Мастер на все руки

Закономерно, что вторую половину дня Ли-О-Ши провёл за восстановлением раритета — сначала очисткой, потом надставлял и наращивал утраченные части, отказался от восстановления окраски. Настоящий ярко-алый был довольно сложным соединением животной природы, и воспроизвести его магическим путём — задача нетривиальная. Почти поссорился с Юри, когда тот, ничтоже сумняшеся, окунул почти уже готовую вещь в самый обычный краситель. Внял уверениям хозяина лавки, что настоящего пурпура всё равно не достать, а в таком виде вещь не продастся даже знатоку и ценителю. Между делом отговорил покупательницу от покупки трёхногой этажерки, зато удачно присоветовал ей угловой столик. Со стоимостью то на то и вышло, зато пообщались они с женщиной к обоюдному удовольствию и даже вышли вместе. Ли-О-Ши взялся помочь дотащись покупку до повозки, не дожидаясь, пока Юри сам начнёт его выгонять, а то он уже начал недобро поглядывать на своего непрошенного помощника, а женщина, в благодарность и из нежелания упускать приятного собеседника, вызвалась подвезти его до дома, благо им по пути. А, может, и в самом деле по пути было?

Домой Ли-О-Ши не столько вошёл, сколько ввалился, смахнув по пути солидный бумажный конверт, примостившийся на крошечном придверном столике. Неизвестно, зачем его использовала старая хозяйка, а Ли-О-Ши обычно вываливал всякую мелочёвку из карманов, прежде чем проходить в дом. Привычка, оставшаяся ещё со времён обитания в многолюдно-полусельском родовом поместье. А теперь на столике, занимая почти всю его поверхность, разлёгся он. Конверт.

— Письмо? — протянул он вопросительно.

Шоши, как раз вытянувший с лестницы, ведущей в полуподвал, длинную гибкую шею, тело его при этом оставалось скрытым где поворотом, а где самими ступеньками, радостно закивал.

— Принесли! — сказал он так торжественно, как будто письмо могли не принести, а сам он его где-то добыл.

— Потом, — Ли-О-Ши досадливо поморщился и повёл затекшими за день малоподвижной работы плечами. Это точно не семья, не друзья и с Биржи Труда ему первым дело тоже прислали бы сообщение на почтовик. И вообще, конверт, своей солидностью, больше напоминал какое-то официальное послание. А это точно потом. Сначала поесть. Умыться и поесть.

В умывальнике, вместо воды его ждал отвар берёзовых листьев — и где нашёл только, она же здесь практически не встречается! А вместо полотенца ему подали жёсткую дерюгу. Безупречно чистую, но всё же.

— И как это понимать? — строго вопросил Ли-О-Ши. Отвар вместо обычной воды был даже приятен, по крайней мере, пах замечательно, а вот так называемым полотенцем он себе всю кожу на лице ободрал.

— Ну нельзя же так над человеком издеваться! — воскликнул Шоши, характерной для сестрицы Но-О-Шен фразой. Даже интонацию её сохранил. Так она восклицала, когда чей-то внешний вид в частности и образ жизни вообще, шёл в разрез с её представлениями о должном и правильном. И поскольку представления эти были вполне здравы, восклицание обычно получалось очень даже в тему.

Ну да, сегодня он уработался сверх меры — применение тонких магических потоков в течении шести-восьми часов, а после небольшого перерыва и ещё примерно столько же, вымотало его сильнее, чем рубка дров и перетаскивание воды примитивно-физическим способом. Но это же ещё не повод, восстанавливать его самочувствие каким-то дикарским ритуалом, да ещё толком и не предупредив!

— Человеку надо отдохнуть, а не подвергать себя дополнительным испытаниям, — Ли-О-Ши обвинительным жестом потряс дерюгу.

Шоши рассерженно засопел, но, не отыскав в своём словарном запасе ничего годного, обиженно фыркнул, выхватил тряпку и утащил её куда-то в глубины дома.

