Хранительница 2. Месть волчицы

Глава 41

Утро следующего дня началось у меня тревожно. Я нервничала. Боялась, что может произойти что-то непредвиденное. У меня валилось все с рук, я раздражалась по любому поводу. И опасаясь, что могу испугать этим поведением сына, я попросила Нину занять Максимку чем-нибудь. Она лишь понимающе улыбнулась, уводя малыша в парк.

Метаясь по дому, словно зверь в клетке, я думала, что не переживу этот день. Я не знала, как выкрутиться из того положения, в котором оказалась. Мне нужно было, чтобы Глеб не узнал об ребенке раньше времени, но как это сделать я понятия не имела. И это бесило сильнее всего!

Когда раздался стук в дверь, я готова была зарычать на непрошеного гостя, но вовремя поняла, что паникую раньше времени и что не стоит срываться на ком-то из-за своих ошибок.

— Я подумал, что тебе это пригодится, — проговорил вместо приветствия Макс, проходя в дом, и протягивая мне небольшой флакончик.

Нахмурившись, я недоверчиво взяла его, намереваясь открыть.

— Только не открывай его при мне, — быстро протараторил он, скривившись. — Этот запах не переносит ни один оборотень. Тебе тоже будет непросто, но если ты не хочешь, чтобы Глеб знал о ребенке, то это самое эффективное средство.

— Спасибо.

Я готова была расцеловать его за помощь! Теперь мне не нужно ломать голову с вопросом как быть, и, возможно, этот вечер будет не столь ужасным, как мне казалось.

— Не благодари раньше времени, — сказал он. — Нанесешь всего пару капель, этого будет вполне достаточно, — он дал мне инструкцию. — Все же решила ничего ему не говорить? Знаешь, он ведь имеет право знать.

— Не начинай, — скривившись, попросила его.

— Как знаешь, — сказал он, пожав плечами. — Ладно, я пойду. Хочу провести немного времени с сыном.

Понимающе кивнув, я проводила его и перед тем, как закрыть двери, еще раз поблагодарила его:

— Спасибо.

— Ну, могла бы и по-другому поблагодарить, — произнес он, улыбнувшись лукаво, постучав пальцем по губам.

— Обойдешься! — улыбнувшись, ответила ему, закрывая дверь.

Выдохнув с облегчением, я сильнее сжала флакончик, благодаря судьбу за столь чудесный подарок.

— Так, с одной проблемой разобрались. Теперь осталось пережить этот вечер и можно начинать жизнь с чистого листа, — пробормотала, направляясь в спальню.

Вечером, когда я уже была готова к назначенному часу, в дверь снова постучались. Последний раз окинув свое отражение в зеркале, убеждаясь, что выгляжу идеально, я отправилась открывать двери. На пороге снова оказался Макс, скривившись и передернув плечом, он усмехнулся, заметив, как я скривилась в ответ.

Да, Макс был прав, запашок из содержимого флакончика оказался еще той гадостью. Я даже засомневалась, а настолько уж сильно желаю скрыть от Глеба правду. Но отогнав все сомнения прочь, я нанесла на себя пару капель прозрачной жидкости.

— Выглядишь замечательно, — сказал, наконец, Макс, подставляя мне локоть. — Правда, не могу сказать этого о запахе.

— Не смешно, — буркнула в ответ. — Что это за гадость?

— Тебе, правда, это интересно? — вскинул он вопросительно бровь.

— Нет! — честно ответила ему. — Просто не хочу думать о том, что меня ожидает на этом приеме.

— Ты права, ничего хорошего нас там не ожидает, — согласился он со мной.

— Что ты этим хочешь сказать? — настороженно спросила, останавливаясь.

— Просто хочу, чтобы ты была готова ко всему, — негромко и как-то нежно проговорил Макс, прикасаясь к моей щеке. — В любом случае мы будем рядом и не дадим тебя в обиду.

— Мы? — нахмурилась, не понимая, о ком он говорит.

