Обречённая на месть. Дилогия

— У меня возникла отличная идея, птичка. Как ты смотришь на то, чтобы сейчас где-нибудь пообедать, а потом заглянуть в магистрат и узнать, какие дома выставлены на продажу. Если успеем сегодня что-то посмотреть и нам понравится, сразу оформим сделку. Ты ведь будешь не против заняться обустройством нашего дома в оставшееся до совершеннолетия время?

— А если я что-то сделаю не так? — тут же занервничала девушка.

— Мы наймём людей, которые сделают всё так, — успокоил её Алвар. — Твоя задача — определить цветовую гамму, выбрать ткани, ковры, посуду, плиту. Я в этом совершенно не разбираюсь, вся надежда на тебя, — и парень скорчил такую умоляющую физиономию, что Лея, не выдержав, засмеялась.

— Врунишка! — уличила она.

— Уют в доме должна создавать хозяйка, — серьёзным тоном произнёс маг крови. — А кухня — это и вовсе твои владения. Мне нравится, как ты готовишь.

— Не подлизывайся, — хихикнула девушка. — Хорошо, идём.

Подходящих домов, устраивающих Алвара расположением, площадью и количеством комнат, оказалось всего пять. До конца дня пара осмотрела два, с остальными тремя владельцами маг крови пообещал договориться на следующую лунницу, если невесте не удастся взять разрешение на выход из Академии в соларис. Лее понравился трёхэтажный дом с белоснежными стенами, расположенный в одном из старых районов Ардана. Тихий квартал, участок с вишнёвым садом, деревянные лестницы с широкими ступенями и совершенно чудесная открытая веранда, опоясывающая второй этаж. Когда она сказала об этом Алвару, жених предложил больше ничего не смотреть и оформить сделку, но Лея отказалась. К тому же один из домов, которые они посмотреть не успели, тоже находился в этом квартале, только на другой улице.

За этими хлопотами девушка почти забыла о неприятном разговоре с матерью. Алвар вернулся в Академию с ней, проводил до общежития и предупредил, что зайдёт после обеда. А в комнате Лею сразу озадачила встревоженная Альма, метавшаяся по комнате, как перепуганная мышь по клетке.

— Дана куда-то пропала! — заявила она. — С утра нет. И не возвращалась, а уже почти полночь. Я даже у Айи спросила, та понятия не имеет, где Дана. Ну, этого можно было ожидать. Лея, с ней что-то случилось, я почти уверена! И Мирт её не видел сегодня. Надо что-то делать!

— Что? — Лея устало опустилась на кровать.

— Где живёт ваш куратор? — строго спросила Альма. — Идём к нему, пусть спасает студентку!

— Понятия не имею, — испуганно открестилась соседка, почувствовав, как по спине тут же пробежала струйка холодного пота. — И вообще, давай подождём утра. Если Дана не появится, тогда и будешь устраивать панику.

Подруга появилась к десяти, когда Альма успела заново вынести весь мозг не только Лее, но и заглянувшей в гости Мелиссе. Подруга Матисса тревоги не разделяла, предположив, что Лидана могла отпроситься на оба выходных. Но Альма неверяще отмахивалась и исправно выглядывала в коридор, едва заслышав там шаги. В очередной раз высунувшись из двери, возликовала:

— Ну наконец-то! Мы с ума тут сходим, а ты где-то гуляешь! Иди скорее сюда!

Усадив подругу на кровать, Альма встала у двери с видом заправского инквизитора, скрестила руки на груди и обвиняющим тоном поинтересовалась:

— Где ты пропадала почти сутки? Я места себе не находила, думала, не приведи Пресветлый, случилось что.

Дана опустила голову, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. Она совершенно не представляла, с чего начать рассказ. И как признаться, что женщина господина Вальтормара, о которой гудел весь факультет, это она. Положение спасла Мелисса, моментально уловившая связь между чёрным браслетом на запястье Лиданы и её нервозностью и потерянностью. Подсела, обняла, участливо спросила:

— Как ты?

— Н-нормально, — кивнула девушка.