Хлёбово сегодня было рыбно-крупяное. Впрочем, оголодавший Ли-О-Ши согласен был на что угодно и даже вылавливанием и отбрасыванием косточек не стал заморачиваться — так прожевал, благо уварились они до полумягкого состояния. Нет, в приличных-то домах, подобное кушанье, прежде чем подавать на стол, отцеживали от гущи, получившийся густой бульон украшали листиком петрушки и подавали на стол с чесночными пампушками, матушка его именно так и поступала, оставляя ещё таять на поверхности небольшой кусочек сливочного масла. Эх, и где та матушка с её затеями?

Теперь бы, на сытый желудок соснуть чуток, но он же не старый дед, которого размаривает после ужина!

— Письмо, — напомнил Шоши, которому было любопытно, кому это хозяин понадобился, чтобы заморачиваться аж целым бумажным письмом в жёстком добротном конверте.

— Да, письмо! — сонливость моментально слетела с Ли-О-Ши.

А вдруг это полиция с предложением выступить экспертом по какому-нибудь особо запутанному делу или с уточняющими вопросами по делу текущему? Но нет, в конверте лежало послание от совсем другой организации, от гильдии Раритетчиков с приглашением вступить в её ряды в звании младшего мастера.

Угу. Ага.

И как бы это так написать, вежливо, чтобы и отстали, и не обиделись? Потому как вступать в гильдию, да ещё и младшим мастером, который находится в подчинении у мастера старшего, ему было как-то не с руки. Зачем ему какое-то начальство на свою голову? А ведь это же ещё и прибылями делиться придётся, с каждого заказа, даже если он поступил не через гильдию, а найден совершенно самостоятельно, будь добр, отстегни процент. Да нет, гильдия — вещь хорошая, если ты подросток ничего толком не умеющий и тебя берут в ученики, тогда да, тогда конечно. Тут и прирост мастерства и связи какие-никакие образуются к тому времени, как ты уже начинаешь чего-то стоить. Но это всё не его случай.

О, придумал! А что если написать, что он очень сожалеет, но вступление в гильдию находится не в обычае его семьи? Пожалуй, так и поступим. Тем более что, двоюродный дядька, один раз совершивший такой опрометчивый поступок, рассказывал о жизни своей в рядах гильдии какие-то ужасы ужасные и всех, кто готов был его слушать, предупреждал от подобной ошибки.

Вечное перо заскользило по бумаге, благо у Ли-О-Ши имелось несколько листов вполне приличной, сберегаемой как раз для таких случаев. Ну, или если ему придёт в голову схема какого-нибудь по-настоящему интересного артефакта, к которой стоило бы сделать настоящий чертёж. Путь практические навыки создания амулетов ему не давались, но теоретические-то знания были. А отправить в чём? Ай, да в тот же конверт и сунуть, благо подписей на нём не было никаких, а чужую печать и подчистить можно да поверх свою налепить.

— Моё? — Шоши протянул к письму пятипалую когтистую руку. Он подошёл со спины и очень тихо, но Ли-О-Ши уже давно не вздрагивал, привык чуять его присутствие вот именно что спиной.

— Почему это твоё? — моменты недопонимания между ними случались нечасто, но они всё же бывали. — Письмо моё, а отнести его нужно в гильдию Раритетчиков.

— Моё. Отнести его нужно, — настойчиво продолжал предлагать Шоши, всё так же выжидательно протянув руку.

— А, в смысле, ты хочешь отнести? Ну, конечно же! Только я думал отложить это на утро, но можно и сейчас.

Шоши как ветром сдуло. Ну, надо думать, куда нести он знает, раз не стал вымучивать из себя уточняющие вопросы.

Со шнышами была ещё одна такая интересная вещь: они как-то странно относились к разграничению территории. Вот, скажем, Шоши почти всё своё время проводил в доме или же на прилегающей к нему территории, не высовывая за забор даже кончика хвоста. Днём. Ночь же — другое дело, ночью отменялась большая часть работавших днём правил. Хотя внешний мир был ему и интересен и ничуть не пугал. Но выйти за границы участка Шоши мог себе позволить только строго по делу. По настоящему, не измысленному делу. В магазин за покупками, или вот письмо отнести. А без существенной причины, по надуманному поводу — нет, нельзя. Что творится в головах у этих хвостатых?