— Я и Глеб, — сказал он. — Несмотря на всю ненависть, его чувства к тебе никуда не делись. Поверь мне, я знаю, о чем говорю.

Я понимала, но все же душе было много сомнений, в частности, я в правильности своего решение. Возможно, стоило отказаться от предложения деда и сбежать с Максом?

— Хорошо, — согласно кивнула, понимая, что пора идти, мы и так задерживались. Нехорошо будет, если дед решит, что я сбежала.

Все давно были в сборе, только нас с Максом не хватало на этом «празднике жизни». Глеба я заметила сразу, он стоял недалеко от деда. Его трудно было не заметить, поскольку Глеб был здесь единственным блондином, не считая меня.

Словно почувствовав мое приближение, он поднял взгляд, вперив его в меня. Я видела, как сквозь ненависть в глазах зарождалась злость. Ему явно не нравилось, что я появилась здесь под ручку с Максом. Но ведь мне выбирать не пришлось, а появиться здесь в гордом одиночестве у меня просто духу бы не хватило.

Чем ближе мы подходили к толпе оборотней, тем больше было недопонимания в их глазах. Они кривили лица, отворачивались, морща нос. Возможно, это было бы обидно, не знай я причины их поведения.

— Что ж, умно, — сказал дед, как только мы подошли к нему.

Макс усмехнулся, понимая его без лишних слов, а мне оставалось молча кивнуть, соглашаясь с ним. Стоящему Глебу мог лишь догадываться, что он имел в виду.

— Что ж, если все в сборе, можно и начинать, — проговорил дед, хлопнув в ладони. — Дорогие друзья, рад вас здесь всех видеть! — начал он, после чего пошла речь о празднике, который наступил в его доме, о том, что он, наконец, нашел внучку и еще много о чем.

Я честно пыталась слушать его, но все мои мысли и чувства то и дело были обращены к оборотню, что стоял всего в шаге от меня. Тяжело было находиться рядом с ним и не иметь возможность прикоснуться, сказать, что сожалею, и рассказать о самой главной и радостной новости. Он был так близко и в то же время очень далеко, и это злило.

В какой-то момент я хотела плюнуть на все и сократить это небольшое расстояние, обнять его и прошептать на ухо, что люблю, что не хочу, чтобы он уезжал, но всего один его взгляд, леденящий душу, заставил стоять на месте.

— Она не оборотень! — неожиданно раздался громкий голос из толпы. — Человеческому отродью не место в стае!

Я не видела, кто это сказал, поскольку смотрела на Глеба. И именно поэтому заметила его реакцию на эти слова. Он пришел в ярость и готов был кинуться в толпу, но крепкая рука Макса остановила его.

— Она такой же оборотень, как ты, я или любой из вас! — сказал дед.

— Тогда пусть докажет это! Пусть докажет, что она — настоящая внучка альфы! — закричали из толпы.

Я растерянно посмотрела на деда, потом на Макса и Глеба. Я не знала, что нужно делать, поскольку к этому точно была не готова! Раздеваться перед всеми, перевоплощаться и доказывать что-то не пойми кому, об этом не было уговора!

Растерянность медленно перерастала в злость. Я не понимала, как кто-то может от меня что-то требовать?! Разве простого слова альфы им для этого не достаточно? Ведь они должны его слушать, должны прислушиваться и выполнять его приказы! Как? Как такое возможно?

— Прости, внучка, я не думал, что до этого дойдет, — проговорил дед, оборачиваясь ко мне.

— И что теперь? — непонимающе спросила, переводя растерянный взгляд с одного мужчины на другого.

— Ты можешь отказаться от стаи и тогда…

— Нет! — разозлилась я. — Я проходила через все эти трудности не для того, чтобы сдаться так просто!

— Карина, ты не обязана этого делать! — влез в наш разговор молчащий все это время Глеб.

Переведя на него взгляд, я увидела в его глазах тревогу вместо ненависти. И это было самое замечательное, что случилось со мной за этот день. Ради такого можно было пойти на этот шаг.

— Что я должна сделать? — спросила у деда.

