Тени прошлого

— Да, — сквозь слёзы проговорила я, и Том вынул из внутреннего кармана пиджака чёрный футляр и, достав пальцами оттуда кольцо, протянул мне. Я повертела в руках своё старое обручальное кольцо, а Том тем временем продолжил говорить:

— Это действительно Воскрешающий камень, Тина. Ты сама видела, как он работает в пятницу, когда мы говорили с Генри и Дэнни. А Дамблдор вызвал свою давно погибшую сестру.

— А кого ещё вызвал ты?

— Свою мать. Всегда хотел на неё посмотреть. Но если честно, каких-то эмоций у меня эта встреча не вызвала. А ещё… я решил прислушаться к совету Генри, ведь это он посоветовал мне поступить по совести. А по совести… это именно так. Так что в искренности моего поступка можешь не сомневаться. Хочешь знать, кого вызвал Северус?

— Лили?

— Нет, не угадала, — улыбнулся Том, а я крепче прижалась к нему в ожидании ответа. — Нет, он вызвал свою мать и бабушку. Как я понял, у них были очень тёплые отношения, и ему хотелось ещё раз посмотреть на них. Хочешь знать, почему он не стал вызывать Лили?

— Почему?

— Потому что сейчас перед ним никогда бы не встал выбор между тобой и Лили. Никогда. Лили вышла замуж за другого, она никогда не любила Северуса, и он прекрасно об этом знает. Лили любила отца Гарри Поттера, он был её второй половинкой, а вовсе не твой муж. И не надо мне говорить, что она что-то там ему не простила… Если бы любила — простила бы. Я сразу же простил тебе все те слова, которые ты сказала мне тогда, в день своей смерти, ещё даже не зная всей правды. А по сравнению с ними «грязнокровка» — это ласковое обращение, а не ругательство. Северус прекрасно понимает это. Передо мной, кстати, тоже никогда бы не встал выбор между тобой и Беллатрисой. Она даже рядом с тобой не стояла. А вот ты… перед тобой выбор действительно стоит, причём не самый лёгкий. И я не хочу осознавать, что из-за меня ты отказалась от своего счастья. Я никогда не прощу себе это…

— Том… — слёзы в два ручья текли из моих глаз, пропитывая насквозь его рубашку. — Держи…

— Это твоё кольцо, Тина…

— Нет, это кольцо принадлежит тебе, — прошептала я, положив кольцо с чёрным бриллиантом в его ладонь. — Оно передавалось в твоей семье из поколения в поколение. И пусть так и будет дальше. Ты же вернёшься к преподаванию, не так ли? Помнишь, как на тебя всё время вешались студентки, да и не только? Как они пытались остаться с тобой наедине, прекрасно зная, что твоя жена где-то в этом же отделении?..

— Да уж… — горько рассмеялся в ответ Том.

— Тебе не составит труда жениться снова. Точно не тебе. Том, можно тебя кое о чём спросить?

— Конечно.

— Ты когда-нибудь изменял мне? Я же далеко не красавица, ни сейчас, ни тем более раньше, а те девицы были очень… яркими. И мне всегда казалось очевидным, что… ты бы мог…

— Я никогда не изменял тебе, Тина. Я не такой идиот, чтобы променять прекрасный бриллиант на осколок стекла. Ты права, мне постоянно поступали подобного рода предложения, но… я был всегда верен тебе, и ты прекрасно об этом знаешь. Никто другой мне просто был не нужен. Ты точно не хочешь оставить кольцо себе?

— Да. Оно слишком ценное. Такая реликвия. Так забавно, всё это время оно было на руке у той, что даже воспользоваться им не может…

— Это точно, — с тяжёлым вздохом улыбнулся он, убрав футляр с кольцом обратно к себе в карман. — Знаешь, если бы я даже и знал сорок лет назад, что из себя представляет этот камень, я бы всё равно подарил его тебе.

— Том… — дрогнувшим голосом прошептала я, немного привстав и сев напротив. — Я помню про твоё слово Северусу, и в воскресенье… ты нисколько не нарушил его, я сама виновата, но… если бы тебя попросила о поцелуе… профессор Реддл, ты бы отказал?

