Хранительница 2. Месть волчицы

— Спокойно, Карина, спокойно, — приговаривал он.

Макс поцеловал меня в бедро. Затем… в колено. Я хихикнула, когда он обхватил мою лодыжку, приподнимая ее и поглаживая мою ногу. Стоя передо мной на коленях, он поднял голову с сияющей усмешкой.

— Мы о тебе позаботимся, — сказал Глеб.

Макс кивнул:

— Или ты еще боишься?

— Нет, — и я сказала правду.

— Хорошо, — просиял Макс.

Поцеловав меня в другое колено, он поднялся и взял мою руку. Глеб ненадолго оставил меня с ним, сдернул с кровати покрывало, затем вернулся ко мне, взял другую мою руку, и они усадили меня на кровать.

Глеб снял футболку. Макс сделал тоже самое. Глядя на меня, они расстегнули ремни, опустили джинсы вместе с плавками. Я позавидовала им: как комфортно они чувствуют себя в обществе друг друга. Они просто стояли передо мной голыми, словно предлагая себя оценить.

— Сядь, милая, — нежно сказал Глеб, усаживая меня на постель.

Вместе с Максом он придвинул меня к краю постели, и мои ноги коснулись пола. Глеб перебрался мне за спину так, что я полулежала на его груди. Макс устроился у меня между ног и положил руки на мои бедра.

Однако сердце у меня все также трепыхнулось от волнения, хотя я позволила Глебу прижать меня к своей груди. Моя голова покоилась на его плече, а губы Глеба касались моего виска.

— Готова?

Со стороны Макса было мило спросить об этом. Я хотела ответить, но в горле встал ком, поэтому просто кивнула. Расставив ноги, он взял член у основания, направляя его во вход в мое тело. Он не стал сразу делать резкого движения.

— Спокойно, — прошептал мне на ухо Глеб, убирая волосы с шеи, чтобы прижаться к ней губами. — Расслабься.

Макс входил в меня понемногу, продвигаясь маленькими толчками, а когда вошел полностью, я вскрикнула от переполнивших ощущений. Макс поднял взгляд на Глеба. От усилий его лоб прорезали морщины.

Макс выдохнул, сдувая волосы с глаз, и положил руку мне на плечо.

— Все хорошо? — спросил он у меня.

Я снова кивнула, не доверяя голосу.

Раньше я и думать не могла о том, каким может быть удовольствие от секса с двумя мужчинами. Мне всегда казалось это диким, но сейчас… все по-другому.

Я взглянула в сторону в направлении зеркала на туалетном столике. В нем мы отражались все. Женщина между двумя мужчинами, которые держат ее, как драгоценность.

Капли пота, выступившие на лбу у Макса, упали мне на живот. Его лицо исказила гримаса, но он продолжал ритмично двигаться, отодвигая наступление оргазма.

Я думала, что, принимая и окружая их обоих, дарю им наслаждение, и меня сотряс первый спазм оргазма.

Макс что-то прохрипел, сильнее вдавливая пальцы во впадинки под коленями. Сила его толчков возросла, ударяя меня об Глеба. Я была на грани оргазма. Макс тоже. Один Глеб оставался в стороне.

— Глеб?

— Тихо, милая, — прошептал он, не прекращая ласкать меня пальцами. — Я тоже уже почти готов.

Еще немного — и все закончится, но я в любом случае потеряла счет времени. Осталось только удовольствие, сконцентрировавшееся между моих ног. Звуки. Запахи. Секс.

Мы задвигались быстрее и энергичнее. Трение кожи о кожу. Кто-то застонал. Я вскрикнула. Я услышала свое имя, но мне было все равно.

На одно мгновение вся Вселенная превратилась в гигантский сжатый кулак, после чего последовал взрыв. Наслаждение захлестнуло меня, лишив дыхания, изогнув мою спину дугой, а затем я услышала свой крик.

Несколько секунд никто не двигался. Мы являли собой абсолютное удовлетворение. Мышцы спины и ног у меня заныли, но это была приятная боль. Глеб вновь поцеловал меня в висок, провел ладонями вверх-вниз по моим бокам, после чего обхватил мои груди. Макс вышел из меня, оставив в его объятиях.

Двигаться не было сил. Говорить тоже. Словно все прекрасно понимая, Макс подхватил меня на руки и уложил в кровать, пристраиваясь рядом, а с другой стороны лег Глеб.

Лежа между ними, чувствуя их объятья и любовь, я пыталась осознать — может ли быть на свете что-то лучшее, чем это, но, так и не решив ничего, провалилась в сон, которым оказалась иная реальность. Страшная, лишенная, каких-либо ярких красок, чувств и эмоций. Словно это была другая сторона монеты — темная, дарящая лишь ненависть и… смерть.