лишь бы она успокоилась. Никогда ещё до этого я не видел, чтобы у кого-то настолько сильно дёргались руки… И теперь я окончательно понял, почему Тина сбежала из Австралии сюда, в Хогвартс… если подобные истерики часто преследовали её прошлой весной, как она сама призналась мне осенью, то это было совсем неудивительно. Но я понятия не имел, как с ними бороться. В отличие от Тома.

И всё же голос Дамблдора заставил меня отвлечься от мыслей и перевести взгляд с Тины на него.

— Я… да, конечно… — хоть мне и очень не хотелось покидать лазарет, но я всё равно был здесь лишним, так что ничего бы не случилось, если бы я отлучился на полчаса или даже час.

И вдруг зашевелилась Тина. Я уж было испугался, что мы даже таким тихим разговором могли разбудить её, но она всего лишь немного повернулась, прижалась к Тому и пробормотала:

— Северус, любимый, ты бы не мог закрыть окно, мне холодно…

Я ничего не смог с собой поделать и растерянно посмотрел на Тома, а он точно так же посмотрел на меня. А затем он, закрыв глаза и сделав глубокий вдох, тихо проговорил:

— Конечно, любимая, — и взмахнул рукой, отчего окно, которое открыл Невилл с утра, тихо закрылось.

— Спасибо, любимый… — едва слышно поблагодарила она, а после снова прижалась к нему и заснула.

В этот момент мне даже не нужна была легилименция, чтобы понять, что чувствовал Том, поскольку мои чувства были такими же. Слышать, как тебя называют чужим именем было так же больно, как и видеть, как твоя жена лежала в крепких объятиях другого. И я бы сейчас отдал всё, что у меня было, чтобы оказаться на месте Тома. А он — чтобы оказаться на моём. Дамблдор тоже прочувствовал весь драматизм сложившейся ситуации, и его сочувствующий взгляд, которым он посмотрел сначала на Тину с Томом, а затем на меня, говорил о многом. Но видимо, он хотел сказать что-то ещё, уже вслух.

Поэтому, взяв себя в руки, я всё же вышел за директором Хогвартса из больничного крыла и направился к нему в кабинет.

— Северус, — обратился ко мне Дамблдор, как только мы сели по разные стороны от стола, как всегда заваленного всякой всячиной, — Тина тебе ещё не говорила… о своём решении?

— Нет, не говорила, — коротко ответил я, потому как мне и так было плохо после всего того, что произошло накануне, а Дамблдор ещё подливал масло в огонь.

— Том мне сказал, что её рана уже… затянулась, он назвал это как-то по-другому, но мне, старику, уже трудно запомнить их особые термины. И в четверг он собирается уехать в Лондон. Конечно, наш общий друг с волшебным глазом пообещал, что не спустит с него этого самого глаза, сам же знаешь, как он ему доверяет, но мне почему-то кажется, что… изменения в Томе вполне искренни. Я ему верю. Как жаль, что сорок лет назад я не узнал, чем он всё-таки занимался…

Я лишь выжидательно смотрел в бледно-голубые глаза, скрытые очками-половинками, и Дамблдор, правильно расценив мой взгляд, продолжил говорить:

— Как ты думаешь, Северус, кого всё-таки выберет Тина?

— Не знаю, — тихо ответил я, ведь этот вопрос в последнее время мучил и меня, хоть я и старался прогнать его подальше от себя. А теперь я узнал наконец, когда же выбор будет сделан окончательно. — Мне кажется, что она выберет Тома.

