Будь моим Пассажиром

26

Некромант больше ни словом не упомянул, как Вадик бросился на него с ножом. Ни с ним самим, ни с другими. Птаха, разумеется, заметил рассеченную скулу, но все, что сказал по этому поводу Некромант — «Моя оплошность. Но если я отхватил от собственного ученика — значит, неплохо учу». Птаха рассмеялся, и на том вопрос был закрыт. Зато на тренировках Некромант стал держаться еще жестче, и от выражения, с которым он цедил сквозь зубы «Ур-рою!», Вадику порой реально становилось не по себе. Прямо как в самом начале. Тем более что теперь Некромант был не очень-то намерен поддаваться. Но, как и в самом начале, Вадик стал привыкать, на очередные угрозы отвечал «Хрен тебе!» и переходил в атаку. Получалось, правда, не очень.

— Да что ж такое! — возмутился Вадик, в очередной раз пропустив удар. — Что ж я торможу-то, как в первый раз!

Вместо ответа Некромант лишь коснулся отметины на скуле. Казалось бы, всего-то тренировка, но след остался заметный.

— Ты уже сумел меня достать, юный Скайуокер, — проговорил Некромант после некоторой паузы. — Между прочим, очень мало кому удавалось. А раз так — будем работать дальше.

На самом деле, Вадик был даже благодарен Некроманту за этот бешеный темп и отсутствие скидок. Так некогда было вспоминать.

А тут еще активизировался Прокси. Несколько дней после возвращения он не давал о себе знать, а когда все-таки позвал Вадика в гости, тот обратил внимание, что в узорах «Фольксвагена» появились новые обитатели. И это была группа щенков лайки, усевшаяся над задним колесом. Вадик не стал ни о чем спрашивать, а Прокси не заговаривал сам. Просто озадачил Вадика проектом росписи стен в одном баре — мол, не аэрографией единой, почему бы не попробовать что-то новое. За узорами и пропорциями лишним мыслям пролезть было некуда. Вадик, правда, несколько смущался, что никогда раньше не имел дела с интерьерами, но Прокси ничего такого и не просил — просто советовался по поводу орнаментов, просил эскиз мотоцикла или кактуса, потому что бар задумывался в духе кино про плохих мексиканцев. Вадик такое любил, так что скоро втянулся.

— И черепушку еще, — говорил Вадик, показывая на лист, где под кактусом явно белели какие-то кости.

— «И где у черепа в кустах всегда три глаза, и в каждом — пышный пучок травы!»[1] — пропел Прокси, дорисовывая череп. Разумеется, с дыркой посреди лба.

— А у байка на руле чтобы бахрома такая…

— И койот!

— Еще скажи «песец»!

— Климат не тот!

Они хохотали так, что Прокси стал опасаться за устойчивость «Фольксвагена». Вадик сам не вполне понимал, с чего так ржать, но его просто разбирало. Впрочем, определенно лучше так, чем как недавно… Он сосредоточился на затейливом индейском орнаменте, который должен был идти по краю стойки.

Прокси познакомил Вадика и с заказчиком. Он был не из Внешних, просто предприниматель из Верхнего города. Совершенно классический такой дядька в костюме и с портфелем. «Когда-то мы уже работали вместе, по другому профилю, — подмигнул Прокси, — но он, разумеется, не в курсе, что это я и есть». Действительно, если судить по тем «землякам» Прокси, которых Вадик успел увидеть, вряд ли он до ухода к Внешним выглядел так же, как сейчас. Тогда, правда, странно было другое — заказчика, похоже, нисколько не удивлял внешний вид Прокси, да и примкнувшего к нему Вадика тоже. С другой стороны, художники же, имеют полное право выглядеть как хотят.

На само оформление стен Прокси Вадика не взял — сроки поджимали, учиться новой технике уже некогда, а здесь у него были свои помощники. Зато радостно передавал все комплименты его орнаментам и кактусам. А также приглашение на открытие. Причем сам лично явился к ним с Птахой и сообщил, что отвезет туда Вадика прямо сейчас.

