Шпагу или жизнь!

Глава 23 (схватили,... допрос,... Павел возмущён...)

Тико быстро собрался к новому дню. После того как прочитал в газете о произошедшей ночью у музея Врангеля драке, он спешил снова встретиться с Петром. Только прежде хотел поговорить с Лидией, но... слуга сообщил, что она уже раним утром куда-то уехала с Ивором и когда вернётся, не сказала. Лидия просила передать, чтоб не волновались, и всё будет хорошо. Тико понял: дочь не скоро вернётся, а драка у музея может как-то с этим связана.

Он немедленно приехал к Петру. Тот тоже уже был готов к выходу, точно так же узнав о произошедшем из газеты. Иона не успела и слова вставить, как Пётр и Тико умчались верхом прочь. Только краткий и сильный поцелуй ещё ощущала Иона на губах от столь скорого прощания супруга.

Пётр был полон тех же подозрений, что и его друг. Оба примчались в здание полиции, где, как знали из газеты, и находился тот, кого смогли арестовать у музея: тот, кто участвовал в драке. Этого молодого человека незамедлительно привели в кабинет.

Пётр сразу сел на стул перед ним, закинув нога на ногу, а Тико, как часто и бывало, устроился к столу и приготовился записывать предстоящий допрос.

– Знаком с Ивором? – тут же, не растягивая времени, вопросил строго взирающий на парня Пётр.

Парень был лет двадцати, со светлыми короткими волосами, острым подбородком, высоким лбом и большими серыми глазами, взгляд которых выражал смешанные чувства испуга и правоты, за которую бороться будет до конца.

– Да, – ответил он сразу. – Ивор нам друг.

– Вот как? Как другого друга звать? – продолжал спрашивать Пётр.

– Врангель, Йохан, – последовал ответ.

– Ах, да, – не успел ещё что сказать Пётр, как парень, явно волнуясь больше, добавил:

– Врангель – вор.

– Кто вас подослал? – дальше спрашивал Пётр и стал смотреть свысока, передавая допрашиваемому чувство, что нет веры, пока не доберётся до истины.

– Никто! – воскликнул возмутившийся парень с желанием всё рассказать. – Я ручаюсь, видели мы в путешествие, как сын Врангеля, этот Йохан, ворует в Италии римские гобелены и статуэтки и пересылает их отцу в музей. Они сумасшедших денег стоят, а их привезли в музей! Украли! Их надо вернуть в Италию!

Пётр смотрел исподлобья, внимательно слушая и наблюдая за ним, но и его, и записавшего все слова Тико отвлекла внезапно открывшаяся дверь. Вздрогнувший допрашиваемый от испуга оглянулся. Он застыл, в шоке уставившись на прибывшего Павла.

Тот свысока смотрел на каждого присутствующего. Видно было ярое недовольство. Павел был полон возмущения и озвучил его:

– Это моё расследование!

– Я с ним говорить не буду! – сразу выдал допрашиваемый.

– Это почему?! – удивился Пётр.

– Он друг Врангеля и предатель! – взглянул с яростью тот, а Павел быстро подошёл и возмутился:

– Что?! Доказать следует, что Врангель крал что-то! Он честно купил, имеются справки! Я его в лицо не знаю пока что, но мой друг ручается.

– Бумажки те подделать легко! – воскликнул допрашиваемый и усмехнулся. – Тем более, такому типу, как Врангель.

– Всё ясно, – поднялся Пётр, выдохнув, и направился к выходу.

Он выглянул в коридор и полицейским, которые ждали там указаний, сказал:

– Отпускайте парня домой.

– Что?! – возмутился Павел, оглянулся на Тико, но тот лишь пожал плечами.

– А что ему здесь сидеть? – удивился Пётр. – Мы всё узнали, а он здесь место занимать будет.

– Да, – поддержал друга Тико. – Более опасных сажать некуда.

Павел же, еле сдерживая гнев, ушёл и хлопнул за собою дверью.

– И я бы расстроился, – вздохнул Тико.

Когда отпустили допрашиваемого, Пётр и Тико отправились вдвоём прогуляться по парку. Свежий ветер, тёплый и приносящий умиротворённость и лёгкость наступившей весны, ласкал лица и души. Дышалось с некоей свободой, и предчувствие хорошего побеждало любые волнения.

– Да, – улыбнулся Пётр, вспомнив реакцию сына на случивший допрос. – Мы просто вперёд Павла пришли.

– Ничего, остынет, – поддержал Тико. – Хотя, он прав. Мы влезли в его дело. Там ещё столько стоит провернуть.

– Наверное, влезли, – не отрицал Пётр задумавшись. – Но что-то здесь не так. Я не могу оставаться в стороне. Ты видел, на каких он эмоциях? Он слеп из-за ревности к Лидии, гнев туманит мозги и не видит истины, не видит, кто виноват, кто нет. Не знаю, как объяснить... Ты же видел, что парень этот невиновный? – остановился он и с вопросом смотрел на друга.

– Конечно видел, – признался тот. – Я не могу позволить, чтобы с Лидией случилась беда. Здесь многое неясно и пока трудно сказать, кто прав. Кто, вот, истинный вор? Ты заметил, что драка у музея случилась сразу, как Лидия, Ивор и Павел вернулись в Стокгольм?

– Разумеется. Я о том и толкую, – усмехнулся Пётр. – Я и прошлые газеты полистал, но там не было ничего за всё это время. Просто затишье...