Мастер на все руки

ГЛАВА 3

Рекомендованная важным слугой чайная нашлась ровно на том месте, где он указал. Вот что Ли-О-Ши нравилось в Хольмске, так это то, что названия всегда совпадали с реальным объектом и если сказано Угол Трёх Мостов, то будут и дома, вдающиеся именно что углом, и речушка, как раз в этом месте делящаяся на два рукава, и мосты, ровным счётом три и было их количество до некоторой степени избыточным, но видимо местные жители почему-то сочли это удобным. В родном Ижемске было не так, там владение может называться Домом под Старой Яблоней, хотя от яблони той даже выкрошившегося пня не осталось (но старожилы-то помнят!).

Чайная тоже имелась, хотя и без открытой веранды с бортиками из мелколистного кустарника и зелёного зонта (от зелёных почему-то тень получалась самая приятная) — как ему того мечталось. Зато столик у самого окна оставался свободен и вожделенный чай ему принесли очень быстро, а к нему солёных крендельков, с которых, положа руку на сердце, толка было не много, один только сплошной хруст, но всё равно было приятно.

— Что ещё брать будете? — официант, принесший пузатый толстостенный чайник, терпеливо застыл на месте, ожидая, что сейчас ему скажут, что ничего больше не нужно. Видно же, что молодой человек небогат, и сюда бы не зашёл, будь в округе ещё хоть одно место, где можно было бы подкрепиться. А что вы хотите? Район, где живут, и именно что живут, а не просто бывают, весьма состоятельные люди и где в каждом доме есть свой повар, не может изобиловать разного рода закусочными.

— Чашку густого бульона и хлебные палочки к нему. Да, и ещё один чайник чая после.

Цены здесь и правда кусались и не будь в пище насущной серьёзной необходимости, Ли-О-Ши и правда предпочёл бы ограничиться чайником чая. Да ладно, не так уж и важно, вот обналичит заработанное и сможет хоть каждый день в таких забегаловках завтракать, обедать и ужинать. Месяца два, ага, и больше ни на что другое его заработка не хватит. Но местечко-то, в целом, приятное и, что немаловажно, так это то, что было тут тихо, негромкие разговоры посетителей смешивались с ненавязчивой мелодией из музыкальной шкатулки, создавая тот лёгкий гул, который совершенно не мешал думать.

А подумать было о чём. Та мысль, на которой он чуть было не заснул в саду Хельмстенов, всё же была достойна завершения и, что ещё более важно, принятия решения. Нечаянно стала ему известна некая удивительная информация о заказчике, а вот сдерживающего пункта о неразглашения в контракте нет. Он даже ещё раз достал и перечитал бумаги. Нет, точно нет. И что ему с этим стоит делать? Из соображений совести и благоразумия. Молчать? Это проще всего, да как-то оно неправильно, всё ж человека убили, и полиция до сих пор даже обвинений никому не предъявила и, значит, находится в некотором тупике. Рассказать хозяевам дома? А вот это может оказаться неблагоразумным. Мало ли, может, они знают много больше, чем рассказали полиции и случайно завладевший частью тайны мастер, может заработать себе кучу неприятностей.

О том, что с новостью этой можно было бы пойти в газету и неплохо на том заработать, ему в голову не пришло. Нет, на самом деле пришло, но так, мельком, не всерьёз, и подобную идею он даже обдумывать не стал.

А вот если прийти в полицию, то отнесутся ли к нему серьёзно? Мало того, что доказательств у него никаких, одни только собственные ощущения, так ещё и внешность совершенно не серьёзная. Мало того, что выглядит много моложе своих и без того невеликих лет, так ещё и никакой тебе аристократической утончённости, типичный деревенский простачок. Круглое лицо, румянец во всю щёку, соломенного цвета волосы и вихор, который непременно начинает торчать, в какую причёску его не укладывай.

