Этьен Винтерфилд — лучший маг-следователь Глорихейма

Глава 6

— Что вы делаете, господин Винтерфилд?! — прошипела та, вырываясь. — Немедленно пустите!

— А вы что здесь делаете?!

— Вы нарушили предписание! Не уведомили меня, что отправляетесь сюда, чтобы задержать преступника!

— С чего вы взяли? — совсем натурально удивился я. — Может быть, у меня здесь свидание!

— Чушь! Я знаю, что вы считаете, что реликвию спрятали в одном из склепов! — госпожа легат умудрилась развернуться ко мне, и теперь казалось, будто я ее обнимаю. «Упаси Единый!», как сказали бы монахи.

— Вы одна? — спросил я, немедленно отстраняясь.

— Разумеется! Вы же тоже один!

«Вот это логика!» — поразился я. — «Она что, совсем сумасшедшая?! Монашка! Одна! Ночью посреди пустыря да на монастырском погосте!»

— Немедленно возвращайтесь! — приказал я не терпящим возражений тоном, но та то ли прочла мои мысли, то ли подумала о том же самом.

— Вы хотите оставить меня одну?! Ночью на пустыре?!

— Но вы же как-то сюда пробрались в одиночестве?

— Я шла за вами!

«Неужели их всех этому учат?!» — поразился я коварной хитрости орденской посланницы. Эх, оберегала меня судьба почти пятнадцать лет от новых встреч с монахами, да и монашками тоже. Почему же сейчас дала слабину?!

— Здесь и сейчас может стать для вас смертельно опасно! — я не оставлял попыток вразумить навязанного мне легата, при этом кляня про себя навязавшее мне это дело начальство. Лучше бы я зарплаты за целый месяц лишился!

— А меня вы уверяли, что пришли на свидание! — с неприкрытым торжеством парировала монашка.

«Вот что с ней делать?!»

И оставить на произвол судьбы было нельзя, и не защитить в случае опасности тоже. Служители Единого и так едва терпели магов и не упустили бы возможности расквитаться со мной по полной в случае такой оплошности. Ладно, если бы я был один, но от меня зависел Ганс. Что с ним бы стало?

— Следуйте за мной, только молча и тихо! — сквозь зубы выдавил я, стараясь не обращать внимания на радостное сопение своей спутницы и ее довольную усмешку, которую я, казалось, мог различить даже в кромешной темноте. В конце концов, ради ее же безопасности я мог запереть госпожу легата в одном из старых склепов. Главное было не ошибиться и не затолкать даму в тот, который выбрал своим тайником преступник.

До кладбища мы добирались еще почти полчаса. Девица — разглядев давеча ее лицо, я убедился, что та младше меня лет на пять — шла по полузастывшей грязи на удивление бодро и даже хранила молчание. Монастырский погост был немалых размеров. Тем не менее, если на его территории и было что-то спрятано, то только в гробницах, занимающих всего пару аллей, так как я сильно сомневался, что брат эконом стал бы рыть руками мерзлую землю вокруг остальных захоронений. Почему эконом? Он был очевидной кандидатурой, у которой были и мотив — по какой-то причине подставить племянника — и возможности.

— Так почему вы отправились сюда один? — монашка все-таки не выдержала молчания. Говорила она шепотом, тем не менее, ее неуемное любопытство было совсем не к месту, и я начал жалеть, что не проявил настойчивость и не отправил ее к терру на кулички.

— С задержанием того, кто нам нужен, я и сам могу справиться, — ответил я тоже шепотом и добавил не без намека: — А толпа помощников того только спугнет.

— Магической сетью вязать будете или сразу в него огненным шаром кинете? — со странным выражением — издевкой, что ли? — поинтересовалась госпожа легат, не вняв намеку и вызвав во мне очередной приступ негодования.

«Вот что она здесь делает, терр подери?! Не знает элементарных вещей!»

— Госпожа Сазеренн, если вы не знакомы с Уложением о магии, в частности пунктом первым, — процедил я — возмущаться только мысленно мне показалось мало, и я решил высказать все, что о ней думаю, вслух, — то, что вы здесь делаете?! Читали бы свои богословские трактаты у себя в келье и не мешали следствию!

— Да что вы…. Я знакома со всем Уложением, а не только с пунктом первым, — буркнула та с не меньшим возмущением, хотя, казалось, ей-то что негодовать. — Просто я подумала, что, судя по вашему внешнему виду, вы привыкли полагаться на магию, а не на мускулы.

Я на миг потерял дар речи и даже остановился. Доказывать обратное даме, какой бы пакостливой та ни была, я, конечно же, не собирался. Однако на себя бы посмотрела, цапля болотная! Нет, обижаться на юродивых — грех, даже монахи с этим согласны, поэтому комментировать ее последнее высказывание я не стал и лишь шепотом скомандовал:

— Пригнитесь!

Надгробия на краю кладбища были не высоки, и две странно высокие передвигающиеся среди них фигуры неминуемо привлекли бы внимание. К счастью, разговаривать в таком положении монашке было не с руки, и оставшуюся часть пути до аллей склепов и гробниц мы снова провели в молчании. Здесь стало совсем темно — хоть глаз выколи — а погребальные строения стояли так часто, что иногда едва можно было протиснуться меж двумя близстоящими гробницами. Тишина вокруг стояла, действительно, как на кладбище. И я, и монашка вслед за мной старались ступать бесшумно и не нарушить царящее мрачное безмолвие. Вскоре мы вышли на саму аллею, разделявшую ряды гробниц. Пока я раздумывал, как и в какой из склепов затолкать госпожу легата, как под моей ногой хрустнула ветка. Затем еще одна.

