Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии

«Сосна у входа».

Одной из самых ярких деталей убранства японского жилища перед Новым годом являлась и является «сосна у входа» (кадомацу). Кадомацу — это приветствие Божеству новогоднего праздника — в конце XIX — начале XX в. обычно делалась из сосны, бамбука, сплетенной из рисовой соломы веревки (симэнава), украшенной ветками папоротника, мандаринами, а также иногда пучком водорослей и сушеной креветкой.

Каждая из деталей этого украшения имела свою символику. Вечнозеленая сосна издавна считалась символом долголетия, бессмертия, символом пожелания здоровья, радости, счастья. Бамбук почитается за свою стойкость: тоненькие зеленые стволы бамбуковых деревьев гнутся под сильным ветром, но никакой ураган не способен их сломать. Поэтому бамбук — благопожелание стойкости, способности противостоять невзгодам. Соломенная веревка или жгут в мифологической и народной традиции оберег, ограждающий от злых духов, напастей, болезней (в более поздней трактовке символики он стал обозначать «единство» и «сплоченность»). Мандарины — символ долгожительства для семьи в целом; ветки папоротника — чистоты и плодовитости; водоросли — символ счастья; креветка — долгожительства для представителей текущего поколения.

В XII в., в период Камакура, об обычае украшать жилища на Новый год кадомацу прославленный Сайгё сложил танка «О том, как во всех домах празднуют приход весны»;

У каждых воротСтоят молодые сосны.Праздничный вид!Во все дома без разбораСегодня пришла весна![549].

О кадомацу как о главной примете новогоднего праздника вспоминал Кэнко-хоси (XIV в.), когда в «Записках от скуки» («Цурэдзурэгуса») писал с восхищением о красоте времен года, об очаровании календарных праздников: «Красив и радостен вид большой улицы, убранной рядами сосенок, и это тоже чарует»[550].

Рис. 30. Старинное кадомацу (деревня Цугэмура, 30 декабря 1980 г., дом Иманиси-сан)[551].

В период Муромати к сосне стали добавлять бамбук как символ благопожелания стойкости к способности преодолевать невзгоды. Начиная с XVII в. к сосне и бамбуку стали присоединять веточки сливы (умэ). Как и в Китае, где сосну, бамбук и сливу поэтично назвали «тремя друзьями зимнего холода», в Японии их сочетание — сётикубай («сосна, бамбук и слива») — воспринимали как символы счастья[552]. В храме Исэ в состав кадомацу входили ветки священного дерева синтоизма — вечнозеленого сасаки, позднее этот обычай распространился более широко. В некоторых местах использовали также ветки синими (иллиций священный) и кацура. В эпоху Эдо обычай устраивать кадомацу был распространен в городах и в деревнях, среди самураев и среди крестьян[553]. Ихара Сайкаку в XVII в. писал о предновогоднем Эдо: «У ворот каждого дома выставлены новогодние украшения из сосны и бамбука»[554]. Не случайно первые дни Нового года в конце XIX в. назывались мацуноути («неделя сосновых украшений», «неделя сосны»).

В каждой провинции бытовали свои виды кадомацу. Разнились они и в зависимости от положения и достатка хозяина. Перед воротами домов богатых самураев ставились сосны высотою в несколько метров. Обычными были кадомацу, состоявшие из двух молодых сосенок (или двух молодых деревцев бамбука), дополненных веточками бамбука (или ветвями сосны), между которыми была протянута симэнава. Для этого случая симэнава плелась таким образом, что отдельные прутики соломы (или букеты из прутиков) свисали вниз, как лучики (солнечные?). В новогоднюю симэнава обязательно вплетали листья папоротника, украшали ее мандаринами, иногда яркими цветами. У подножия деревьев насыпали горки песка; часто сосны ставили в специальные деревянные кадки или специальные подпорки, имитирующие горку. Здесь, очевидно, возникали ассоциации с мифической горой Хорай (горой, где живут бессмертные), над которой возвышается вечнозеленая сосна. Так, в одной из народных сказок повествуется о том, как гонимая злой мачехой падчерица разгадывает загадку, предложенную нескольким девушкам. Увидев на подносе горку соли и воткнутую в нее маленькую веточку, падчерица слагает стихотворение в честь сосны, растущей небелой от снега вершине горы[555].

В некоторых районах кадомацу представляли собой маленькие букетики из ветвей сосны, бамбука и сливы, обвязанные тоненькой веревкой симэнава и прикрепленные с двух сторон на воротах или входных дверях. В городах кадомацу составлялись из ветвей сосны, стволов бамбука, срезанных наискосок и установленных в деревянных кадках, обвитых симэнава. Красочное описание новогодних украшений в Эдо в 1864 г. оставил Э. Гюмбер: «Перед дверьми некоторых домов по обеим сторонам входа воткнуты были сосновые или бамбуковые деревья с верхушками, связанными между собой гирляндами из рисовой соломы, обвешанными красными лесными ягодами и апельсинами и перевитыми длинными лентами из золотой и серебряной бумаги»[556].

По традиции кадомацу начинали заготовлять после 15-го числа 12-го месяца. В большие города и в столицу деревья сосны и бамбука привозили крестьяне[557], многие специализировались на продаже сосен, их так и называли: «торговцы соснами»[558].

В одной из сказок («Красавица на портрете») повествуется о том, как крестьянин нашел свою жену, похищенную феодалом, продавая около замка новогодние сосны: «Наконец наступил долгожданный канун Нового года. Взвалил Гомбэй себе на спину несколько сосновых веток, сколько мог унести, и направился к замку. Стал он прохаживаться перед замком, громко выкрикивая: „Новогодние сосны! Новогодние сосны!“»[559].