А с другой стороны, троюродный кузен, у которого точно такая же магическая специализация, добрую половину заказов получает от местного отделения полиции в качестве внештатного эксперта. Тоже вполне себе профессия. И почему бы Ли-О-Ши тоже не заняться чем-то подобным, тем более что и повод представиться в качестве эксперта вполне себе есть. Значит, решено, в полицию он всё-таки сходит.

Но это после, сначала следовало решить вопросы денежного характера.

Принесли второй чайник с чаем и Ли-О-Ши удовлетворённо вздохнул. Не, всё-таки, чайный лист — благословение богов, голову прочистил основательно. Да и, кстати, даже то, что не смог он здесь наесться так, как того хотелось, вполне себе неплохо — развезло бы, в сон потянуло, а у него ещё дел выше крыши.

— Уважаемый, — он жестом остановил официанта. — А где у вас здесь можно нанять извозчика, чтобы до центра доставил?

Официант вздохнул, посмотрел на небогато одетого клиента, сам себя укорил, за то, что лезет не в своё дело, но всё же предложил:

— Вам, если не красиво проехаться до центра, а добраться туда быстро и недорого, то лучше услугами лодочника воспользоваться, под Кошачьим Мостом их обычно до дюжины обретается.

— Да? Я один раз попробовал, и вовсе оно не показалось…, - Ли-О-Ши весьма характерным жестом потёр подушечками пальцев друг о друга.

Поняв, что разговор парой фраз не ограничится, официант присел напротив.

— Э-э, да тут одна тонкость имеется: в какое время да по какой воде лодку брать. Довезут-то вас в любом случае, но … Как против течения выгребать, так за то мало не запросят, а как по течению лодку провести, так за то три шкуры драть не будут. А сейчас как раз то самое время, когда воды в сторону центра поворачивают и будут так течь далеко за полночь.

— Надо же… Воды поворачивают… Это из-за приливов, которые реки вспять поворачивают? — Ли-О-Ши вспомнил, что не то слышал, не то читал об этом, но давно и помнил не очень твёрдо.

Официант так картинно изогнул бровь, что Ли-О-Ши счёл себя обязанным пояснить:

— Я здесь недавно и живу на том конце города, где ни реки, ни каналов.

— Ну, раз так, знайте, что направление течения меняется дважды в сутки и гильдия речников кормит несколько сотен семей. Популярный транспорт, сам пользуюсь.

— Спасибо за совет. Обязательно воспользуюсь вашим предложением.

Следуя простым, но ясным указаниям доброго человека, Ли-О-Ши спустился под мост и нашёл там лодочную стоянку и четырёх жилистых загорелых мужчин, лениво покуривающих скрутки из широких листьев красноягодника. Дешёвый заменитель табака — удовольствие небольшое, но и быстро выкинуть, если пришло время заняться делом — не жалко. И, судя по тому, что одна из этих скруток тут же полетела в воду, выбирать, кому из четырёх доверить перевозку собственного тела не придётся.

— Здравствуйте, уважаемый, во что мне обойдётся поездка до Биржи?

Здесь пахло мокрым камнем и речною тиной, и сыростью тянуло, но в настолько жаркий денёк это было даже приятно.

— Пол серебрушки, если нет особой спешки и полторы, если нужно торопиться. И не до самой Биржи, туда нам хода нет, а до Петушиного Моста, но от него уж недалече.

Не то, чтобы сильно дёшево, на той же конке поездка обошлась всего бы в две медяшки, но до неё ещё идти и идти, а там вызнавать правильные маршруты, потому как рельсы куда проложены, туда проложены и ничего тут уж не сделаешь и не факт, что найдётся прямой. И на извозчике всяко дороже выйдет.

— Годится, спешки нет, — кивнул Ли-О-Ши, проследил, как речник спрыгивает в свою лодку и направился за ним следом.

Лодочки все были мелкие, на одного-двух пассажиров, привязаны к крюкам, вделанным прямо в опору моста, а рядом с ними, батюшки, да уж не норы ли визгунов это? Да в камне? И не страшно им с таким соседством? Вон, кстати, из одной мелкое злобное личико выглядывает, чем-то даже похожее на человеческое, только с колышками острых конических зубок (вцепится — не оторвёшь).

