Отпуск с проклятым

Глава 10

Луррел Ворти

Эти три дня стали чуть ли не лучшими в моей жизни. И тем сложнее по их истечении было покидать уснувшую у меня на плече после недавних горячих ласк любимую. Но выбор оказался невелик. Я поклялся защитить ее. Так и сделаю, чего бы мне это ни стоило. Пусть даже ценой собственной жизни.

Мы оба многое пережили, пока находились под действием проклятия. Но все же мне досталась меньшая доля страданий, нежели Алисе. Когда-то давным-давно я сделал выбор не в нашу пользу. Теперь, спустя столько времени, у меня наконец появился шанс все исправить. И будь я дважды проклят, если сейчас им не воспользуюсь.

Подгоняемый этой мыслью, открыл шкаф, вытащил заранее приготовленные для возвращения домой одежды и принялся одеваться. Присущие фейри наряды сильно отличались от того стиля, которому сейчас следовали люди. А на фоне современных костюмов и вовсе казались пережитком прошлого. Рубашки были свободнее. Особенно в рукавах. Брюки уже. И то только потому, что заправлялись в длинные или низкие (в зависимости от сезона) сапоги из мягкой кожи. Пиджаки внешне больше всего походили на китель. Только длиной доходили почти до колена. Одевшись во все это, оглянулся в последний раз на спящую в моей кровати женщину и, мысленно пообещав себе, что обязательно к ней вернусь, тихо вышел из спальни.

В том, что пока Алиса в полной безопасности, я был полностью и целиком уверен. Как и в том, что сделал для этого все от меня зависящее. Том обещал позаботиться о ней. Мы не раз созванивались и встречались за эти дни с Ноблом, чтобы снова и снова обговорить и продумать, как обойти все возможные препятствия и сложности, которые могли появиться в процессе осуществления разработанного мной для них с Алисой плана. Оставалось надеяться, что сестра оказалась достаточно убедительна в разговоре с ее высочеством. В противном случае все старания окажутся напрасны и понадобится новый план. Если принцесса проигнорирует предложение или сочтет переданную Мией информацию несущественной, мне не останется ничего другого, кроме как выполнить волю королевы. Радовало лишь то, что пока Лайнаррия не забеременеет и не удостоверится, что у нее родится девочка, Алиса останется в безопасности. Она гарант моей силы, которая так нужна возможной будущей принцессе темных фейри, чтобы в будущем взойти на престол. И пока этот ребенок не будет зачат, у меня в запасе окажется достаточно времени, чтобы подумать, как сделать так, дабы он никогда не появился на свет. А иначе человечеству и любимой конец. Королева ясно дала это понять, когда намекнула, что хочет видеть меня рядом с собой, когда наше общее дитя станет новой правительницей темных.

Еще и ещё раз прокручивая все это в голове, не заметил, как достиг границы, которую уже очень давно не мог переступить. Остановившись на мгновение, протянул руку к невидимой преграде и, не обнаружив таковой, двинулся дальше. Где-то недалеко за деревьями меня должен был ожидать портал. Уже отсюда я чувствовал источаемую им магию. Настолько сильную, что сразу стало понятно — его создала и оставила для меня открытым сама Лайнаррия. Ох, королева! Думаешь, победила? Что ж, еще посмотрим. Почти два столетия назад ты изгнала в мир людей одного отказавшегося принять твое предложение по уши влюбленного в другую фейри. Ровно столько же жестоко издевалась над его избранницей. А теперь как ни в чем небывало решила предложить сделку, не удосужившись перед этим даже поинтересоваться, а не превратился ли он за время своего изгнания в сущего дьявола. Безжалостное чудовище, которому ты так опрометчиво открыла путь во дворец. И если бы только туда. Что ж, величество, посмотрим, переживешь ли ты эту ночь в одной постели с монстром, которому теперь даже собственной жизни не жалко, лишь бы убить тебя, чтобы та, которую ты так изощренно истязала, жила долго и счастливо.

Стоило войти в и правда поджидавший меня неподалеку портал, как последующие за этим события я уже едва ли отчетливо воспринимал, видя перед собой лишь отрывки всего происходящего.

Помнил, как шел по бесконечно длинным коридорам в тронный зал. Как его двери беззвучно раскрылись передо мной, и я не спеша вошел внутрь. Лениво оглядевшись и не увидев в океане тут же повернувшихся в мою сторону лиц ни одного знакомого, больше не обращая на них никакого внимания, зашагал дальше. Прямиком к трону, на котором сидела Лайнаррия. Подошел ближе, преклонил колено, опираясь о него одной рукой, прямо как тогда, в своем кабинете, и низко опустил голову в знак смирения. Спустя несколько мучительно долгих унизительных мгновений взглянул на сидевшую передо мной женщину и увидел протянутую мне в знак прощения руку. Поднявшись, подошел ближе и, в благодарность за оказанную мне двести лет назад честь, поцеловал ее.

Не успел этого сделать, как женская ладонь выскользнула из моих пальцев и сделала взмах назад, тем самым намекая, что с меня довольно унижений. Снова низко склонив голову, теперь уже усиленно избегая смотреть на свою добродетельницу, медленно поднялся и направился к небольшой площадке позади трона, где до этого стоял один лишь Сэмммуэль. Остановился подле него по правую руку от королевы, тем самым заставив брата сдвинуться чуть левее. Вот и все. Теперь он здесь второй. Не поворачивая головы, уловил краем глаза плохо скрываемое за каменной маской безразличия недовольство. Криво улыбнувшись всей комичности и одновременно трагичности ситуации, снова переключил свое внимание на присутствующих. На сей раз с того места, где я стоял, отлично просматривался весь тронный зал. Впрочем, как и собравшиеся в нем. Теперь, когда мне было уже некуда торопиться, я мог рассмотреть всех присутствующих, которые, кстати говоря, в большинстве своем именно этим и занимались. Только объектом их изучения, как и тихих невнятных шепотков, был я.