Многие горожане и сельские жители отправлялись в буддийские храмы, как правило расположены высоко в горах, среди лесов, и там покупали либо целые деревья, либо букеты для кадомацу.

Кадомацу как символ новогоднего праздника очень любили изображать художники школы укиё-э.

До наших дней во многих деревнях, особенно в расположенных в горах, сохранились старинные виды кадомацу. Так, 39 декабря 1980 г. в деревне Цугэмура (префектура Нара), расположенной к югу от г. Нара, на древней земле Ямато, в доме Иманиси-сан, мы имели возможность наблюдать устройство традиционного кадомацу. Оно было установлено у главных ворот, ведущих в усадьбу. Для кадомацу были взяты два молоденьких, с зелеными ветвями и листьями бамбуковых деревца более 2 м высотой каждое, к которым у самого основания были привязаны сосновые ветви. Расстояние между деревцами равнялось ширине ступенек, ведущих к главным воротам усадьбы. В основании деревца крепились камушками.

На наших глазах Иманиси-сан на высоте человеческого роста протянул между деревьями соломенную веревку. Она была сплетена таким образом, что концы отдельных длинных соломинок торчали из нее, как солнечные лучики; примерно в середине симэнава были вплетены большие листья папоротника. Из заранее заготовленных пакетов Иманиси-сан насыпал под каждое деревце горки светлого песка и утрамбовал каждую горку руками. Теперь каждое деревце росло как бы на горке. Светлым песком была посыпана и земля вокруг кадомацу, и дорожка, ведущая к воротам дома, и дорожка внутреннего дворика, расположенная у главных дверей дома. Светлый песок (как и у других народов мира) играл очистительную, оградительную роль.

Кадомацу старинного вида были установлены и в синтоистских храмах Суйбун-дзиндзя и Касуга-дзиндзя деревни Цугэмура. Это были молодые, очень пушистые сосенки, чуть выше человеческого роста, верхушки которых были соединены соломенной веревкой. Но всей длине веревки на некотором расстоянии друг от друга свисали соломенные лучики, в центре веревка была украшена двумя большими листьями папоротника. В храме Суйбун-дзиндзя сосенки были установлены прямо на земле и поддерживались тремя наклонно стоящими свежеоструганными палками, около ствола перехваченными соломенными веревками. Высота этой своеобразной подставки — немногим более 0,5 м. Интересно, что такого рода подставки для сосен были характерны и для кадомацу периода Эдо; их очень часто изображали на гравюрах художников школы укиё-э, с той только небольшой разницей, что на гравюрах палки-раструбы почти до земли обкручивались соломенным жгутом, так что подставка принимала более четкий облик горки (т. е. и здесь мы видим сочетание: гора и сосна, растущая на ее вершине). В храме Суйбун-дзиндзя кадомацу было установлено при входе в храм, причем таким образом, что под соломенным жгутом можно было проходить.

В храме Касуга-дзиндзя у основания сосенок были сделаны маленькие горки из песка (как в доме Иманиси-сан), а само кадомацу было установлено перед входом в главное здание храма так, что в храм можно было войти и обогнув его. Все это свидетельствует о том, что до наших дней в сельских районах сохраняются традиционные виды кадомацу, а также о том, сколь разнообразны типы этого важнейшего новогоднего украшения.

Сосну и другие вечнозеленые растения использовали и для украшения интерьера жилищ. В прошлом был широко распространен обычай ставить «молодую сосну» (вакамацу). Этот старинный обычай в наши дни наиболее стойко сохраняется в префектурах Окаяма и Симанэ[560].

Вакамацу — это молодые сосновые ветки, которые устанавливались чаще всего в нише (токонома), которая, как известно, являлась и является поныне центром парадности, своего рода красным углом японского жилища. Для вакамацу обычно выбирали станинные вазы, керамические или фарфоровые, продолговатой, цилиндрической формы. Эта форма имитировала или, правильнее сказать, вызывала ассоциацию со стволом бамбука (прослеживается традиционное для новогоднего кадомацу сочетание: сосна и бамбук). Такие вакамацу на Новый, 1981 год украшали токонома многих ломов представителей интеллигенции г. Химэдзи. Так, в домах Курокава-сан и Коти-сан ветки сосны были поставлены в керамические вазы цилиндрической формы и были перехвачены золотыми и серебряными нитями, завязанными нарядным узлом.

Вместо сосны для вакамацу использовали и используют до сих пор другие вечнозеленые растения; часто употребляют ветки вечнозеленых растений с цветами или яркими плодами. В доме Иманиси-сан (деревня Цугэмура) вакамацу представляло собой целую композицию. На небольшом шкафчике, стоящем неподалеку от входных дверей, на отдельных подставочках стояла керамическая ваза цилиндрической формы (форма вазы повторяла часть ствола бамбука, используемая в качестве сосуда для переноски воды). В вазе красовалась ветка вечнозеленого кустарника с розовыми цветами. Около вазы — маленькая керамическая фигурка лягушки (лягушка по-японски называется каэру, это омоним глагола каэру — «возвращаться»). На второй подставочке — фрагмент черепицы периода Нара, украшенной растительным орнаментом. На третьей — круглая керамическая ваза с большим букетом из зеленых ветвей растения нантэн (нандина, китайский «небесный бамбук») с гроздьями мелких красных цветов. Каждая деталь композиции вакамацу была связана с благопожелательной символикой и призвана была принести радость и счастье всем домочадцам.