— Сразиться с кем-нибудь, чтобы доказать, что ты сильная, — ответил вместо деда Макс.

— Для этого обязательно перевоплощаться? — задала я следующий интересующий меня вопрос.

— Нет! — ответили мои мальчики в один голос, вызывая у меня улыбку.

— Вот и славно! — сказала им, хлопнув в ладони. — И кто тот смельчак, кому шкура не дорога? — поинтересовалась уже у толпы.

Вперед вышел парень, вполне симпатичный, вот только взгляд его оставлял желать лучшего. Надменность и превосходство так и лезли из него.

Пожав плечами, я тоже сделала шаг вперед. Я не ожидала подвоха, впрочем, этого не ожидал никто из присутствующих. Но за какую-то долю секунды, когда все отвлеклись на перевоплощение парня, на меня кинулись два здоровых громил, перевоплощаясь на лету.

Испугаться я просто не успела, действуя интуитивно. Выставив вперед руки, я выпустила в волков по шару, сбивая их на лету. От столкновения волков откинуло назад, прямо в толпу, сбивая стоящих на их пути с ног. Потеряв интерес к волкам, я с удивлением посмотрела на свои руки, никак не ожидая от себя подобного.

Неожиданно я ощутила на своей талии руки, которые нежно меня обняли и немного оттащили назад.

— Это, конечно, здорово, но давай больше не будем рисковать? — раздался взволнованный голос Макса.

— Что? — непонимающе переспросила у него. — Нет! — ответила, когда, наконец, поняла, что от меня хотят. — Я только начала веселиться! — возмутилась, вырываясь из его рук.

Снова пройдя вперед, я выпустила нити, связывая того самого волка, что отвлекал толпу зевак. Приподняв его от земли, я приказала ему:

— Перевоплощайся!

Но волк лишь жалобно заскулил, чувствуя мой гнев и боль, что причиняли ему нити.

— Я сказала, сейчас! — воскликнула, стягивая нити.

Душераздирающий вой волка перешел в крик страдающего парня. Заглянув в его глаза, в которых больше не было превосходства, я спросила у него.

— Да, я — человеческое отродье, но еще я — ничтожное существо под названием «оборотень», — выплюнула с ненавистью, посмотрев на присутствующих. — Мне плевать хотелось на то, что вы думаете или хотите! Я не выбирала себе подобную судьбу. Но, поверьте, каждый будет гореть синем пламенем, кто хоть раз усомнится, что я не внучка альфы! — проговорив это, я сильнее сжала нити, и парень закричал от адской боли, а по его телу прямо на глазах у присутствующих стали появляться ожоги. — Каждого, кто решится на преступление против моей семьи, будет ждать беспощадная, мучительная смерть!

— Карина, думаю, этого будет достаточно, — проговорил Макс. — Парень осознал свою ошибку и готов измениться.

— Разве? — удивилась я, посмотрев сначала на Макса, а после переведя взгляд вновь на парня. — Не вижу искренности на его лице!

— Карина, он — единственный сын в семье, — влез в наш разговор дед. — Не нужно из-за его глупости делать их несчастными.

Вздрогнув, я посмотрела на все, как будто со стороны, и содрогнулась. Я поняла, что перегнула палку, и отпустила парня. К нему тут же поспешила пара оборотней: мужчина и женщина. В глазах мужчины я увидела благодарность за то, что оставила его чадо в живых, а вот в глазах женщины — ненависть и боль. Я знала, что ее ненависть ко мне оправданная. Наверно, мое поведение было бы таким же, тронь кто-нибудь моего сына.

Неожиданно навалилась такая усталость. Захотелось вернуться в дом, запереться в нем и никого не видеть в ближайшие дни, а лучше недели.

— Все нормально? — спросил у меня дед.

— Нет! — ответила резче, чем хотелось. — Хочу вернуться в дом, — сказала, посмотрев на Макса.

— Хорошо, — кивнул он.

— А я провожу, — проговорил Глеб, вызвав у Макса удивление.