«Специально их кто-то сюда накидал, что ли?» — успел подумать я, так как дальше было думать некогда. Словно по какому-то наитию, я схватил в охапку — надо было отдать ее должное, совсем не завизжавшую — монашку и метнулся в сторону. Как раз вовремя. На том месте, где мы до этого стояли, мелькнули серебристые плетеные нити магической сети, которую так мечтала увидеть — правда, в моем исполнении — госпожа легат.

— До чего же вы предсказуемы, господин следователь! — раздался язвительный голос совсем рядом от того места, куда мы с монашкой упали.

Никакие неразумные действия — кричать что-либо в ответ или кидаться магическими снарядами — в ответ на это заявление я совершать не стал. Я даже светляк зажигать не стал и, как оказалось, правильно сделал.

— Не прячьтесь, господин следователь, — повторил тот же голос — невозможно было сказать, кому он принадлежит — и вскоре послышались шаги, затем раздался скрип давно не смазанных петель двери одного из склепов. Видимо, там внутри находился источник света, благодаря которому мне стало видно, что мы с госпожой легатом удачно закатились то ли в нишу, то ли в яму под одной из соседних гробниц.

Взглянув в распахнутые до размеров блюдец глаза орденской посланницы, я дал той знак соблюдать тишину и, скрючившись, выглянул из нашего убежища. Через два склепа от нас и напротив — еще немного и я именно туда запихнул бы свою спутницу — недалеко от распахнутой двери гробницы прогуливался некий тип в рясе. Брат эконом это или кто-то еще, разобрать было нельзя и не в последнюю очередь из-за странной конструкции, скрывающей его физиономию.

«Это и есть та самая маска!» — догадался я, всматриваясь в зловещего вида отростки, расположенные по краям артефакта. Впрочем, разглядывал я этого типа и его маску недолго, так как мое внимание привлекли странные тени, колыхающиеся при свете, исходящего из настежь распахнутого склепа.

«Терр подери! Как же я сразу не заметил?!»

Я едва удержался оттого, чтобы броситься туда и остановить, пока не поздно…. Однако было уже поздно.

— Где же вы, господин Винтерфилд?! — издевательски повторил монах, раскачиваясь словно пьяный или одурманенный той самой настойкой наркотической травы, столь любимой богословами.

— Что там происходит, господин Винтерфилд? — неуемная монашка тоже решила проявить любопытство. А ведь приличная девица в такой ситуации должна была упасть в обморок или впасть в истерику. Я, разумеется, предпочел бы первое.

— Не высовывайтесь! — строго приказал я той и выкатился из нашего общего укрытия на грязную тропинку между двумя склепами, чтобы замереть за пришедшимся весьма к месту кустом. Безобразие, творившееся в могильнике напротив, приобретало все более четкие черты, и уже было очевидно, что, к сожалению, я не только не ошибся со своим первым предположением — реальность оказалась гораздо хуже.

Беснующиеся в склепе тени явно принадлежали полноценному демону, вот только никаких магических эманаций тот не издавал. Совсем! Такое могло быть только в одном случае, весьма редком классическом случае, даже описанным в учебниках как благополучно канувший в прошлое. Терров монах, судя по всему, призвал пожирателя, который вот-вот должен был преодолеть ограничивающую ему пространство для маневра пентаграмму. Этого демона, действительно, невозможно было определить по уровню излучаемой им магии, так как эта тварь попросту ничего не излучает, к тому же это порождение тьмы поглощает любую магию, с которой соприкасается.

По этой причине от него очень сложно избавиться, и по этой же причине даже самые сумасшедшие фанатики его никогда не призывают. Более того, настоящий ритуал вызова, а не его огрызки, которые можно было найти в учебнике или энциклопедии, то ли хранился за закрытыми замками, то ли, вообще, был уничтожен. Последний случай вызова такого демона произошел несколько сот лет назад, и я бы не знал о его возможном существовании, если бы случайно еще во время учебы не ошибся аудиторией и не забрел на лекцию по истории магии вместо теории магического моделирования. Сама возможность существования такого демона меня, помнится, тогда впечатлила, поэтому описание его я хорошо запомнил, но вот остальные подробности — как вызывали, а главное, как обратно изгоняли — я прослушал вполуха, и, оказалось, зря. Никогда не знаешь, что в жизни пригодится. Особенно, для сохранения этой самой жизни. Ведь, насколько я помнил, пожирать должна была эта тварь не только магию, но и все живое. А значит, лежать под кустом и бездействовать было никак нельзя.

Монах-вызыватель то ли не видел, как вызванное им создание тьмы потихоньку затирает начертанную мелом границу, то ли к своей собственной глупости был не против такого исхода, видимо, надеясь удержать демона артефактом. Все так же шатаясь, он выкрикивал какие-то несвязные слова — импровизация или неизвестно откуда взявшееся заклинание? — и временами дико хохотал. Жуть!

— Что там происходит? — раздался шепот за спиной, и я тихо — тихо, единственно для того, чтобы не привлечь преждевременное внимание демона и его хозяина — выругался. Все-таки общение с представителями Ордена негативно сказывалось на моей нервной системе.

— Что вы здесь делаете?! — прошипел я. — Почему не остались в укрытии?!

— Там ничего не видно! Как я могу следить за следствием, если ничего не вижу?

Я почувствовал, что скоро сам начну молиться Единому, чтобы тот дал мне силы пережить это. И под этим я имел в виду совсем не демона! За какие грехи мне свалилась на голову эта девчонка?!

— Там демон, очень агрессивный демон. И он вот-вот прорвет пентаграмму, — как можно спокойнее ответил я, следя за реакцией монашки. Однако та ничуть не испугалась.

«Где же они ее нашли такую?! То ли она ничего не боится, то ли настолько глупа, что не понимает, когда нужно бояться».