— Последний поцелуй?.. — внимательно посмотрев мне в глаза, прошептал он. — Ты действительно этого хочешь?

Я не смогла ничего ответить и лишь кивнула. И Том, обхватив моё лицо ладонями, принялся страстно целовать меня, так, как мог целовать только он, как он хотел этого. Так продолжалось какое-то время, пока мои рыдания наконец не вырвались наружу, и я, крепко обняв его, не прижалась мокрой щекой к его левому плечу и не начала реветь навзрыд.

— Ну же, Тинь-Тинь, не будь дурой, — спокойно произнёс он, обняв меня. — Ты никогда ей не была, и сейчас не будь. Это твой шанс на счастье, не надо им пренебрегать.

— Почему ты дал мне именно такое имя? — немного успокоившись от таких родных объятий, задала я вопрос, уже многие годы мучивший меня.

— Потому что тебя всё время бросает из крайности в крайность, — усмехнувшись, пояснил Том. — Как молоточек от колокольчика: «Тинь-Тинь». В этом вся твоя суть — две крайности. Но сейчас ты должна выбрать одну из них. И я очень тебя прошу, не надо ради осколков прошлого рушить своё будущее.

— Останься со мной до утра… — попросила я, вытерев слёзы с щёк и вернувшись на подушку.

— Хорошо, — улыбнувшись, произнёс он. — Засыпай…

***

Когда я на следующий день проснулась, то Тома рядом уже не было. Я подумала, что мне всё это просто-напросто приснилось, но, встретившись с ним днём взглядом, я поняла, что это был не сон. Правда, рыдать теперь я не могла из-за Северуса, потому как не надо было ему знать, насколько больно мне было расставаться с бывшим мужем.

Так я целый день и ходила, словно потерянная, а на следующий день, в день отъезда Тома, Северус вдруг предложил мне прогуляться до опушки Запретного леса и устроить небольшой пикник. Я, конечно, приняла его предложение, и уже ближе к обеду мы уселись на мягком пледе, постеленном на сочной зелёной траве, и наслаждались прекрасным летним солнцем. И спустя какое-то время я услышала обращение к себе, произнесённое таким же тоном, какой я слышала накануне от Тома:

— Тина…

— Что?..

— Я знаю, что сказал тебе Том ночь назад… — начал говорить Северус, но я ошеломлённо посмотрела него и воскликнула:

— Откуда?..

— Когда он говорил мне, что хочет остаться с тобой, то не сказал, что против, чтобы я тоже там был, — усмехнулся Северус в ответ. — Прости меня, это действительно ужасно, что я остался в спальне и всё слышал, но… я очень хотел узнать, что хочет сказать тебе Том. Почему-то я не сомневался, что ты услышишь от него именно эти слова…

— И сейчас ты хочешь благородно сказать мне то же самое? — устало спросила я, поняв, что настолько эмоционально истощена, что даже плакать была не в состоянии.

— Не совсем. Послушай меня внимательно, пожалуйста. Знаешь, ты как-то сказала мне, что Том однажды стал бы таким же, как я. Тогда ты выразилась: «Набрался бы мудрости и жизненного опыта». Так вот. Он действительно станет таким, поверь мне. Я показал ему, как, научил его. И он всё понял, правда. Он любит тебя. Я тоже. Мы оба хотим, чтобы ты была счастлива. Только знаешь, что… он сможет однажды стать таким, как я, а вот мне уже никогда не стать тем резким, прямолинейным, упрямым парнем, который навсегда сумел покорить твоё сердце. И я это понимаю.

Как же я всё-таки ошибалась, когда думала, что не смогу уже больше плакать: после этих слов слёзы полились опять из моих многострадальных глаз. Северус, увидев это, только крепче обнял меня и продолжил говорить:

— Он точно станет таким… Ты можешь не бояться, что ваша семья будет… какой-то ненормальной. Ты будешь прекрасной матерью, Тина, а Том точно успокоится, став отцом. И я прекрасно понимаю, что ты никогда не попросишь меня об этом, так что сам скажу тебе эти слова. Я тебя отпускаю, Тина. Я обещал тебе в тот день, после Рождества, что отпущу тебя, как только ты меня попросишь. И я вижу, что ты хочешь меня об этом попросить. Я тебя отпускаю. Он собирался уехать на закате, вместе с Лестатом, так что время у нас ещё есть. Тина?..

