Медный Аспид

В грязноватой гостиной сидела дама лет сорока, болезненно худая, с землистым цветом лица, изуродованным следами оспы. Тронутые сединой, некогда шикарные каштановые локоны стянуты в узел, украшены жемчугом. Вокруг губ засели глубокие морщины, худосочное тело затянуто в платье с рюшами и излишне глубоким декольте.

Несмотря на растопленный камин, комнату пронизывала неприятная, липкая сырость. Она притаилась в подозрительных тёмных пятнах у окон, тонких занавесках и неуловимом запахе, пропитавшем дом.

— Ах, милый, — повернувшись, пропела Майра, почти вернув голосу прежнюю звучность, — я так рада, что ты приехал.

— Дражайшая супруга, — холодно ответил он, игнорируя протянутую для поцелуя руку, — позволь поинтересоваться, что с домом?

— А что с домом? — набросив на себя маску глупышки, захлопала она ресницами.

— Вот именно, что с домом, милая моя? Куда делась самая богатая вилла на всём побережье Аклейма? Почему я приехал в развалины столетнего сарая?

Майра потупила взгляд, но то, что работает у двадцатилетней девицы, напрочь сломано у сорокалетней матроны. Не сдержав тяжёлого вздоха, Дэймос прошёлся по комнате.

— Я привёз врача для твоей дочери. Где мне его разместить?

Глаза Майры сохранили пленительный ореховый оттенок, что некогда ему так полюбился, но выражение испортилось. Дело даже не в морщинах, а в расчётливости, что поселилась под сенью длинных ресниц.

Подхватив серебряный колокольчик, Майра позвонила. Появилась старуха.

— Поппи, размести доктора в комнате рядом с Николеттой.

— Поппи?! — ахнул Дэймос. — Разорви меня Карест, что с тобой случилось?!

Подскочив к старухе, он взял тёплые мозолистые руки в свои, с недоверием вглядываясь в лицо старого друга.

— Возраст, мессир, — тихо прошамкала она беззубым ртом.

«Возраст, болезни и нужда», — прочитал он в стыдливо опущенных глазах.

— Я сам помогу гостям разместиться, — гладя мягкую, словно поспевшее тесто, руку, произнёс он. — Посидишь с нами на кухне?

— Гости? — голос Майры взлетел на несколько октав.

— Мистер Фиар и его сестра. Они получили медицинское образование. Ты писала, что местные врачи только и делают, что травят девочку лекарствами, потому я решил перестраховаться.

Женщина подозрительно сощурилась, поджав губы.

— Поппи, принеси мне капли, — резко приказала она.

Старушка качнулась в сторону серванта, но Дэймос не отпустил её рук, вынуждая остановиться.

— Ты в состоянии дотянуться до них самостоятельно, — хмуро заметил он. — В какой момент Поппи превратилась в прислугу?

— Не нужно, — успокаивающе погладила его по руке нянечка. — Я очень благодарна мадам за то, что она даёт мне работу…

— Работу? Я назначил тебе пенсию.

«Которая выплачивалась через Майру», — внезапно осознал он, и гнев, полыхнувший в глазах, заставил женщину попятиться, а старую нянечку, наоборот, придвинуться ближе.

— Идёмте, — потянула его к выходу Поппи. — Вы с дороги, должно быть, устали. Я сварю вам кофе.

— Поппи, ты не думала о переезде? — позволяя увлечь себя в коридор, спросил он, борясь с яростью.

— Куда мне, старухе? — отмахнулась она.

— С нами поедут два доктора, они помогут перенести дорогу. Сколько времени тебе нужно, чтобы собраться?

— Ты не посмеешь! — подскочила к двери Майра. — Ты обещал врача для Николетты!

— Ты мне тоже много что обещала, — хмуро отозвался Дэймос.

На грязной и закопчённой кухне, где нянечка, слеповато щурясь, пыталась найти кофе среди пыльных коробок, Дэймос чувствовал себя настоящим чудовищем. Хотелось подняться и высказать жене всё, что он о ней думает. Утроить скандал! Перетряхнуть весь дом от основания до крыши. Стараясь себя отвлечь, он взялся варить кофе. Но, увидев пожёванные мышами зёрна, передумал.

— Выразить не могу, как мне жаль. Я думал, ты живёшь где-нибудь на курорте, купаешься в целебных водах и бед не знаешь! — не мог перестать извиняться он.

Старая нянечка в очередной раз заверила, что всё в порядке и она вполне довольна своим положением. В этот момент в кухню зашли гости. Мучительный стыд приумножился, когда Дэймос увидел Фиара. Не то что бы он обещал им царские палаты, но точно не разваленный сарай.

— Можем мы чем-нибудь помочь? — спросил Фиар, ни словом, ни жестом не выказывая неудовольствия.

Его сестра заварила чай и принесла из комнаты купленные в поезде сушки.

— Должен признаться, я несколько обескуражен состоянием дома, — вынужденно признался Дэймос. — Я рассчитывал найти его в несколько ином виде.

— Мы только закончили ремонт старого дома в Кондоме, можем применить новоприобретённые навыки здесь, — предложил Фиар с несвойственной ему добротой. — К тому же где-то здесь больной ребёнок. Когда мы сможем его осмотреть?

— Я провожу, — произнесла Поппи, которой сушки даже в размоченном виде не казались съедобными.

— Сиди, я соберу анамнез, — подала голос девушка и устремилась за нянечкой.

Дэймос вздохнул.

— Приятно видеть, что и ты временами способен сесть в лужу, — белозубо улыбаясь, веселился Фиар.

Похоже, при сестре он сдерживал свой отвратительный характер.

— Мне правда неловко, что так вышло. Я отправлял ей деньги, несколько раз мне даже присылали сметы на ремонтные работы…

— Хватит оправдываться, дай мне насладиться моментом, — продолжал веселиться он, за что заработал тычок в плечо.