— Больно? — одногруппница гладила её по спине. — Может, тебе травок заварить? Я мигом.

Охнула Альма, тоже разглядев наконец цвет браслета подруги, заплакала от жалости и сочувствия Лея. Подруги окружили Дану, наперебой утешая, и девушка, не выдержав, расплакалась, уткнувшись в плечо Мелиссы.

— Чайник ставь! — прикрикнула та на Альму. — И сахара побольше в чашку кинь, горячий сладкий чай тут лучший помощник. Лея, не реви! На ключ, на верхней полке в шкафу мешочек с травами. Полосатый, не перепутаешь. Неси сюда.

— Не надо трав, — всхлипнула Дана. — Мне не больно. Мне господин Ренуа заранее настойку дал…

— Друг нашего куратора? — Тариоль одобрительно кивнула. — Молодец мужик. У нашего обезболивающего не выпросишь, жадный до ужаса.

Вернулась Альма, протянула Лидане большую чашку. Погладила по ладони.

— Я семь кусочков сахара бросила, хватит?

— Хватит, — с видом знатока кивнула Мелисса. Дождалась, пока «подопечная» сделает несколько глотков, и без обиняков спросила: — Ну и кто он? Ты же с Миртом вроде шуры-муры водила, но Алька утверждает, что он понятия не имел, где ты. Кто оказался сильнее Снежного Сайфера? Ты ж явно не добром легла под него, иначе б не ревела сейчас. Кто тебя выбрал?

— Господин Атор, — прошептала Дана, шмыгая покрасневшим носом.

— Пресветлый, горюшко-то какое, — Лея зарыдала, как по покойнику.

— Пересмешников пёс с мёртвой башкой! — выругалась Мелисса. — Вот же мышевидка с сучьей мордой потопталась! Эк тебя угораздило… Сильно мучил?

— Я не хочу об этом говорить, — всхлипнула девушка.

Лея продолжала взахлёб рыдать, трясясь от ужаса. Так, словно это не Дана, а она сама провела эту ночь с Атором.

— И что теперь? — тихо спросила Альма.

— Сказал, что я буду под его защитой.

— То есть, постоянной любовницей, — перевела Мелисса. — Хоть приласкал немного, прежде чем взять тебя? Или как Тая рассказывала, не церемонился?

— Он меня не насиловал, — глухо произнесла юная герцогиня и взмолилась: — Девочки, не спрашивайте о подробностях, пожалуйста!

Она передала плачущей Лее недопитый чай, успевший остыть. Та, стуча зубами о края чашки, выпила его и притихла, лишь изредка всхлипывая.

— А ведь всё не так уж плохо для тебя складывается, — задумчиво проговорила Альма. — Лучший имперский маг, связей и тут, и за пределами Академии — ого, сколько. Ни одна дрянь на тебя тявкнуть не посмеет здесь, дураков нет с господином Вальтормаром связываться. И проблемы с учёбой, если будут, решить поможет. А потом устроит куда-нибудь на хлебное спокойное место. Кто ж ему откажет? За такое можно и потерпеть пару-тройку раз в неделю.

— Что ты такое говоришь? — взвилась Лея прежде, чем успела отреагировать ошарашенная Дана. — Да я бы умерла в первую же ночь… От ужаса.

— Правильно она говорит! — прикрикнула Мелисса. — Я вам так скажу, девки: если неизбежно, расслабляетесь, принимаете всё, как есть, и ищете плюсы в ситуации. Чем больше трепыхаетесь, тем сильней вас в итоге нагнут. Так что не дури, подруга. Наш куратор мужик серьёзный, при правильном подходе будешь жить, как петух в мармеладе. А что на спину перед ним падать, так он не худший вариант. Всё равно пришлось бы: не он, так другие.

— Я бы на твоём месте тоже вначале плакала, — Альма села на кровать соседки. — А потом бы радовалась. Дана, ну правда же — повезло тебе! Красивый, сильный, богатый, со связями. Будешь с ним поласковей, так к концу учёбы и контракт выкупить сможешь. Я бы даже не переживала на твоём месте. Тем более, самое страшное уже позади.