— Что-то мне подсказывает, что если бы сейчас передо мной сидел Том, и я задал бы ему этот же вопрос, то услышал бы, что Тина выберет тебя, — с мягкой улыбкой заметил он, но мне совершенно не хотелось улыбаться. Я не понимал, зачем Дамблдору вообще понадобилось говорить со мной о том, что и так было всем ясно. — Знаешь, Северус, и ты, и Том прекрасно видите, чего вам не хватает, чтобы Тина… как вам кажется, осталась бы с вами. Тому не хватает… твоего спокойствия, дипломатичности… до этого мне казалось, что у тебя непростой характер, но по сравнению с Томом ты просто эталон спокойствия и вежливости! Вот я старый дурак, уже и забыл, каким он был во времена своей учёбы…

— Может быть, — задумчиво ответил я, прекрасно понимая, что мне всё равно не хватало больше. И Дамблдор сразу догадался о моих мыслях.

— А как по-твоему, чего не хватает тебе, чтобы Тина осталась с тобой?

— Семи лет брака, — тихо озвучил я прописную истину. — И медицинского образования.

— Но ведь Тина уже немало знает про магический мир, думаешь, она не сможет приспособиться к жизни в Хогвартсе? Я уже разговаривал с профессором Вектор, она не против, чтобы у неё появилась коллега…

— Тина не волшебница, и этот мир не её. Она может, конечно, остаться здесь и со мной, но вряд ли ей будет так же комфортно, как в госпитале, где она работала до этого. Том… это невероятно, но он умудрился совместить в себе крайности, прямо как Тина. Он может одинаково хорошо преподавать магию и оперировать людей без её помощи.

После этих слов я немного замешкался, и Дамблдор, просвечивающим взглядом смотря мне прямо в душу, мягко уточнил:

— То есть ты считаешь, что Том сможет вернуться в обычный мир, а ты там жить не сможешь?

— Ради Тины я готов оставить Хогвартс и магию, — ответил я спустя полминуты раздумий. — Но мне уже не выучиться на хирурга, слишком поздно, у меня другой склад ума. Этим надо было заниматься сразу после школы, как поступил Том, не совсем осознанно, правда. Но он даже не представляет, как же ему тогда повезло. Если Тина вернётся работать в госпиталь, то, даже если мы останемся женаты, с Томом она будет видеться намного чаще, чем со мной. И всё равно уйдёт к нему, сами же видите, что бывает, когда они остаются одни.

— А если она останется с тобой в Хогвартсе? — Дамблдор задал очередной скользкий вопрос, но у меня и на него был ответ:

— Она всё равно сбежит от меня через какое-то время. К нему. Вы же сами всё видели, Дамблдор… порой мне кажется, что Тина забывает, что они… расстались. Не думаю, что она специально, но… она хочет быть с ним…

— Но ты сам слышал, она назвала Тома твоим именем, — мне уже стало тошно от просвечивающего взгляда, так что я повернулся немного влево и посмотрел в окно на чистейшее голубое небо. — Она когда-нибудь называла тебя его именем?

— Нет, — коротко ответил я, всё ещё избегая смотреть на директора. — Никогда. Но она ответила мне взаимностью только потому, что я — его копия… во многом. Не во всём, но во многом. Именно поэтому она тогда и согласилась быть со мной. И как бы я ни хотел думать иначе, но изначальная причина была такой. И с этим ничего не поделаешь.

— То есть ты готов отпустить её?

— Да, — наконец я нашёл в себе силы, чтобы произнести это вслух, и мне, к удивлению, стало легче. — Я отпущу её.

— Даже если она решит остаться с тобой? — Дамблдор продолжал смотреть мне прямо в душу, но теперь, когда я выразил все свои страхи, мне вдруг стало всё равно на этот взгляд. — Даже если её отпустит и Том?

— Если он так сделает, то Тина останется со мной только из чувства вины. Так что да, я её отпущу. И она уйдёт к нему.

— А что будешь делать ты, Северус? — в этот момент в его голосе вдруг появилась… тревога, но я всё давно решил для себя, так что ни одна эмоция не проскочила в моём ровном тоне.

— Я останусь здесь, Дамблдор. Если вы не против, конечно.

