Тайна Ночи Свечей

Ригби так задумался, что едва не полетел головой вперед, споткнувшись обо что-то мягкое. Неожиданная встряска пошла ему на пользу и вмиг избавила ото всех переживаний. Близость опасности оказывала на господина посла прямо-таки магическое воздействие — он, как самая настоящая кобра, раздувал капюшон и исхитрялся прикончить любого, кто оказывался в пределах досягаемости. Какая еще совесть и милосердие, когда неподалеку маячила угроза для жизни? Так он рассуждал и неизменно выходил сухим из любого болота, каким бы глубоким и непроходимым то не оказывалось.

Отскочив в сторону, Ригби инстинктивно прижался спиной к стене, выхватил из ножен кинжалы и стал оглядываться по сторонам, выискивая смертника, посмевшего попытаться сбросить его с лестницы. Неровный огонь факелов давал достаточно света, позволяя оценить обстановку и заметить любого, кто мог притаиться в тени прямого широкого коридора. Малейшее шевеление, отблеск или шорох — сгодилось бы что угодно, но ничего не было, лестница оставалась в его полном и безраздельном распоряжении.

— А это еще что такое? — заинтересовался Ригби, присаживаясь на корточки перед кучей тряпья, сваленной у стены. Он ловко подцепил край ткани кончиком кинжала и тут же удивленно присвистнул.

— Да им следовало ввести налог на жестокость, — пораженно воскликнул шуттанец, приглядевшись повнимательнее к тому, на что умудрился не обратить внимания с самого начала.

Изодранные когтями деревянные панели, щербатые каменные ступени, разлетевшиеся по полу свитки и даже редкая паутина, свисавшая рваными клочьями с потолка — буквально все, на чем только мог задержаться взгляд, носило на себе следы кровавой расправы.

Выхватив ближайший факел из стенного крепления, Ригби стал кружиться на месте, подмечая все новые детали. То, обо что он так неловко споткнулся, при ближайшем рассмотрении оказалось оторванной рукой. На ее пухлом указательном пальце поблескивал массивный перстень, сумевший поведать о своем покойном владельце куда больше, нежели бесформенная груда тряпья, превратившаяся из мантии смотрителя архива в саван. Кому понадобилось убивать безобидного книжного червя, да еще с такой неслыханной жестокостью?

Всего на секунду Ригби задумался об Эйнаре и попытался представить того в роли безжалостного хищника, способного растерзать врага в приступе ярости. Воображаемый белоснежный зверь увеличился втрое, грозно ощерился, сверкнул разноцветными глазами, хищно припал к земле и в самый решающий момент, вместо того чтобы напасть и как следует кого-нибудь загрызть, лишь презрительно хмыкнул, совсем как настоящий Эйнар.

— Нет, определенно не он, — покачал головой Ригби, спеша как можно быстрее убраться подальше.

С какой бы целью этот, слетевший с катушек двуликий, ни пробрался в архив, им было явно не по пути. На руках у времени был ядовитый козырь, и оно собиралось пустить его вход сразу, как представится подходящая возможность. Ригби не забывал об этом, как и о том, что не в его интересах вступать в новую смертельную схватку, пока к нему не вернется уверенность в собственных силах.

Бесшумно спускаясь по лестнице, он с легкостью отбросил все посторонние мысли и принялся с особой тщательностью всматривался во все, что могло послужить местом для засады. Предоставлять опасному противнику преимущество внезапности, он не собирался.