— Э… а можно? — удивился Вадик, оглядывая свой шкаф на предмет хоть чего-то условно цивильного. Прокси картинно взялся за голову:

— В который раз, юный Скайуокер, можно все, кроме того, что нельзя, а в моем обществе «нельзя» исчезающе мало. Так, — он оглядел Вадика с видом вдохновенного художника и бесцеремонно полез в шкаф, — вот так будет в самый раз.

Из шкафа Прокси выдернул футболку с символикой «Металлики» и кожаную жилетку. «Перчатки свои не забудь, это стиль!». Чтобы развеять последние сомнения, он широким жестом распахнул свою мотокуртку, из-под которой выглянула психоделическая фосфоресцирующая черепаха. Вадик махнул рукой и пошел вслед за Прокси к мотоциклу.

— Не понял! — сказал Вадик, подходя к двери. На фотографиях, которые приносил Прокси, была сияющая неоном вывеска — разумеется, стилизованная под простреленную в нескольких местах доску на цепочках. Вадик лично рисовал эскиз. А здесь — дверь как дверь, за такой вполне мог прятаться какой-нибудь унылый конференц-зал.

Прокси расплылся в улыбке:

— А вот теперь начинаем развлекаться. Смотри сюда.

Он навел на вход свой телефон — и на экране появилась классическая дверь киношного салуна с той самой вывеской. Вадик невольно отошел — судя по картинке, он чуть не вляпался в кактус. Вроде бы виртуальный, но уж очень правдоподобный.

— Типа дополненная реальность? — почему-то шепотом спросил он.

— Круче, — Прокси ухмыльнулся еще шире, хотя, казалось бы, уже некуда. — Это так называемое второе зрение. Любой приличный человек может напрямую подключиться к сети, а неприличным сюда и не надо. Сетевое отражение себя или помещения создать проще и дешевле, чем реально менять внешность и дизайн. Многие предпочитают, чтобы реальная и сетевая картинка соответствовали, а некоторым достаточно сети, тем более что обычным зрением все равно мало кто смотрит.

— А ты тогда…

— А я — Прокси, на меня ограничения не распространяются. У меня эти системы из рук едят и мурлыкают, что, правда, в свое время и создало мне проблемы, — он помрачнел. — Тут же все стоит на разграничениях уровня доступа, а у меня любимое занятие — залезать туда, куда нельзя. Благодаря чему, собственно, я все еще здесь. Но кое-куда оказалось совсем нельзя…

Прокси помолчал и резко тряхнул зеленой челкой:

— Так, стоп, мрачные телеги оставим Некроманту, он по ним спец. В общем, я могу сымитировать практически любой код доступа, а значит, попасть куда угодно и показаться в любом виде. На тебя это тоже распространяется, главное, от меня далеко не отходи, радиус покрытия не очень большой.

— Ага, — на автомате кивнул Вадик, а потом поинтересовался уже совсем шепотом: — А это что же получается… и в банк какой-нибудь тоже?

— Разумеется, — невозмутимо пожал плечами Прокси. — Но это неинтересно. В банки ломится каждый первый хакер, это уже банальность, типа как Пентагон атаковать. Чего ты ржешь, одно время в новостях только и слышно было: хакерская атака на сервера Пентагона, хакерская атака на сервера Пентагона… У меня, знаешь ли, есть определенные принципы, хотя по мне не скажешь, и мне претит брать деньги из воздуха. В конце концов, я достаточно неплохой художник, чтобы зарабатывать честно. А вот система, когда твои возможности определяет не то, что ты можешь, а то, какими кодами с тобой поделился большой дядя и каких дядь ты знаешь, меня бесит, и в ней я буду лезть во все дыры, какие найду, а находить их я умею. На сем заканчиваю революционную речь, пошли внутрь.