— Что?.. — сквозь слёзы спросила я.

— Я дам тебе развод. Ты снова станешь профессором Реддл. Но это будет потом. Завтра. А сегодня позволь побыть мне ещё немного со своей женой, миссис Снейп. Хотя бы до заката…

— Конечно, — прошептала я, заливаясь слезами. — Какое же я чудовище… не надо было давать тебе надежду… прости меня…

— Тина… — мягко проговорил Северус, поцеловав меня в висок. — Даже если бы я знал тогда, в сентябре, когда первый раз поднялся за тобой на Астрономическую башню, чем это всё в итоге закончится… знай, я бы всё равно поднялся туда. И я бы всё равно сделал тебе предложение. Даже если бы и знал всё наперёд. Я был счастлив с тобой. По-настоящему счастлив, и воспоминания об этом счастье навсегда останутся со мной. Оно того стоило, поверь мне.

— Я тоже была счастлива… — сквозь слёзы прошептала я.

— Я знаю. И я хочу, чтобы ты и дальше была счастлива. Пусть даже и не со мной. И вот ещё что… — словно вспомнив что-то важное, дрогнувшим голом произнёс он. — Я знаю, что это будет очень странная просьба, но… вдруг у тебя возникнет желание приехать сюда и навестить меня, хотя бы раз в год или два… Я всегда буду рад тебе, Тина…

— Обязательно, — пообещала я и, обхватив руками его лицо, принялась целовать такие родные губы, прекрасно понимая, что больше я никогда их целовать не буду.

***

Темнота, пустота, боль… Он предал меня. Он разбил меня. Но я всё ещё жива. И я отомщу ему. Отомщу и ей. Я знаю, как сбежал отсюда мой кузен. Раньше у меня не было необходимости сбегать отсюда, ведь я страдала за него. А теперь у меня необходимость есть. Я заставлю его страдать. Я отомщу им всем.

***

Наконец я смог найти в себе силы, чтобы сделать это. Я разорвал этот ужасный треугольник, что мучил нас троих почти две недели. Тина любила его. Она хотела быть с ним, и я её отпустил. Те волшебные часы, которые я целовал её после обеда, остервенело целовал, на всю жизнь вперёд, внезапно закончились. Больше в моих ладонях не осталось ни одной песчинки безжалостного времени, а солнце неуклонно приближалось к горизонту. Я на ватных ногах подвёл её к крыльцу замка, и как раз в этот момент из огромной двери вышел Том.

Я встретился с ним взглядом и показал свои последние слова Тине. Показал её ответ. Он удивлённо посмотрел на меня, замерев на месте, но мне нужно было показать ему ещё кое-что. Где найти мой… подарок ему. Он ещё успеет за ним сходить, пока солнце окончательно не зашло. Я только представил в сознании свой личный кабинет и рабочий стол, как за моей спиной раздался такой знакомый женский голос, голос из почти забытого прошлого:

— Авада Кедавра!

На одну секунду моё тело пронзила адская боль, а потом меня обступила темнота. И я провалился в небытие.

***

За моей спиной раздался такой знакомый, истеричный женский голос:

— Авада Кедавра! — и зелёная вспышка попала прямо в спину Северусу, который стоял в одном шаге от меня.

Я боковым полем зрения увидела, как он упал за землю. Боковым полем зрения я увидела, как Невилл, тоже вышедший на крыльцо, резко взмахнул палочкой, и заклинание, Парализующее заклинание пролетело мимо меня, и дьявольский смех тут же прекратился навсегда. Но окончательно до меня дошло произошедшее гораздо позднее, когда солнце уже зашло за горизонт и вокруг столпились люди, а Том пытался растормошить меня, что-то пытался сказать.

— НЕТ! — истошно закричала я и, оттолкнув его от себя, бросилась к неподвижно лежавшему на земле телу в одном шаге от меня. — Нет!.. нет…