Дана не верила своим ушам, переводя взгляд то на Альму, то на Мелиссу. Но те были серьёзны. Лея смотрела на подруг с таким же ошалевшим видом, тоже решительно отказываясь искать плюсы в этой ситуации. Тем временем Тариоль решила дать ценный совет и заодно поделиться историей из жизни.

— Ты уже в курсе, первый раз всегда больно, — Мелисса поправила волосы. — Но Дан, есть мужики, которым в кайф сделать ещё больнее. Наш главарь был из таких. От девственниц тащился просто. Мне повезло, я лишилась невинности раньше, чем пришла в банду, и Див меня вообще не трогал. А Мадлен, моей подружке, не повезло. Коннаэре бьел налто дир, он её даже не ласкал, при всех нагнул у стола и взял, резко и грубо. Она кричала, плакала, а Див в неё вбивался, пока не кончил. Потом хлопнул её по попке и сказал: «Добро пожаловать в банду». Мадлен весь следующий день отлёживалась и хныкала, а потом ничего, отошла. Так что раз господин куратор тебя приласкал, не всё так страшно. И будь хитрее. Попроси поаккуратнее быть, и всё нормально станет. Раз он тебя в постоянные любовницы взял, пусть и тебе хорошо будет. И первое время предложи сексом на боку заниматься, так будет не слишком глубоко и не слишком резко.

— Непременно, — покраснев, кивнула Лидана. — Девочки, вы простите, я пойду к себе… Хочу побыть одна.

— Да, конечно, — понимающе кивнула Мелисса, на правах самой старшей и опытной взявшая на себя роль хозяйки. — Если что, ты не стесняйся, спрашивай, я всегда подскажу.

— Обязательно, — у двери девушка остановилась и, помедлив, спросила: — Мел, а что значила та непонятная фраза?

— Да ругательство какое-то, — пожала плечами подруга. — Как переводится, не знаю, но звучит внушительно.

Выйдя за дверь, Лидана перевела дух. Разговор с подругами, хоть и состоялся раньше, чем она успела на него настроиться, прошёл неплохо. Даже врать не пришлось: девочки сами всё придумали. Но то, как быстро Альма и Мелисса перестроились и начали убеждать её в том, что быть любовницей Атора — это везение, Дану поразило. Конечно, с одной стороны, девочки действительно были правы: никто не предоставил бы ей такой защиты, никто другой не пообещал бы помочь хотя бы информацией в отношении Бергенсонов, никто другой не дал бы возможности развивать дар целительства. И никто другой уж точно не устроил бы для неё настоящий праздник в день рождения… Девушка тихонько вздохнула, входя в свою комнату. Айи не было, и это обстоятельство несказанно порадовало юную герцогиню.

В тишине привычной комнаты, устроившись на узкой кровати, Дана попыталась выстроить новый план действий. В последние две недели она чувствовала себя слепым котёнком. Слишком резко второй раз за меньше, чем три месяца, привычное и надёжное рассыпалось в прах от внезапно налетевшего вихря. Ветер перемен принёс и положительные изменения в жизни, но это не отменяло того, что Дана банально не была готова к ним. Удар под дых, ушедшая из-под ног земля и полная неизвестность впереди. Как отказаться от ценностей, привитых с детства? Как принять неизбежность, сохранив себя? И что делать, если то, что держало на плаву, внезапно превратилось в разъедающий душу дым?

Дана вздохнула, ощущая себя почти как в день смерти всех родных. Липкий страх расползался по телу, тянул холодные щупальца вдоль позвоночника, в ушах шумело, а кончики пальцев онемели от напряжения. Прозвучавшее две недели назад холодное и циничное: «Ты станешь моей любовницей» словно очертило невидимую границу, вновь оставив где-то там, за пределами досягаемости, всё, что было «до». И девушку пугало, что за это время Атор незаметно успел закрепиться в её жизни, медленно, но верно притягивая её к себе, как магнит железную стружку. А его первоначальная холодность оказалась всего лишь маской.