Внутри оформление все-таки оказалось реальным. Пара горшков со здоровенными кактусами, во всю дальнюю стену нарисован мотоцикл, на седле которого удобно устроился койот, пустынные пейзажи с костями и черепами, орнамент на стойке, плакаты с кадрами из старого кино — все как было на фотографиях, только еще круче. Владелец бара радостно поздоровался с Прокси, рядом тут же возник официант с напитками. Вадик несовершеннолетний, Прокси за рулем, так что оба взяли по ананасовому соку. Немедленно материализовался еще один официант, на этот раз со всякими канапе и тарталетками. Вадик с удовольствием набрал полную тарелку — вроде мелочь, но вполне питательно. И все бы хорошо, но вот что было странно — он понял эту штуку про «второе зрение», хотя крыша от такого, конечно, немного ехала, но вроде как оно для того, чтобы в обычной жизни выглядеть как полагается, а в сети оттягиваться. А как же они с Прокси? Вроде бы их вид у всех этих типов в костюмах и дам в платьях не вызывал никаких вопросов. Как обычно, Прокси обо всем догадался раньше, чем Вадик смог сформулировать.

— А еще, юный Скайуокер, — шепнул он, — я очень люблю наводить путаницу. Во время оно виртуальные облики у меня менялись чаще, чем освещение на дискотеке. А еще можно немного побаловаться с системой «второго зрения», активировать ее у присутствующих в фоновом режиме и поменять местами виртуал и реал. Моя личная разработка, горжусь неимоверно, — он приосанился. — В итоге человек уверен, что смотрит на тебя обычным зрением, а получает все равно виртуальную картинку. Так что все эти серьезные граждане видят нас вот так!

Он перевел камеру телефона во фронтальный режим, и Вадик чудом не заржал на весь бар — с экрана смотрели два таких типичных свободных художника в мешковатых блузах и беретах, Прокси себе еще и кисточку за ухо пристроил.

— Художник имеет право на милые причуды, — подмигнул он. — А наш реальный вид транслируется тем, кто смотрит через сеть, а уж там всем полная свобода. Одна проблема, долго такую штуку не продержать, особенно если народа много или все время меняется, но у нас же и нет планов торчать тут до последнего, правда?

— Ни малейших! — Вадик чувствовал, что у него самого скоро крыша поедет от этой реально-виртуальной чехарды. В компах он кое-что понимал, не в последнюю очередь спасибо тому же Прокси, но вот это все было уже из области научной фантастики. Ну и вообще, даже если Прокси традиционно выпендривается и на них просто не обращают внимания, потому что художник вправе выглядеть как угодно, в этом окружении он все равно чувствовал себя слегка не в своей тарелке. Прокси снова поймал волну:

— А теперь поехали куда-нибудь туда, где можно никому не морочить голову!

Но разговоры про «второе зрение» все равно не давали Вадику покоя. Уже в коридоре он спросил:

— Слушай, а в тот первый раз…

— Точно так же, — кивнул Прокси. — Точнее, там немного сложнее, для входа все равно нужно было браслет программировать, а внутри — да, мы выглядели немножко не так, как всегда. Но если я скажу тебе, как, ты меня прибьешь на месте.

Вадик только скорчил ему рожу. Прокси на секунду задумался и щелкнул пальцами:

— А поехали кофе с пирожными пить! В ту самую кондитерскую. Там хоть и ограниченный доступ, но морок наводить незачем, если уж кто пробился — значит, точно свой. А доступ — дело наживное, — он снова хитро подмигнул.

Кондитерская с доступом только для избранных пряталась еще хитрее, чем бар. В конце прозрачной галереи между двумя корпусами жилого комплекса красовались намертво заваренные металлические ворота с вездесущими граффити. Сама галерея была тоже изрядно обшарпанной и потускневшей, словно там давно никто не ходил. Но стоило Прокси навести телефон — все это расцветилось розовыми зефирными облачками и полосатыми карамельками. Тут Вадик все-таки заржал.