Быстро найдя взглядом стоявших слева от трона у окна родителей, сосредоточил на них все свое внимание. Мама, глядя на меня, даже не пыталась скрыть радости. Чего никак нельзя было сказать об отце. Хмур и угрюм, как никогда. Сколько себя помню, родитель всегда первым узнавал обо всех наших с братом и сестрой шалостях. Словно чувствовал, стоило нам что-то этакое придумать. Как вместе, так и по отдельности. Вот и сейчас, видимо, почувствовав — я не просто так вернулся, даже смотреть в мою сторону отказывался. Боялся не сдержаться? Представив, как он, наплевав на правила приличия, подходит, совсем как в детстве, хватает меня за шкирку и начинает прилюдно трясти, дабы выбить из головы всю ту дурь, что я замыслил, снова невольно улыбнулся. А что? Это было бы даже забавно. Не говоря о том, скольких бы позабавило. Но, увы, отец уже не в том возрасте, чтобы позволять себе при всех такое безрассудство. Пусть он и темный, огонь в его крови с годами заметно поугас. И тут тоже не обошлось без матери.

Быстро потеряв интерес, даже несмотря на долгую разлуку, к этой парочке, лениво переключился на других фейри. Прошелся внимательным взглядом по собравшимся и сразу нашел ту, которую искал. Мия стояла чуть позади принцессы, кресло которой так же находилось на небольшом пьедестале. Возвышение всего в пару ступеней у правой стены зала пользовалось немалой популярностью. Находясь на значительном расстоянии от главного трона, оно больше всего походило на хоть и крошечный, но очень оживленный, по сравнению с нашим, островок. А все из-за собравшихся вокруг трона ее высочества большей своей массой молодых фейри. Как темных, так и светлых. Довольно активно обсуждая что-то между собой, они то и дело обращались с вопросами и предложениями к Диналлии. Принцесса, не ленясь, охотно отвечала на все адресованные ей комментарии. Приветливо улыбалась и даже позволяла себе негромко подшучивать над некоторыми из придворных. И этим наверняка только ещё сильнее бесила мать. А все потому, что та, в отличие от своей дочери, такой популярностью похвастаться уже не могла. Ее все боялись. И не зря. Кривая усмешка Лайнаррии могла значить как помилование, так и смертный приговор. И зависело это решение большей частью от настроения ее величества. Сегодня же королева явно пребывала в хорошем расположении духа. Посему, кажется, не обращала никакого внимания на оживление, что творилось справа от нее. Меня же из всего этого столпотворения интересовала лишь одна особа. Даже издалека было видно, что Мидамия нервничала. Плохо. Очень плохо. Ведь таким образом, сама того не подозревая, она могла нас выдать.

Думая, как бы дать знак сестре вести себя поспокойнее, еще раз окинул быстрым взглядом весь зал и только сейчас обнаружил, кто ещё удостоил всех приглашенных своим присутствием. Ну надо же! Сам король светлых пожаловал. Интересно, а этого каким ветром сюда занесло? Ведь насколько мне известно, его величество в последнее время редко покидал свой дворец. Судя по тому, что сей уже немолодой фейри не спускал с меня пристального изучающего взгляда, о причине его прибытия сюда догадаться оказалось не так уж и сложно. Вспомнил наконец о судьбе одной из своих подданных? И чем ты, спрашивается, раньше занимался? С другой стороны, когда Лайнаррия накладывала проклятие, его здесь не было. В противном случае король бы обязательно заступился за мою избранницу. А потом вмешиваться, как и требовать отменить наказание, было уже поздно. Да и невыгодно. Ссориться с королевой темных лишний раз не рисковал даже правитель светлых. Тем более когда цена вопроса — всего одна светлая.

Чувствуя, как на меня начинает волнами накатывать раздражение, вернулся взглядом к сестре и только сейчас заметил — теперь она тоже смотрела в мою сторону. Правда, все тем же напуганным затравленным взглядом. Быстро сообразив, как ее успокоить, поднял руку, обозначил на себе примерную линию женского декольте и, улыбнувшись чуть шире, осуждающе покачал головой.

Мия отреагировала мгновенно, наигранно стыдливо прикрыв грудь, нахмурилась и демонстративно отвернулась, давая тем самым понять, что с ее платьем, впрочем, как и с вырезом, все в полном порядке. Недолго строя из себя оскорбленную, сестра снова повернула голову в мою сторону и, одарив теплой улыбкой, едва заметно кивнула.

Я был более чем уверен, наши переглядывания и немые знаки друг другу не остались незамеченными. Их наверняка увидели все, кто сейчас активно обсуждал мое возвращение. Но если реакция того же правителя светлых, впрочем, как и моих родителей, меня уже мало интересовала, то удивленный взгляд оглянувшейся по такому случаю в мою сторону королевы темных оказался приятной неожиданностью. Впрочем, как и недовольный вздох Сэммуэля. Даже не глядя на брата, я легко мог себе представить, как он сначала с упреком качнул головой, а потом и вовсе закатил глаза, всем своим видом демонстрируя, какие же мы с Мией ещё дети. Да! Младшие О’Шайлас снова при дворе и в отличие от большинства собравшихся здесь снобов ещё помнят, как надо веселиться.

Тем более из всех присутствующих Мия оказалось чуть ли не единственной, кого я, несмотря на короткую разлуку, оказался по-настоящему рад видеть. Она была моим лучиком света в этом царстве бессмертных зануд и единственной, кто ещё не разучился искренне улыбаться и радоваться любым мелочам.