— Нет, конечно, не против, — он мягко улыбнулся мне, но почему-то в этот момент мне показалось, что мой старый учитель знал гораздо больше меня. Как всегда. Но мне было уже всё равно. Пусть знает. Это ничего не изменит. — Это всё, что я хотел от тебя, Северус.

— Хорошо, — выдохнул я, поднявшись на ноги, а затем, уже почти дойдя до двери, обернулся, чтобы снова посмотреть в глаза Дамблдору, но он лишь мягко улыбался в ответ, никак не выдавая, что же увидел в моём сознании.

Когда я вернулся в лазарет, то Том сидел на стуле рядом с кроватью Тины, а она сама свернулась калачиком под лёгкой простынёй и всё ещё крепко спала.

— Почему она всё ещё спит? — с тревогой в голосе тихо спросил я, подойдя к ним ближе.

— Не знаю, — коротко ответил он, не сводя взгляда с её лица. — Эта истерика… она и раньше в них впадала, когда ей снились ночные кошмары, но… я никогда не видел, чтобы у неё так сильно дрожали руки…

— Тина сказала, что прошлой весной было то же самое, — сообщил я, осторожно сев на кровать.

— Да, алкоголь делает своё дело… сколько же она его выпила с того момента, как всё вспомнила… — я так и не понял, вопрос это был или просто факт, но Том и не ждал моего ответа и, оторвавшись от лица Тины, посмотрел мне в глаза. — Будет лучше, если она проснётся рядом с тобой. Не надо ей знать, что она… в общем, пусть думает, что проспала всё это время с тобой, у неё и так сейчас нервы ни к чёрту, пусть придёт в себя.

— Ладно, — было глупо отказываться от такого предложения, хотя и слышать его было немного странно, потому как Том до этого только и делал, чтобы убедить Тину развестись со мной, а теперь он вдруг пытался сохранить наш брак. И я вдруг осознал, насколько же мы похоже думали…

— Не скучайте, — бросил он на прощание и, даже не посмотрев на то, как я лёг рядом, быстро вышел из лазарета, оставив нас вдвоём. А спустя всего несколько минут Тина зашевелилась и проснулась.

***

— Все ушли? — пробормотала я, постепенно отходя от невероятно глубокого сна, что вдруг накрыл меня с головой.

— Да, — тихо ответил Северус, в крепких объятиях которого я всё это время лежала. Я почти не помнила, как же оказалась в кровати, но, видимо, это именно Северус уложил меня.

— Не хочу пока никого видеть… может, полежим в нашей спальне? — немного капризно предложила я, поскольку мои друзья могли прийти в любую минуту, а моему мужу очень не нравилось, когда я так явно проявляла свои эмоции при его студентах. А мне сейчас очень хотелось побыть с ним наедине, хотя я и пролежала с ним всё то время, что спала.

— Конечно, — мягко улыбнувшись, прошептал он, а затем встал с кровати и хотел уже взять меня на руки, но я возмущённо воскликнула:

— Я не фарфоровая кукла и могу дойти сама!

— Но мне очень хочется донести тебя… — ласково попросил Северус, и я, вдруг почувствовав чувство вины, попыталась улыбнуться и сама забралась к нему на руки.

Северус отнёс меня в нашу временную спальню, ведь лазарет мой лечащий врач всё ещё не разрешал покидать, хотя препаратов мне нужно было капать от силы два, не больше, и перевязок уже не было, но спорить с Томом в этом вопросе я не стала. Мне было так уютно в этом небольшом замкнутом пространстве, куда приходили гости, если хотели, а остальная же школа казалась мне холодным и неуютным миром, и я почему-то боялась туда выходить. А ещё последняя истерика, которую я помнила довольно смутно, показала, что до удовлетворительного состояния мне было ещё далеко.

— Ты не выйдешь отсюда, даже если придёт Невилл с остальными? — насмешливо поинтересовался Северус, когда я устроилась у него на груди и крепко обняла.