— Не боитесь? — кивнул он на норы, когда речник оттолкнулся от пристани и доверил свою лодочку неспешному течению.

— Кого? Визгушек? — речник с философским видом пожал плечами. — Так они особо не опасные, главное беречься и сильно к норам их не приближаться, особливо за пальцами смотреть, а так отхватят — и не заметишь. А выкорчевать их из моста всё равно нет никакой возможности — норы глубокие, сидят они в них плотно. Уж проще совсем порушить да заново построить, так всё равно и пяти десятков лет не пройдёт, как заново визгушками порастёт.

— Ну не знаю, — выразил Ли-О-Ши не то, чтобы несогласие, но просто своё мнение. — У нас, если визгуны в мосту заводятся, его моментально сжигают, потому как подгрызеный мост и сам становится ненадёжен и в окрестных водах купаться не безопасно. Но у нас мосты-то деревянные, с ними как-то проще.

— Это да, с деревом проще, — важно покивал речник и оттолкнулся веслом от каменной стенки канала, к которой уж слишком близко прижало их течением. — Но у нас сам видишь, камень кругом и не визгуны, а визгушки, хотя, как по мне, так разница не велика. И не купается в здешних водах никто, сам понимаешь, город, зато по высокой воде они выходят из нор и неплохо ловятся на свежую кость и шкурные обрывки, тоже свежие. Неплохая похлёбка получается для небрезгливых.

Ли-О-Ши понял, что всё-таки брезглив. И, главное, чтобы Шоши об этом не узнал — у того-то в похлёбку идёт абсолютно всё, хотя бы теоретически съедобное. Тот правда, по лавкам пока не ходит, и вообще с территории участка выбирается в основном по ночам, зато и возвращается часто не с пустыми руками. Нет, не воруют, концепцию «чужого» шныши понимают обычно очень хорошо, зато, в том, чтобы забрать себе ничейное, не видят ничего плохого.

Деньги, особенно в таком количестве, что точно не кончатся вот прямо завтра, настоятельно требовали потратить их хоть на что. Вот был бы дома, хотя бы леденцов да фруктов засахаренных племянникам прикупил (и себе заодно, ага, а то стыдно здоровому парню такими глупостями баловаться), а здесь он совсем один. Хотя почему это один? У него же есть Шоши и тому тоже можно принести гостинчик.

Шныши всеядны, ещё более всеядны, чем люди и Ли-О-Ши не раз заставал своего за вдумчивым пожёвыванием сыромятных ремней, разгрызанием пропитанной маслом древесины или потреблением ещё какой пакости. Но и от чесночных пампушек он тоже не откажется.

Должно же быть что-то приятное в жизни, особенно если пол дня ушло на тяжёлую и неприятную работу, полдня на тягомотную возню с переоформлением разнообразных бумажек, слегка разбавленную беготнёй. И пусть этим приятным будет что-то вкусное.

— Лёшик пришёл, пришёл Лёшик!

Вот даже ради этого, ради того, чтобы тебя так радостно приветствовали после даже недолгого отсутствия, стоило взять с собой Шоши, одному-то и возвращаться в пустой дом было бы нерадостно. Можно даже сказать, сумрачно. Впрочем, брать, или не брать, так для него вопрос не стоял. Семейная традиция, которая с переменой места жительства вовсе не отменяется, все дела.

— Вкусняшки принёс? Вкусняшки принёс! — таким образом его обычно приветствовали племянники в прошлой жизни, а Шоши запомнил. Шныши, по какой-то причине, мало способны были составлять фразы самостоятельно, а потому пользуются чужими, зазубренными. Правда у старых-опытных этих самых фраз получается такой обширный набор, что от нормальной человеческой речи отличаются не слишком. Но Шоши ещё довольно молод.